Мне тошно от того, что он прав.
Яне могу его убить.
Только не так.
Медленно опускаю пистолет.
–Явовсе не такой, как ты,– повторяю я.
Он фыркает.
–Ты уже дважды за два дня нарушил наш договор. Даже если ябыл готов закрыть на это глаза впервый раз, то это нападение Тринадцать не оставят без внимания. Они будут выть, требуя твоей крови.
–Неужели?– Япозволяю себе свирепо улыбнуться. Наконец-то, черт подери, наконец-то мне известно то, чего не знает этот ублюдок. Если яне могу убить его, то, по крайней мере, могу добиться этого.– Ты ивпрямь веришь всобственные фантазии?
–Очем ты говоришь, черт возьми?
–Не стоило посылать своих людей за дочерьми Деметры.– Цокаю я.– Если она была готова перекрыть поставки продовольствия вполовине города, чтобы вернуть Персефону, что она, по-твоему, будет готова сделать стобой за то, что ты приказал своему человеку зарезать Эвридику?
–Перекрыть поставки продовольствия…– Зевс замирает, его глаза округляются от удивления.– Это впланы не входило.
Мне приходится подавить смешок. Яникогда не прощу Деметру за попытку выдать Персефону за этого мужчину, но не могу сдержать мрачного изумления оттого, как основательно она скомпрометировала его за такое короткое время.
–Возможно, втвои планы ине входило. Она ссамого начала вела свою игру. Аты просто тупой говнюк, который этого не понял.
–Может, она ибыла готова пойти на такие меры против тебя, но она знает, кто ее кормит.
–Да.– Яжду, когда он слегка расслабится, чтобы выбить почву унего из-под ног.– Ее кормит Олимп. Он кормит всех из Тринадцати. Даже тебя– тебя вособенности. Они множество раз смотрели на твои грехи сквозь пальцы. Настало время платить по счетам.
–Ты пришел не за справедливостью,– рычит он.– Аради ничтожной мести.
Рука сильнее сжимает ствол, пока яне успеваю восстановить над собой контроль. Ничтожная месть. Так он называет мою жажду правосудия за смерть родителей. Яделаю медленный вдох.
–Отмени все, ибудем считать, что мы квиты.
Зевс поднимает брови.
–Что отменить? Войну? Или мой брак ссимпатичной дочуркой Деметры? Персефоной.
–Не смей произносить ее имя.– Яшагаю кнему.
–Сделка заключена, скреплена, ее осталось только завершить. Она– моя награда за то, что сокрушил оставшееся сопротивление втвоем лице.– Он широко улыбается.– Иянамерен получить массу удовольствия, раз уж ты ее выдрессировал.
Знаю, что он дразнит меня, но, когда ястою здесь перед ним, уже ничто не кажется очевидным.
–Она не твоя. Она принадлежит только себе самой.
–Вэтом твоя ошибка.– Смеется он.– Ты поставил себя втакое положение, когда можешь получить все: мою жизнь, эту женщину, свою месть– итеряешь самообладание впоследний момент.– Вего бледно-голубых глазах мелькает злобный блеск.– Совсем как твой старик.
–Пошел ты.
Зевс бросается на меня быстрее, чем можно было от него ожидать, ихватается за пистолет. Ктому же он оказался сильнее, чем ядумал. Япытаюсь вырваться, но он не отпускает мою руку. Машинально жму на курок, но пуля пролетает мимо. Зевс рывком тащит меня ближе, все еще пытаясь убрать мою руку спистолета. Его взгляд предвещает мою смерть. Пусть яне решался его убить. Он не отплатит мне тем же.
Яслышу звук бьющегося вдалеке стекла, но слишком занят борьбой за пистолет, чтобы обратить на него внимание. Выворачиваю руку вего сторону иснова жму на курок, но он готов кэтому, ипуля вонзается впол унаших ног.
Вконце концов, Зевс крепко сжимает мое запястье иссилой ударяет моей рукой о свое колено. Черт, это больно. Несмотря на все мои усилия, яроняю пистолет. Смотрю вниз, пытаясь понять, куда он упал. Зевс пользуется тем, что яотвлекся, ибьет меня кулаком влицо.
Комната плывет перед глазами. Уэтого подонка чертовски сильный удар. Следующим таким ударом он может по-настоящему меня вырубить. Явстряхиваю головой, но звон вушах не стихает.
Мысли, планы, стратегия– все летит втрубу. Мной руководят только инстинкты. Мне удается вскинуть руку, чтобы блокировать его следующий удар, но от силы его выпада яотлетаю немного назад. Бью его кулаком вживот, ион хрипит вответ. Он быстр, налетает, как стервятник, ипри всей моей ненависти кэтому ублюдку ястеснен тем, что вголове все еще звучит перепуганный голос Персефоны.
Аид, остановись.
Яне могу его убить. Не стану. Нужно лишь обеспечить дистанцию между нами, чтобы ямог двигаться, мог думать. Отталкиваю его.
–Почему ты убил моего отца?
Зевс смеется. Он, черт возьми, смеется.
–Он заслужил страдания.– Ублюдок снова замахивается, но на этот раз яготов. Ныряю под руку иделаю хук слева. Он, выругавшись, сгибается пополам, но надолго это его не замедлит.– Хотя жаль твою мать.
–Пошел. Ты.– Сегодня яне добьюсь ответов. Не знаю, почему явообще решил, что смогу их получить. Зевс– чертов изверг, полный решимости уничтожить любую вероятную угрозу. Мои родители были для него угрозой. Только вступили вдолжность ибыли наивны, ведь думали, что смогут проложить путь кновому, лучшему Олимпу. Зевс не допустил бы, чтобы что-то сказалось на его власти, иустранил их. Конец истории.
Явсе пытаюсь удержать его на расстоянии, но тщетно. Зевс не дает мне дышать. Яизо всех сил стараюсь удержать его ручища подальше от моего лица. Мои ибез того опухшие веки смыкаются, илишь вопрос времени, когда глаза совсем перестанут что-нибудь видеть. Если схватка ктому времени не закончится, быть беде.
Уклонившись от удара справа, яперехватываю его руку и,воспользовавшись инерцией, отталкиваю его прочь.
–Хватит. Так быть не должно.
–Яне остановлюсь, пока ты не сдохнешь, маленький гаденыш.– Он трясет головой, как бык, ибросается на меня.
Яне обращаю внимания на то, вкакой части комнаты мы находимся, пока холодный ветер не ударяет мне влицо. Черт.
–Стой.
Но Зевс не слушает. Замахивается снова, чтобы нанести удар, который станет чертовски болезненным, если достигнет цели, но, как ия,он недооценил, насколько близко стоит кразбитому окну. Он балансирует на краю, размахивая руками впопытке обрести равновесие.
Время замедляется.
Он еще не достиг критической точки. Ямогу втащить его обратно. Просто нужно дотянуться до него. Бросаюсь вперед, намереваясь схватить его за руку, за рубашку, за что угодно. Каким бы он ни был монстром, никто не заслуживает такого финала.
Он пытается ухватиться за мои руки, но пальцы соскальзывают, несмотря на все мои усилия. Миг– иего нет. Свист воздуха иудаляющийся изумленный крик служат единственным доказательством того, что он только что здесь был. Ясмотрю вразбитое окно, впустую темноту, на мерцающие вдали огни.
