— Эй.Давай не будем говорить об этом.
Наступило затишье, но потом Арья заставила себя улыбнуться.
— Итак, расскажи мне о своем детстве.Я все еще пытаюсь понять, где я видела тебя раньше.
Это был мой шанс признаться, если он у меня когда-либо был.Поскольку я не был полным идиотом, я упустил возможность.Но это было напоминанием, что я не мог завести роман с этой женщиной.Я обманывал ее в высшей степени, не раскрывая свою истинную личность.
— Я вырос здесь, в Нью-Йорке.Пошел в частную школу, когда мне было четырнадцать.Мы с родителями не особо ладили.
— Что твои родители делают?
— Мой отец владеет гастрономом, а мать управляла поместьем.
Пока ни одной лжи.Хотя магазин моей донорской спермы находился на другом континенте, и моя мать управляла имением Ротов, подметая полы.
— Знаю ли я эту частную школу?
— Да.
— У него есть название?
— Так и есть, — подтвердил я.
— Вау, ты действительно не собираешься мне рассказывать. —Но ее глаза прильнули к моему лицу, далекий блеск надежды заставил меня возразить ей. —Ты невозможен.
— И тебе это нравится.
— Так как же ты оказался в Гарвардской школе права, учитывая, что ты и твои родители не разговариваете друг с другом? Только не говори мне, что ты получил полный пансион. Это почти невозможно. Особенно при твоем уровне налогообложения.
Она все еще верила, что я произошел от денег. Я не стал исправлять ее предположение. Это был момент, когда я раздумывал, как много ей рассказать. Только Риггс и Арсен знали мою историю. В конце концов, я понял, что это не имеет значения.
— Обещаешь не осуждать?
— Не могу этого обещать, советник.Но обычно я не осуждаю.
Я засунул руки в передние карманы.
— У меня был ...своего родаспонсор.
— Фу, я волновалась, что ты собираешься признаться в зоофилии. —Она сделала вид, что вытирает лоб. —Что такое спонсор?Это код для сахарной мамочки?Или в наши дни правильнее называть пуму?
— Я не уверен, что это за терминология, но именно она отправила меня на юридический факультет, когда я даже не мог позволить себе билет на поезд до Бостона.
— Подожди, она выложила шестизначную сумму за твое образование? —Арья протрезвела.— Тытакхорош в постели?
Я издал смех, который просочился в мои кости.Это был первый раз, когда я по-настоящему рассмеялся за многие десятилетия.Мое тело к этому больше не привыкло.
— Во-первых, да, я действительно хорош в постели.Во-вторых, выкинь свой разум из канавы.Миссис Гудински было за пятьдесят, когда я учился в старшей школе.Она была очень одинока.Я был стабильным мальчиком.
— Звучит как хорошо снятый порнофильм.
Я снова толкнул ее плечом, и мы оба рассмеялись.
— У нее были лошади.Дорогие.Но она приезжала к ним только в гости, а не кататься.Ее покойный муж был любителем конного спорта.Она держала лошадей в честь него, но совершенно не интересовалась ими.У нее было слишком много денег, и не на кого было их потратить.Ей нужен был кто-то, кто составил бы ей компанию во время каникул.Кто-то, кто навещал бы ее по выходным. Ну, ты понимаешь. Кто-то, кто заботился бы о ней.
— И этим кем-то был ты? —Арья скептически подняла бровь.
Я бросил на нее обиженный хмурый взгляд.
— Я и мои самые близкие друзья, которых я втянул в это.Вместе мы стали одной большой испорченной семьей.
— Хм.
— Не говори мне «хм».Скажи мне, что ты думаешь.
— Ты не кажешься мне заботливым человеком.
— Почему это?— Спросил я.
— Во-первых, потому что все, чего ты хочешь, — это переспать со мной.Фобия отношений?
Ее ревность пробудила что-то опасное в моем желудке.То чувство, которое ты испытываешь, когда понимаешь, что только что выжил в почти смертельной автокатастрофе.
— Это другое.Я не хочу ничего серьезного с тобой, потому что я не могупозволить себебыть с тобой.Встречаться с дочерью человека, против которого я подаю в суд, особенно в таком деле, как это, — нездоровый карьерный шаг.
— Я чувствую запах рычага? — Ее глаза загорелись, когда мы ускорили шаг, чтобы согреться.
— Нет, ты чувствуешь запах прагматичного делового решения.И для тебя тоже. Представь, как это будет выглядеть, если об этом станет известно. Наши отношения обречены. Но это не значит, что я против того, чтобы остепениться, когда появится подходящая женщина.
— Способ заставить женщину почувствовать себя особенной.
Я смеялся.
— Ты все еще поддерживаешь с ней связь?С твоей сахарной мамочкой? —Арья обняла себя за живот, защищаясь от холода.
— Да.А ты? —Я спросил.
— Я не знаю ее, но я имею в виду…..Я могла бы ей позвонить? —Она играла в дурака.Я еще немного посмеялся.Дерьмо.Это было много смеха.
— Каким ты была в подростковом возрасте? —Я поправил свой вопрос.
— Бунтаркой. Злобной. Книжным червем.
Понимающая улыбка тронула мои губы.Я до сих пор помню, как она глотала книги, по крайней мере, по одной в день во время летних каникул, словно слова исчезали, если она не читала их достаточно быстро.
— Книжный червь, — повторил я, изображая удивление. —Какая твоя любимая книга?
Искупление.
—Искупление, руки вниз.Я украла ее из местной библиотеки, когда мне было четырнадцать, потому что это было рискованно, и я знала, что мои родители никогда не позволят мне купить ее.Это трагически недооценено.Ты читал ее?
— Не могу сказать, что видел, — сказал я, цокая языком.Я в принципе не мог читать книгу, ставшую причиной моего падения.Потому что если бы я не поцеловал Арью.....если бы я не уступил ее просьбе...
И что?Ты бы остался в трущобах с матерью, которая тебя не любит, и девушкой, по которой ты тосковал, но которая никогда не могла быть твоей, только чтобы вырасти и стать преступницей.
Все могло пойти намного хуже, я знал.Если бы я остался дома и пошел в дерьмовую школу.Потому что даже если бы тот первый поцелуй остался незамеченным, второго, третьего или четвертого не было бы.И даже если бы все наши гипотетические поцелуи остались незамеченными, я все равно не мог заполучить ее.Мне пришлось бы сидеть в стороне и смотреть, как Арья влюбляется в кого-то, с кем она действительно может быть.Уилл, или Ричард, или Теодор.У которого был водитель, горничная и советник колледжа с десяти лет.
— Ты должен, — сказала Арья.
— Одолжи мне.
Она сморщила нос.
— Я не отдаю свои любимые книги в твердом переплете взаймы.Это правило.
