–Я в состоянии самостоятельно оплачивать ежегодные взносы,– твердо ответил Дик.
Их взгляды пересеклись. Голубые глаза Ричарда были полны ярости, аДжеймс глядел насмешливо, почти презрительно. Стоя друг против друга, они напоминали ласку и молодого волка.
Граф был невысок, по-юношески строен, худощав и гибок. Он казался намного более хрупким и изящным, чем Дик, и выглядел моложе своих лет. Но те, кому довелось схлестнуться в поединке сДжеймсом, не раз убеждались, что скорость и ловкость делают его опасным противником. Длинные черные волосы графа – настоящий вызов приличиям – были убраны в хвост и скреплены старинной заколкой с бриллиантом. Причиной такому бунтарству являлось пари, заключенное Джеймсом еще в самом начале обучения вДаргфорде. По нему граф не должен был стричься вплоть до своего двадцатипятилетия. И на кону стояла очень солидная сумма. В первое время Джеймсу приходилось нерадужно: волосы лезли в глаза, мешали фехтовать… Но пари есть пари.
В противоположность кузену Ричард Кавендиш был рослым и плечистым молодым человеком. Кожа его казалась слишком загорелой по сравнению с аристократической бледностью графа, а короткие светло-русые волосы еще больше это подчеркивали. Ровная спина и осанка свидетельствовали о том, что он джентльмен, но все остальное выдавало куда более простое происхождение, в том числе сильные и слишком мускулистые руки – результат увлечения боксом и спортивной греблей.
Тем не менее, когда эти двое стояли рядом, их сходство становилось заметно. Дело было в форме глаз и лица, широких скулах, узких, четко очерченных губах. Пожалуй, внешне они походили скорее на двоюродных или троюродных кузенов, чем на очень далеких родственников в седьмом поколении, которыми и являлись на самом деле. Сильная кровь Кавендишей проявилась в обоих в полной мере.
Ричард стоял с красными от ярости щеками и ушами, сжимал кулаки и молчал. Не уходил, что странно. Хотя… Граф довольно осклабился, переведя взгляд на Патрика.
–Маркиз, как вы помните, помимо финансовых вопросов и поручительства у нас есть еще испытание…– Джеймс сделал драматическую паузу.– Чтобы его пройти, Ричард Кавендиш должен будет… украсть печать мирового судьи. Скажем, сэра Артура Грея. Нужно принести ее сюда и отдать мне. Сэр Артур в последнее время не жалует наших собратьев, а с помощью этой вещицы можно сделать много чего забавного.
–Джеймс,– маркиз нахмурился,– ты увлекаешься.
–Нисколько. Испытание – обязательная часть посвящения. Без него не обойтись.– Граф изящно взмахнул рукой.– А теперь прошу к столу. Будьте нашим гостем, мистер Кавендиш, и наслаждайтесь. В нашем клубе готовят блюда, достойные высшего общества… Наверняка вам еще не приходилось пробовать ничего подобного.
Глава 3
Идея за чашечкой чая
Четырьмя часами раньше
–Ты уверен?– удивленно спросил Патрик в ответ на просьбу Дика выступить поручителем у«весельчаков».– Мне казалось, что ты не в большом восторге от клуба и особенно от президента.
–Мне в университете тоже казалось, что ты не слишком любишь проделки в подобном стиле,– пожал плечами Ричард.
–Смотря какие,– улыбнулся маркиз, и на щеках у него появились обаятельные ямочки.– Иногда в клубе бывает довольно весело. Это сильно разнообразит жизнь после монотонных приемов, на которых так часто приходится бывать.
Приятели неторопливо прогуливались по набережной. Время близилось к двум часам пополудни, и здесь было довольно безлюдно.
Могучая и неторопливая Айзис несла свои воды через весь Ландерин, деля его на две части – северную и южную. В этот погожий апрельский день солнце то и дело выглядывало из-за белых облаков, и тогда легкая рябь на реке бросала миллионы ярких бликов, слепя глаза. Солнечные зайчики плясали на стволах и пока еще голых ветвях старых платанов, растущих вдоль набережной. Легкий свежий ветер холодил щеки, напоминая о недавней зиме.
–Так я могу на тебя рассчитывать?– уточнил Дик, провожая заинтересованным взглядом хорошенькую юную леди, которая прогуливалась неподалеку вместе с почтенного вида дамой.
–Позволь поинтересоваться, зачем тебе это понадобилось?– В зеленых глазах маркиза промелькнула легкая настороженность.
–У меня очень много причин просить тебя об этом, но не обо всех я готов говорить.
Дик не хотел врать своему другу, но и правду сказать не мог: Патрик не стал бы ручаться за человека, который хочет попасть в клуб, желая следить за его членами или лелея планы мести. Клуб – это место, куда можно прийти отдохнуть, общество, в котором тебе удобно. Как говорили, мой клуб – моя крепость. И приводить в эту крепость опасного человека никто не стал бы даже по дружбе. С другой стороны, Ричард и сам не мог позволить себе обмануть доверие маркиза. Соглашаясь на весьма настойчивое предложение сэра Артура, он не собирался пускаться во все тяжкие, нарушая законы чести. Им двигало скорее желание быть как можно ближе кДжеймсу, не терять его из вида. Если граф за это время не смог унять свою необъяснимую ненависть, так пусть лучше пытается вымещать ее на Дике, а не на его сестре.
Маркиз помолчал немного. Подошел к парапету, посмотрел на большую баржу, которая медленно и степенно двигалась по реке. Из закопченной трубы валил густой черный дым – использовать артефактные мобили на грузовых судах было слишком дорогим удовольствием. Проводив взглядом баржу, маркиз отошел в сторону от парапета и нарушил затянувшееся молчание:
–Ты можешь дать мне слово чести, что будешь чтить устав клуба, не предашь доверие его членов и не станешь сообщать посторонним информацию о планах и намерениях «весельчаков»?
–Да,– без раздумий ответил Дик.
Условие маркиза связывало его по рукам и ногам, но он понимал, что иного выбора нет. Придется играть с тем раскладом, который имеется. Далеко не факт, что поручительство Патрика поможет Ричарду войти вКлуб весельчаков. Джеймс не дурак, он придумает, как не допустить Дика в свое общество, если захочет. Но граф непредсказуем. Никто не знает, что придет ему в голову в тот или иной момент. Ни к чему гадать.
–В таком случае жду тебя в клубе сегодня в шесть. Не будем откладывать. Насколько мне известно, на этот вечер уДжеймса нет никаких особенных планов, значит, мы непременно его застанем.
Расставшись с приятелем, Ричард вернулся в суд: сэр Артур позволил помощнику отлучиться всего на пару часов. Разбирая бумаги, подшивая дела и составляя сопровождающие записки, Дик снова и снова возвращался в мыслях кДжеймсу Кавендишу.
Молодому графу в жизни пришлось непросто. При взрыве энергетического кристалла в экипаже погибла вся его семья, исключая его самого и дядю, который взял племянника под опеку. Наверное, в катастрофе Джеймс винил отца Дика. Ведь именно к ним в гости направлялся граф в тот злополучный день, впервые покинув замок Райли вместе со всеми своими домочадцами. Вот только Вильям Кавендиш заранее выехал домой, чтобы подготовиться к приезду именитых гостей, а потому в момент трагедии Дик с семьей уже несколько часов находился вГайд-Вилле. Да и что они выиграли? Младший брат графа, Питер Кавендиш, выжил в катастрофе, как иДжеймс. Зато разом аннулировались все договоренности, на которые рассчитывал отец Дика. А их было немало. В случае, если бы удалось снять проклятие сФранчески, семья артефактора сразу получила бы двадцать тысяч полновесных золотых кингов, а в день совершеннолетия дочери граф согласился бы на ее брак сРичардом, прибавив к этому в качестве приданого капитал, дающий десять тысяч кингов годового дохода. И все эти надежды развеялись по ветру с гибелью леди Кавендиш. Но Джеймса не убеждали подобные аргументы, впрочем, как до этого и его дядю, который несколько лет назад погиб в море при невыясненных обстоятельствах. Матросы его яхты сказали, что Питер Кавендиш, скорее всего, вышел покурить на палубу, выпал за борт и утонул: море в ту ночь было очень бурное. Таким образом юный Джеймс, которому в то время исполнилось восемнадцать, стал графом и владельцем всего огромного состояния своей семьи, аДик как был отцовским разочарованием, так им и остался.
