Из-за разговора яотвлеклась ине заметила, как солнце промчалось по небу клинии горизонта. От понимания того, что будет дальше. Вернее, от непонимания. Аид– любитель делать пугающие заявления без уточнения деталей. Велит мне быть готовой, но даже не намекает, кчему именно. Аеще поцелуй. Явесь день тщетно пыталась не думать отом, как приятно было прикосновение его губ. Даже не знаю, что бы ясделала, если бы он не отошел, иэто должно вызывать уменя страх.
Вся эта ситуация должна вызывать страх, но яне позволю Аиду запугать меня изаставить отступить. Неважно, что он задумал на сегодняшний вечер, все равно это не может быть хуже Зевса. Вэтом яуверена.
Собираюсь не спеша. Вкомнате на удивление много средств для волос, что заставляет задуматься, нет ли уАида привычки держать здесь женщин. Не мое дело. Явлюбой момент вольна покинуть эту комнату идом, ибольше мне ничего не нужно знать.
Платья красивы, но велики на несколько размеров. Пожав плечами, надеваю самое простое, расшитое бисером, облегающее платье, вроде моего вчерашнего. Приятно покачивающиеся бусины утяжеляют ткань. Смотрю на туфли, которые принесла женщина, иприкидываю варианты. Раздается стук вдверь.
Шоу начинается.
Глубоко вдохнув, иду открывать. На пороге Аид, и,милостивые боги, яникогда не видела, чтобы мужчина так восхитительно выглядел вчерном костюме. Он как живая тень, безумно сексуальная живая тень. Аид опускает взгляд исердито смотрит на мои ноги. Яотступаю назад, внезапно смутившись.
–Просто надеваю туфли.
–Не смеши меня.
Яизо всех сил цепляюсь за собственное раздражение. Лучше выйти на поле словесного сражения, чем позволить страху инеуверенности взять надо мной верх.
–Никого яне смешу.
–Ты права. Надевать туфли на каблуках, когда покалечила ноги меньше суток назад, вовсе не смешно. Это глупо.– Его взгляд уже полон ярости.– Как ибежать через весь Олимп среди ночи водном шелковом платье.
–Не понимаю, почему мы опять это обсуждаем.
–Мы обсуждаем это потому, что яначинаю замечать твою склонность не ставить свое здоровье ибезопасность во главу угла.
Яморгаю.
–Аид, это просто туфли.
–Факт остается фактом.– Он проходит вкомнату, иуменя не остается сомнений вего намерениях.
Отскакиваю назад.
–Не смей брать меня на руки.– Яколочу руками воздух между нами.– Сменя достаточно вчерашнего.
–Мило.– Но, судя по его голосу, это отнюдь не мило. Аид действует так быстро, что, даже предвидя его дальнейшие действия, яедва успеваю издать унизительный вскрик, как он берет меня на руки.
Язамираю.
–Опусти меня.– Недавний поцелуй– это одно. Согласиться спать сним– совсем другое. Но то, что он несет меня на руках, чтобы яне поранила ноги еще больше… кажется совершенно иным. Сегодня утром, когда японяла, что он не хочет, чтобы ятерпела боль, оказалось полезным инструментом впереговорах. Атеперь стало препятствием, которое яне знаю, как преодолеть.
–Не нужно обо мне заботиться.
–Да, ты сама сэтим отлично справляешься.– Похоже, он расстроен из-за этой ситуации. Уменя тотчас поднимается настроение.
Снова просыпается навязчивое желание позлить его, иядаже не пытаюсь ему противостоять. Напротив, опускаю голову Аиду на плечо идергаю за бороду.
–Может, япросто хочу, чтобы меня всюду носил на руках большой сильный мужчина, который полон решимости меня спасти.
Аид приподнимает бровь, умудряясь разом выразить искепсис, инасмешку.
–Да неужели?
–Ода.– Ясмотрю на него из-под полуопущенных ресниц.– Видишь ли, ясовсем беспомощная. Что бы яделала, если бы не появился прекрасный принц вмятых черных доспехах, снамерением спасти меня от самой себя?
–Яне прекрасный принц.
–Тут мы стобой сходимся во мнении.– Яснова осторожно дергаю его за бороду. Мне нравится, что он крепче сжимает меня, когда ятак делаю. Старается держать руки поверх платья, не касаясь обнаженной кожи, но от мысли отом, как его пальцы впиваются внее, пока он проделывает… кое-что другое… яначинаю вертеться.
–Не дергайся.
–Есть очень простой вариант. Поставь меня на ноги идай идти самой. Проблема решена.
Аид спускается по лестнице на первый этаж… иидет дальше. Видимо, он будет игнорировать мои просьбы, аэто тоже способ одержать победу вспоре. Когда-то давным-давно, в детстве, яприменяла такую тактику сПсихеей, которая беспрестанно крала уменя игрушки, чтобы отправиться сними вфантастические приключения. Ссоры не помогали. Отом, чтобы рассказать маме, не могло идти иречи. Нет, Психею можно было только игнорировать. Вконце концов, она всегда срывалась ивозвращала игрушки. Иногда даже извинялась.
Яне сорвусь.
Раз уж наш разговор, судя по всему, окончен, яустраиваюсь на руках Аида поудобнее. Ичувствую, как он все сильнее напрягается оттого, что мы так много прикасаемся друг кдругу. Прячу улыбку, уткнувшись лицом вего рубашку. Вот тебе.
Наконец он останавливается перед дверью. Черной дверью. Она идеально ровная, без каких-либо панелей, портящих ее поверхность. Зловеще сияет втусклом свете. Ясмотрю на наше слегка искаженное отражение наее глади. Кажется, будто смотришь вполный воды бассейн вноволуние. Уменя возникает странное чувство, что, стоит мне коснуться двери, моя рука погрузится прямо вее поверхность.
–Мы нырнем туда прямо сейчас?
Только тогда Аид замирает внерешительности.
–Это твой последний шанс передумать. Как только мы туда войдем, ты берешь на себя обязательства.
–Обязательства предаваться извращенному публичному сексу.– Очень мило, что он так настойчиво дает мне возможность отказаться. Яотстраняюсь, чтобы видеть его лицо идать ему возможность увидеть мое. Сама ясовершенно не испытываю той внутренней борьбы, которую вижу вего глазах.– Яуже согласилась. Ине передумаю.
Он выжидает мгновение. Второе.
–Втаком случае ты должна выбрать стоп-слово.
Уменя округляются глаза. Ямного читала изнаю, что сиспользованием стоп-слова связан весьма специфический набор развлечений. Интересно, какую разновидность предпочитает Аид. Плети, связывание или игры сунижением? Возможно, все вышеперечисленное. Дьявольски восхитительно.
Он принимает мое удивление за смущение.
–Считай его автоматическим тормозом. Если станет слишком, ты говоришь стоп-слово, ивсе прекратится. Без вопросов, без объяснений.
–Вот так просто.
–Вот так просто,– подтверждает он. Аид бросает взгляд на дверь иснова на меня.– Ясказал, что не торгуюсь всексе, но это не совсем правда. Любая связь подразумевает элемент торга ипереговоров. Яимел ввиду, что для меня важно согласие. Асогласие от безысходности согласием не считается.
