Я вздыхаю в ладонь Психеи и, обхватив ее запястье, убираю руку от своего лица.
–Нам надо пожениться как можно скорее.– Пока моя мать не вернулась из спа и не поняла, что мы натворили.– От девушки еще можно избавиться. А от жены нет.
Она морщится.
–Да, понимаю. Тут мы пришли к согласию.– Психея посматривает в свой телефон.– После церемонии будем устраивать милые романтические штучки на публике, чтобы по-настоящему убедить всех, что у нас роман.
Не прошу ее пояснить, что такое милые романтические штучки. Это не моя сильная сторона, и я готов это признать. Сейчас важнее всего свадебная церемония. Чем меньше мы дадим моей матери времени, чтобы отреагировать, тем лучше. И все же…
–Я вчера говорил серьезно. Мы не выйдем из моей квартиры, пока ты не перестанешь пугаться моих прикосновений.
–Ты же сейчас ко мне прикасаешься.
Бросаю на нее многозначительный взгляд.
–Ты знаешь, что я имею в виду.
–Ладно,– вздыхает она.– Но мне нужно перезвонить, иначе мои сестры и мать появятся у тебя на пороге.– Психея смотрит на дверь моей спальни.– Честно говоря, немного удивлена, что Каллисто еще не примчалась. К тридцати годам она начала учиться сдержанности.
Скорее, дело в том, что у меня лучшая система безопасности, какую можно купить за деньги, и хотя Каллисто Димитриу вызывает опасения, она не Гермес. Тем не менее понимаю, что увижусь с ней. В ближайшем будущем.
–У нас будут просить интервью.
–Мне уже пришло шесть запросов.– Она садится, копаясь в телефоне. Ее майка опасно приспущена, грудь так сильно натягивает ткань, что лучше бы Психее вообще снять верх. Психея вздыхает, не глядя на меня.
–Перестань смотреть на мою грудь. Это отвлекает.
Нельзя оставаться с ней в этой кровати. Если останусь, соблазню ее, и мы еще несколько дней не выйдем из комнаты. Начинаю смиряться с мыслью, что одной ночи с Психеей будет мало. Я мог бы целовать ее всю ночь напролет. Осознавать это странно.
–Пойду приму душ.– Может, если подрочу, это принесет некоторое облегчение. Нельзя ожидать, что я буду мыслить здраво, если шесть часов прохожу со стояком.
Но когда встаю под струи воды и обхватываю член рукой, могу думать только о Психее. О том, какая она сладкая на вкус. О ее большой груди и пышной заднице. Как хорошо ее губы будут смотреться вокруг моего члена. Я кончаю, извергая проклятия.
Черт.
Обычно я не настолько импульсивный, чтобы менять планы в последний момент, но не могу отрицать, как приятно одеться и, выйдя из ванной, увидеть Психею, которая сидит на моей кровати и что-то печатает в телефоне. Ее волосы слегка спутались, и она надела джинсы, но выглядит так, будто здесь она дома.
Опасные мысли. Невероятно опасные. Застегиваю рубашку до конца.
–Давай поедим.
–Я не голодна.– Она не смотрит на меня.– Мне нужно кое с чем разобраться перед разговором с сестрами, который состоится через полчаса. А еще придумать, как забрать мои вещи из дома матери, не столкнувшись с ней, потому что к такому разговору я пока не готова. Или не столкнуться с твоей матерью. Хотя не могу сказать, что хоть раз случайно оказывалась в одном месте с Афродитой, не считая вечеринок Зевса.– Психея поднимает руку, едва я открываю рот.– Понимаю, нам нужно решить вопрос с прикосновениями, но у меня, помимо всего прочего, нет сменной одежды.
Пожимаю плечами.
–Я куплю ее тебе.
Это привлекает ее внимание. Она поднимает голову и хмуро на меня смотрит.
–Это смешно.
–Ты сказала, что пока не хочешь ехать домой и видеться с матерью, и я сомневаюсь, что до тех пор ты захочешь оставаться во вчерашней одежде. Да и разгуливать по Олимпу, пока мы не поженимся, не вполне безопасно. Решение простое: новая одежда.
–Эрос,– она говорит медленно, будто растолковывает ребенку.– Возможно, ты можешь зайти в любой магазин, торгующий мужской одеждой, и найти подходящий размер, но мне такая роскошь недоступна. Магазины стали лучше, чем несколько лет назад, потому что я активно продвигаю дизайнеров, которые шьют приличную одежду больших размеров. Но в городе найдется два или три магазина, в которых точно есть нужная мне одежда, да и там наберется всего несколько предметов. Чтобы купить мне новый гардероб в короткие сроки, придется приложить вдвое больше усилий, чем потребуется, чтобы забрать мои вещи из дома.
Я слышу ее слова, но мне они совсем не нравятся.
–Это смешно. Почему у них нет размеров, которые подходили бы всем клиентам? Вряд ли ты единственная женщина, которая…– Машу рукой в ее сторону.
–Толстая.
Я злюсь.
–Я этого не говорил.
–Это не оскорбление. Просто слово.– Она пожимает плечами.– А еще это правда. И хотя признательна за твою ревностную защиту больших размеров, сейчас ты мало что можешь с этим сделать. Мне нужна моя одежда.
Мне хочется продолжать спорить, ведь меня раздражает, что у Психеи нет всего необходимого. Но она права. У нас нет времени на эту хрень.
–Поговори с сестрами. Склони их на свою сторону и уговори отвлечь вашу мать, чтобы мы могли приехать и уехать, пока ее не будет дома.
–Мы?
–Да, мы. Я с тебя глаз не спущу.
Психея кладет телефон с подчеркнутой осторожностью.
–Ты не обязан всюду ходить за мной, словно тень. Мне некуда бежать, и я дала слово, что все сделаю.
Я поддаюсь ее притяжению и, подойдя ближе, встаю перед ней. Мне нравится, как между ее бровей пролегает маленькая морщинка, когда она хмуро на меня смотрит. Мне даже нравится, что у нее в голове уже кружат мысли, что ей нужно сделать дальше. Но это не помешает мне вернуть ее в настоящее.
–Не смогу защитить тебя, если не буду рядом, Психея.
–Ты правда думаешь, что твоя мать так быстро среагирует?
Скорее знаю, что она способна на это. Даже без моей помощи Афродите не случайно удавалось так долго удерживать власть. Она опасный враг.
–Думаю, окажется пустой тратой времени и сил, если после всех наших переговоров она велит кому-нибудь подложить взрывчатку в твою машину, пока ты ездишь по делам.
Психея недовольно на меня смотрит.
–По-моему, это уже крайность.
–Мы это уже обсудили. Публичный роман и брак – единственный вариант.– Наклоняюсь, упершись руками по бокам от ее бедер. Психее удается сдержаться и едва заметно вздрогнуть, но такая реакция все равно будет заметна любому, кто достаточно внимателен. Я опускаю взгляд на ее рот, и она облизывает губы. Это не приглашение поцеловать ее, но тем лучше. Она права. Нам нужно сосредоточиться, особенно в первые дни. Следующие сорок восемь часов укрепят или разрушат веру Олимпа в наш бурный роман.
