Переходя к самому интересному, половчанка сверкнула глазами:
–Мировид третьего дня у «журавлиных» корову купил!
–Да корова-то дорогая, стельная!– не смог промолчать Авраам.– Это вам не какой-нибудь там нетель.
–И Мировид этот все в скудости жил и на жизнь жаловался,– улучив момент, Добровоя тоже внесла свою лепту.
Миша улыбнулся:
–Что же, серебришко сей Мироед получил?
–Ну, ясен пень. Причем – резко!
Посмеявшись, Войша предложила этого Мироеда-Мировида тут же и навестить да спросить с пристрастием – где серебришко на коровенку взял?
–Так, может, продал чего-нибудь?– вслух предположил Глузд.
Лана мотнула головой:
–Не-а, не продал. Нечего ему было бы продавать! А еще…– половчанка сузила глаза, и без того не шибко-то широкие.– Маланья его как-то у священной сосны встретила – она туда за малиной ходила. А Мировид – траву для козы косил. Будто ближе травы нету!
–Так там, может, вкуснее!– со смехом предположил Авраам.– Вы козу спросите.
–Коза – корова бедняка,– искоса глянув на Лану, Глузд важно надул щеки.– Не нами сказано.
–Значит, рыбак ошивался без всякого дела у священной сосны. А там недалеко и до старого капища,– внимательно выслушав, подвел итог сотник.
–Мог и дев увидать…
–И кому-то сказати…
–Да кому?
–Дак – татям же! Лиходеям.
–Господине,– Глузд округлил глаза.– Прикажешь потрясти этого Мировида? Мы – враз!
–Нет.
Миша покривил губы, старясь не выдать вдруг охватившее его раздражение – слишком уж развеселились ребята, расслабились. С таким настроением на свадьбу да на именины ехать, а не с важным и опасным заданием. Нет, кураж, конечно же, должен быть, но без особых насмехательств, от которых враги кажутся маленькими и смешными. А ведь это может и боком выйти!
–Спешить, братие, не будем. Сперва с Костомарой поговорим,– охолонув всех, сотник тут же напомнил:– Всегда помните: не следует недооценивать врага!
Был ли на самом деле врагом этот несчастный рыбак, вдруг купивший корову? Могло ведь и в самом деле просто повезти – клад нашел или улов продавал выгодно, так постепенно и накопил серебришка… Проверить бы! Однако вот так просто наехать даже на нищего смерда или людина никак нельзя было. Во-первых, земля здесь чужая и воля не своя, а во-вторых, у каждого людина или смерда имеется господин! За землю-то ведь они кому-то платят, с жалобами-челобитными в ноги бросаются… Не-ет, с наскока тут нельзя – тоньше надо, тоньше.
–Ладно, подумаем…– сотник взвился в седло и махнул рукою.– А ну-ка, в путь, вой! К ночи уже у вдовы должны быть. Прибавим-ка ходу.
Вскоре ратники добрались до Гнилого ручья, откуда до сожженной усадьбы оставалось верст двадцать, для всадников да сытых коней – не так уж и много. Можно было, правда, и спрямить путь – пойти вдоль ручья, но там та еще дорожка – и ручей давно пересох, а кругом замшелые камни да буераки, того и гляди – споткнешься да поломаешь ноги. Так что по здравом размышлении подались по зимнику…
Клонилось к закату желтое, с оранжевым осенним отливом, солнце, черные вершины высоких вязов, грабов и сосен скрывали небо. Густой подлесок мешал ехать быстрей, корявые ветки и сучья так и норовили выбить кому-нибудь из всадников глаз, или, по крайней мере, стащить, сбросить с лошади. Быстро – прямо на глазах – темнело, так что скоро станет не видно ни зги.
–Быстрее!– обернувшись, поторопил Миша.
–Там луга скоро, река…– половецкую красотку, казалось, не доставала ни появившаяся к вечеру мошка, ни комары размером с лошадь! Ну, не с лошадь, конечно, но крупные, гады, и злющие – что твои волки!
К новой усадьбе вдовы ратнинцы добрались еще засветло. Артельщики уже поставили срубы, осталось лишь подвести крышу, навесить двери да прорубить окна. Даже частокол уже ставили!
–Вот это ж быстро!– от удивления непоседа Глузд едва не свалился с лошади как только – еще издали – увидал срубы да частокол.– Тут же ж… ничего ж не осталось – пожгли… А ныне… Господин сотник… разве ж можно так? Тятенька покойный как-то сказывал – избу за месяцу ставят, да на сруб – заготовленный лес, подрубленный по весне еще, высушенный… Иначе гниль пойдет… А это… Это – как же? Эвон… Пять срубов… амбар, овин… да вон, у ручья-то еще и банька!
–Быстро, говоришь?– придержав коня на суглинке, Михайла горделиво выпрямился, с таким видом, словно это все он сам лично и построил – буквально за одну ночь. Ну… не построил, конечно, однако руку приложил преизрядно… вернее – серебро и связи.
–В Турове артельщики избы на продажу рубят,– пояснил сотник.– В лесах, чуть повыше по реке. Так что после любого пожара глянь – а город опять стоит! Вот Кондратий наш Епифаньевич племянника, Питирима, послал с серебришком – договорились. Прям по реке срубы и сплавили – вылавливай да собирай. А для сбора охочих мужиков наших наняли… Умеючи-то долго ль избу собрать? Да за день! Особенно – когда платят изрядно.
–Ну, так-то – да-а,– согласно протянул отрок.– И все равно – удивительно. Словно колдовство какое!
–Это называется – грамотное использование логистики и ресурсов,– Миша хохотнул и потянулся в седле.– Ни разу никакое не колдовство. Руки умелые, да ногаты, да куны. А бревна – туровские, хорошие, еще по весне срубили. Думали, пожаров много будет… А тут и мы! Вылежались бревна-то – кондовая сосна! Ошкурили, подтесали, срубы собрали – пометили каждое бревно. Потом разобрали, да в реку… сплавили! А тут и собрали…
–Ну, тогда понятно,– покивал Глузд.
Младшие стражники – первогодки, подогнав коней, тоже подтянулись поближе – любопытствовали. А Миша, видя такое внимание, не унимался, рассказал все, что узнал от Кондратия Сучка, чему и сам научился при строительстве Михайлова городка. Ну, а почему б и не рассказать? Пусть отроки не только воинское дело знают, но и о плотницком ремесле хоть какое-то понятие имеют.
Вот и рассказывал сотник… Девчонки, кстати, тоже навострили уши… и не только они, многим было интересно – плотники своими секретами не особо-то с чужими делились.
–Четырехугольный сруб – основа избы,– рассказывал Миша.– Четыре бревна вместе – венец, все вместе – сруб, клетью еще называют. Из стропил да жердей – крыша, покрывают, сами знаете, тесом да дранкой, да чтоб дешевле – щепой.
–Бывает, еще и соломой,– пригладив кудри, Авраам шмыгнул носом.– И много так…
–Много,– согласился сотник.– Но то – от бедности больше.
Как и очаг по-черному, с волоковыми оконцами и всем таким прочим… времена такие – даже в Ратном далеко не у всех хоромы с печами «по-белому» имелись. Да и рубили срубы пока в основном кругляком – «в обло».
–Крыши до дождей успеют – совсем хорошо!– неожиданно улыбнулась Лана.– А у нас, в великой степи,– кибитки, юрты…
