Я невольно подхожу ближе.
–Думаешь, можешь одолеть меня.
–Малыш, я знаю, что могу.– Елена идет мне навстречу, встает в уверенную позу и почти бросает мне вызов рискнуть и сократить оставшееся между нами расстояние. Она окидывает меня взглядом с ног до головы, и не думаю, что мне лишь почудился огонь в ее янтарных глазах.– Чем больше шкаф, тем громче падает.
–Можно подумать, мне не под силу раздавить тебя одной рукой.– Что, черт побери, я творю? Угрожаю этой женщине? И дело даже не в том, что она женщина. Я не верю в этот бред, что с женщинами не дерутся, тогда как очевидно, что они способны быть опасными врагами. Любой, кто недооценивает Афину, едва успевает дожить до момента, когда пожалеет об этом.
Но не ожидал встретить врага в лице этой женщины. Даже учитывая, что она моя соперница. Враг – слишком сильное слово, но как еще мне ее назвать? Она хочет отнять у меня то, чего желаю сильнее всего на свете, титул, за которым гнался всю жизнь. Враг – единственное определение, которое точно ее описывает.
Елена облизывает губы.
–Так докажи.
Я упираюсь рукой в дверь возле ее головы. Нависаю над ней, и даже когда голос, похожий на голос Патрокла, шепчет, что это ошибка, что я обещал держаться от нее подальше, кажется, я не могу ударить по тормозам.
–Ты не победишь в этом состязании, принцесса. Ты не станешь следующим Аресом. Черт, да ты, наверное, и первое испытание не пройдешь. Твой маленький бунт милый, но совершенно бессмысленный. Твоя судьба – стоять на подиуме и приветствовать своего нового супруга, когда он победит.– Я ухмыляюсь.– Приветствовать меня, когда я стану новым Аресом.
Если бы не наблюдал за ней так пристально, то не заметил бы, как она слегка вздрагивает. Мою грудь сдавливает что-то похожее на чувство вины, но я не обращаю внимания. На карту поставлено нечто большее, чем чувства этой женщины.
–Уезжай. Возвращайся в модный пентхаус к своим красивым платьям. Ты пострадаешь, если останешься здесь.
Елена прислоняется к двери, увеличивая расстояние между нами на пару сантиметров, но ее волосы касаются моих пальцев, и у меня возникает нелепое желание пододвинуть руку чуть ближе. Она поднимает голову, смотря свысока, хотя сама гораздо ниже меня ростом.
–Ты причинишь мне боль, Ахиллес?
–Я этого не хочу.– Это правда. Мне не доставляет удовольствия побеждать противников, которые физически слабее меня. Но не могу заботиться о чести, когда ставки так высоки.– Но да, причиню.
Она прищуривает свои красивые глаза.
–А Патрокл? Думаешь, он тоже причинит мне боль?
Не нужно быть гением, чтобы прочесть ее намек. Я наклоняюсь, пока не оказываюсь лицом к лицу с ней, поступая как полный придурок.
–Оставь его в покое, принцесса. Мне плевать, если ты когда-то его знала. Больше не знаешь. Он не такой, как мы. Он слишком многое чувствует, и ты разобьешь его нежное сердце, если неосторожно коснешься его.– Черт, этого тоже говорить не собирался. Я выпрямляюсь.– Серьезно, Елена. Оставь его в покое.
Она отвечает мне ленивой улыбкой, и в моей голове начинает звучать сигнал тревоги.
–Он рассказал тебе о вчерашней ночи?
–Это тут при чем?
–Ахиллес.– Она качает головой, будто я ребенок, который ее разочаровал.– Малыш, похоже, ты ревнуешь. Если твои отношения (неофициальные отношения) с Патроклом так крепки, кого волнует, если я трахну его так, что он забудет собственное имя?– Выражение ее лица становится задумчивым.– А может, трахну его так, что он забудет твое имя. Вот так фокус вышел бы.
–Черт подери, держись от него подальше, Елена.
Она опускает ладонь мне на грудь и давит, пока я не делаю шаг назад, а потом еще один. Воспользовавшись возможностью, Елена открывает дверь.
–Славно поболтали, Ахиллес. Надо будет как-нибудь повторить.
Ясно, что она прогоняет меня, не дав при этом обещания не приближаться к Патроклу или отказаться от участия в турнире. Я бы рассмеялся, если бы не был так раздосадован. Она сумела заткнуть меня за пояс. К тому же она права, я чертовски ревную из-за того, что она вчера клеилась к Патроклу. Более того, она вскружила ему голову.
Только вернувшись в свою комнату и захлопнув дверь между собой и остальным миром, могу признаться, что не уверен, к кому испытываю большую ревность.
К Елене за то, что пыталась переспать с Патроклом?
Или к Патроклу за то, что ему выпала возможность затащить в постель прекрасную принцессу Олимпа?
Глава 8
Патрокл
Какой бы вариант развития событий я ни прокручивал, результат всегда выходит неоднозначным. Участие Елены Касиос в испытаниях все усложнило. Проблема не в том, что она грозный противник, хотя я не могу это исключать, несмотря на выдвинутые Ахиллесом предположения. Нет, проблема в том, что ее присутствие мешает другим претендентам. Ее появление может побудить их действовать непредсказуемо, и поэтому сейчас в моей голове царит хаос.
Парис уже выдал свои чувства к Елене из-за их общего прошлого. Не могу понять, означает ли это, что он попытается помочь ей, чтобы завоевать ее расположение, или сделает все возможное, чтобы она выбыла как можно раньше.
Гектор, очевидно, испытывает чувство вины из-за того, как его брат обращался с ней, и если это чувство превзойдет его преданность Парису, возможно, это побудит его помочь ей.
Даже Ахиллес ведет себя странно, стал более вспыльчивым с тех пор, как я рассказал, что произошло у нас с Еленой прошлой ночью.
Если быть предельно честным, то я тоже не в порядке из-за ее присутствия. Не могу перестать рассматривать под разными углами неожиданное влечение к этой женщине, будто сосредоточенность на этих мыслях принесет ясность. Было бы проще, если бы меня привлекала только ее красота. В этом был бы смысл. К сожалению… все гораздо… запутаннее. Я ощущаю связь с ней из-за нашего общего прошлого, пусть даже давнего. Я ее хочу. Черт, я уважаю ее за то, что она вступила в состязание и взяла судьбу в свои руки, хотя и усложнила тем самым мою жизнь.
Меня к ней тянет. Это неприемлемо, нелогично, а из-за столкновения желаний следовать первоначальному плану или постучаться в ее дверь, лишь бы быть ближе к ней, хочется кричать.
Я не тот, кто воюет с собой. Я планирую варианты развития событий. Использую логику и разум. Без эмоций тоже не обходится (я ведь человек, в конце концов), но они не управляют мной. Это делает мой мозг.
Делал до этого момента, когда я не могу позволить себе сбиться с курса.
От стука в дверь мое сердце начинает биться чаще, и я тихо ругаю себя за надежду, что это она. Конечно, не она. У Елены нет причин меня искать. Не считая прошлой ночи, мы не общались больше двадцати лет, да и тот разговор был продиктован обстоятельствами. Она попалась на том, что выдвинула свою кандидатуру, и хотела заставить меня молчать об этом. Наверняка она больше не думала об этом.
