Девушка посмотрела в сторону зеркала и замерла, как испуганный зверек, когда увидела там на полке хрустальный шар. Массивная подставка из красного дерева, на ней – слегка помутневшая, должно быть от времени, сфера с двумя фигурками в центре: молодой светловолосый джентльмен кружит в вальсе черноволосую леди. Фрэнни знала: нужно потрясти подставку – и вокруг танцующих появятся крохотные блестки, а если повернуть ключик, спрятанный в основании, то придет в движение платформа с фигурками и заиграет музыка – такая же, как в иных шкатулках. А если подержать руку на шаре, то по краям сферы загорятся волшебные огоньки… Страшная игрушка Франчески. Подарок Вильяма Кавендиша будущей невесте его сына, сделанный за несколько часов до гибели Фрэнни вместе с семьей.
Как зачарованная, девушка подошла к зеркалу. Брат уже ждал ее там. Очень серьезный, но не сердитый, скорее взволнованный. Он показал пальцем куда-то на письменный стол. Фрэнни оглянулась и не увидела ничего, кроме сиропа, оставленного доктором. Повернулась обратно. Темный шар приковывал взгляд, манил взять его в руки. Стало холодно: голодная вечность обратила свое внимание на комнату-склеп.
Девушка протянула к шару здоровую руку. Пальцы сомкнулись на чуть теплом деревянном основании. Блестки взметнулись в мутной жидкости, и неожиданно заиграла механическая мелодия. Должно быть, пружину заклинило, а от встряски она начала раскручиваться.
Вальс. Колокольчиками звучал ритм. Жуткий. Потусторонний в этих стенах.
Фрэнни хотела бросить проклятый шар, разбить его об стену, растоптать, чтобы не слышать эту музыку, но вечность в ту же секунду сделала шаг и оказалась сразу за спиной, обжигая кожу ледяным дыханием. Джеймс в зеркале почти превратился в бесформенное облако, девушка чувствовала бьющее от него отчаяние – он пытался от чего-то предостеречь. Но от чего?
Нельзя разбить – значит, можно поставить на место. Шар вернулся на полку. От резкого движения раненая рука запульсировала невыносимой болью. Фрэнни почти теряла сознание. Инстинктивно дотронулась до повязки. Пальцы испачкались в выступившей на бинтах крови.
Музыка все звучала и звучала. Правда, вечность отступила. Не трогать проклятый подарок? Или, напротив, трогать?
Фрэнни протянула правую ладонь, коснулась сферы. По краям игрушки вспыхнули алые огоньки. В их свете девушка увидела, что испачкала хрусталь своей кровью. Хотела стереть, но пятна начали втягиваться внутрь шара, исчезая на глазах.
* * *
–Не трогайте меня! Папа посадит вас в тюрьму!
Маленькая Фрэнни брыкалась и вырывалась, но разве ребенок сладит со взрослым?
–Поверь, это для твоего же блага!– прозвучал в ушах страшный голос.
Кто-то схватил ее за руку. Острый нож сделал надрез на предплечье, совсем рядом с кистью – узкий рукав не позволил обнажить руку сильнее.
Фрэнни вскрикнула.
–Не надо! Не убивайте меня, пожалуйста!– Она заплакала от страха.
–Отпусти ее! Не смей делать ей больно!– донесся откуда-то сбоку еще один голос.
Звук удара. Тихий вскрик. И тишина.
Кровь из порезанной руки капала на хрустальную поверхность сферы, жадно впитываясь в нее. Слезы лились из глаз, и стало так страшно, как никогда. А вокруг были темно-фиолетовые стены комнаты… с мебелью, закрытой чехлами.
* * *
Вечность отвернулась. Затаилась. До другого раза.
А танцоры кружились в мутной жидкости, и вокруг них то и дело вспыхивали блестки.
Глава 29
Последний путь
Поминальная трапеза. Наемные плакальщики. Женщины в черных плащах с капюшонами. Мужчины в траурных одеждах. Карета, похожая на остекленную беседку…
Мать непрерывно плакала. Отец был холоден и отстранен.
Проводить Анну в последний путь пожелали многие.
Похоронная процессия достигла кладбища. В храме прошло отпевание.
Когда настало время нести гроб к могиле, Ричард отодвинул в сторону одного из нанятых носильщиков и сам встал на его место. Он не мог позволить чужим людям нести сестру к месту ее последнего упокоения. Сэр Артур иПатрик последовали его примеру, но Дик почти не заметил этого. Наступило его время нести свой крест. И жить с грузом вины.
Не смог защитить. Не уберег. Не оказался рядом. Не спас.
Девушки в белых одеждах шли следом за гробом. Некоторые плакали. У семейного склепа сФрэнни Тальбот случилась истерика.
«Дикки, Дикки, покатай меня на плечах!– словно наяву слышал Ричард голос маленькой Анны.– Дикки, я боюсь темноты, посиди со мной немножко!»
Там, в склепе, всегда темно.
«Присмотрите за ней»,– мысленно попросил Ричард деда и бабушку, по команде распорядителя опуская гроб на дно каменного саркофага. Третьего саркофага в этом семейном склепе.
Все. Конец.
Надо уйти, но как оставить сестру в темноте? Он всегда был ее защитником. Кому он нужен теперь?
Каменная плита с тихим шорохом встала на место.
Сказать последнее прости и идти. Но как решиться?
«Я боюсь темноты!.. Боюсь темноты! Боюсь…»
–Друг мой,– тихо обратился к нему Патрик,– нам пора.
Дик не услышал его, погруженный в свои мысли.
–Пойдем, Ричард, ее здесь уже нет,– сказал сэр Артур.– Она на небесах. УСоздателя. Там, где нет ни страданий, ни боли. Пойдем… мой мальчик.
Положив руку племяннику на спину, дядя подтолкнул его к выходу из склепа. Дик подчинился. Патрик пошел впереди, то и дело оглядываясь, словно опасаясь, что Ричард бросится обратно.
Да… Анна была на небесах. Конечно. УГоспода появился еще один ангел… А здесь, на земле, ее брата ждала месть. Если не найдется достаточно доказательств вины виконта Квинси, Ричард вызовет его на дуэль. И пусть небо их рассудит.
Выйдя на поверхность, сэр Артур пожелал еще раз выказать поддержку своей сестре – матери Дика иАнны – и увел с собой Патрика, как того требовали приличия.
Люди потихоньку расходились. Родители наконец увели громко и безутешно рыдающую Фрэнни Тальбот. После этого на кладбище стало намного тише.
–Ты нашел виновника?– Отец подошел совсем бесшумно.
–Да,– ответил Дик.– Убийца Анны мертв.
–А тот, кто заказал похищение?
–Еще нет.
–Но ты его отыскал?
–Да.
–Так почему перстень еще не на его руке?– с раздражением в голосе спросил отец.
–Во-первых, я должен быть уверен, что не ошибаюсь. Во-вторых… забери это кольцо.– Дик вытащил из кармана коробочку.– Я всостоянии отомстить за сестру так, как полагается джентльмену.
–Я не спрашивал у тебя, что ты в состоянии сделать, сопляк,– прошипел Кавендиш-старший на ухо сыну, не желая привлекать лишнее внимание.– Я твой отец, и ты должен подчиняться. Мне хватило сегодняшних похорон, а от постоянных рыданий твоей матери болит голова. К сожалению, другого наследника у меня нет, аДарлин уже слишком стара, чтобы родить еще одного сына. Поэтому запрещаю устраивать дуэли – такой увалень, как ты, не имеет ни малейших шансов остаться в живых.
