–Я буду говорить только в присутствии своего поверенного,– заявил он, собравшись с мыслями.
Инспектор хмыкнул, продолжая наслаждаться трубкой, и лишь спустя десять минут произнес:
–Знаете, для преступника вы потрясающе беспечны. Мы нашли в мусоре вашу одежду. Она в крови. В чьей?
–Понятия не имею!– Граф взял печенье.– Более того, у меня есть сомнения, что это моя одежда.
–Улики говорят об одном, вы утверждаете противоположное. Интересно…– Стрикленд выбил трубку и убрал ее в чехол.– Что ж… Последняя деталь. Констебль! Пригласите свидетеля к нам, у нас появились новые вопросы!
Вскоре рыжий уроженец северного Эйре
[3] опять явился в гостиную, наполнив ее ароматом нищеты и крыс.
–О’Лири, мне показалось, что у вас появились сомнения насчет личности убийцы. Посмотрите еще раз на этого человека и скажите, он пытался вас убить или нет?
–Так я ж потому и прошу, чтоб он крикнул. В первый раз я его видел в конторе мельком и издалека, во второй – и того хуже. А голос точно узнаю.– Свидетель настороженно посмотрел на Джеймса.
–Голос?– Стрикленд стал похож на охотничью собаку, учуявшую добычу.
–Видите ли, я в детстве пел в хоре. Викарий говорил, будто у меня хороший слух. Оно, может, и вправду так, потому как мне проще отличать людей по голосам. Внешность можно изменить, а вот голос и то, как человек говорит,– это подделать сложнее. Так вот, я не уверен, но, возможно, нападал кто-то другой – он иначе выговаривал звуки. Похоже, но не так. Даже объяснить не могу…– Парень смущенно почесал в затылке.– Поэтому я и не уверен. Внешне вроде он. По голосу вроде не он.
–Ценный свидетель,– задумчиво проговорил Стрикленд.– Кому вы так мешаете, милорд?
–Проще сказать, кому не мешаю,– пожал плечами Джеймс.– Где деньги, там и враги, не говорю уж о тех, кого я застрелил на дуэлях… Вот он! Лови его!!!– неожиданно крикнул он, заставив О’Лири подскочить от неожиданности, а инспектора вздрогнуть.
–Не он,– тут же заявил рыжеволосый парень.– У этого голос такой… уверенный, что ли. А у того он дребезжал и как будто ломался. Тоже не совсем так, но мне сложно объяснить. По высоте вроде похожи, но у милорда голос… округлый, немного ниже, а у того прямой и с такими, знаете, занозами, как будто доску не отшлифовали.
–Если честно, ничего я не понял с вашими досками и занозами,– признался Стрикленд.– Но думаю, ваши таланты стали неожиданностью не только для нас. Итак, вы уверены, что напал на вас не граф Сеймурский. Точно?
–Там был еще один человек,– смутился О’Лири.– Это он назвал мелкого милордом. Честно говоря…– Белая кожа парня мгновенно покраснела, и он замялся, нервно теребя в руках свою видавшую виды кепку.
–Ну же, говорите!– приказал следователь.
–У милорда высокий голос. У одного из нападавших тоже голос высокий, и мне даже показалось, будто он почти женский. Ну, понимаете? Бывают такие голоса, когда вроде мужчина, а говорит высоко, и можно перепутать.
–Похожий, значит…– Стрикленд опять вытащил трубку.– Вот что, милейший,– обратился он к О’Лири,– не вздумайте проболтаться о том, что вы здесь сейчас рассказали. Даже намеков никому не делайте. Если милорда пытаются подставить, ваш музыкальный слух явно не вписывается в планы нападавших. Быть может, вас специально отпустили, чтобы был свидетель против графа Сеймурского, но просчитались. Узнают, что вы свидетель защиты,– убьют. Ни мне, ни вам это не нужно.
–Я никому не скажу,– пообещал парень.
–Оставьте адрес, где вас можно найти, и идите. Если кто-то поинтересуется делом, можете сообщить, что опознали убийцу. Именно так и говорите. Пусть думают, что их план работает.
–Хорошо, сэр.– Парень неловко поклонился и отправился прочь.
–Высокий голос, значит…
Стрикленд внимательно посмотрел на Джеймса, крутя в руках трубку. Он молчал достаточно долго, чтобы граф почувствовал сильное беспокойство, уж больно пристальным был этот взгляд.
–Ну… милорд, рассказывайте…
Граф Сеймурский чувствовал, на какой тоненькой ниточке повисла вся его жизнь. И почему-то вместо страха ощутил спокойствие. Ну и пусть, так даже лучше. Одним росчерком перечеркнуть все. Он поднял голову и смело посмотрел в глаза следователю, готовый во всем признаться.
–Так кто из женщин может ненавидеть вас до такой степени, чтобы желать отправить в тюрьму?– неожиданно спросил Стрикленд, не дав Джеймсу сделать последний шаг.
–Что?– растерялся граф.
–Женщина,– услужливо подсказал ему инспектор и замолчал, наблюдая за своим собеседником.– Я хочу сказать, что у вас своеобразное телосложение. Подражать вам могла либо женщина, либо подросток. Последнее вряд ли.
–Вы на что намекаете?– нахмурился Джеймс, изображая гнев.– Хотите сказать, что я похож на женщину?
–Да.– Стрикленд опять с усмешкой смотрел на графа.– И вы, милорд, отлично об этом знаете.
«Он догадался,– крутилось в голове лорда Сеймурского.– Он понял!» Инспектор играл с ним, как кот с мышью. Признаться? Подождать? Вдруг он все же не то имеет в виду. Джеймс решил не торопиться.
–Мне неприятны подобные намеки!– заявил он, сверкнув глазами.
Стрикленд неторопливо достал кисет и вновь принялся набивать трубку, не собираясь ни извиняться, ни отказываться от своих слов.
–Я расскажу вам одну историю,– произнес он, а потом громко позвал:– Констебль!
В дверь заглянул полицейский.
–Последите за тем, чтобы нас не беспокоили,– велел ему инспектор.
В гостиной повисла напряженная, нервная, невероятно острая тишина. Стрикленд задумчиво набивал трубку, а Джеймс ждал, с великим трудом удерживая себя в руках. Ему казалось, что тонкая нить, по которой приходилось идти почти всю жизнь, вот-вот оборвется, а внизу находятся острые камни. Несколько мгновений падения – и все будет кончено. Но инспектор не спешил. Он словно получал удовольствие, заставляя собеседника нервничать.
Мерно тикали большие напольные часы, возможно, отсчитывая последние секунды жизни лорда Сеймурского.
–Так что за историю вы собираетесь мне рассказать?– не выдержал граф.
–Экий вы нетерпеливый,– усмехнулся Стрикленд.– Что ж, извольте, милорд. Случилась эта история примерно… четырнадцать лет назад.
Это конец, понял Джеймс. Нить оборвалась. Граф Сеймурский почувствовал, как его плоть становится призрачной, истаивает в воздухе, оставляя без всякой защиты леди Франческу Кавендиш, которой придется нести ответственность за все, что делали ее маски.
–В то время я служил в звании старшего инспектора и был на хорошем счету у комиссара.– Стрикленд наклонился к Джеймсу, явно не желая говорить громко.– В одном из северо-восточных графств случилось несчастье: взорвался экипаж, погибла целая семья – граф Сеймурский, его супруга и ребенок, один из близнецов. Второй ребенок спасся благодаря отваге слуги. В живых также остался младший брат графа, правда, в его положении это вряд ли выглядело благом – он лишился правой руки и ноги, лицо стало обезображенным настолько, что бедняга до конца своих дней избегал встреч со старыми знакомыми.
