«Слабая. Безрассудная. Импульсивная».
Пытаюсь прогнать эти слова прочь, но они дразнят меня, витая вне моей досягаемости.
Патрокл стоит, не убирая руки с кнопки. Подозреваю, он хочет, чтобы я не проигнорировала его слова, снова включив эту штуковину. Я вытираю пот со лба.
–Со мной все нормально.
–Уверена? Вид у тебя такой, будто ты собиралась бежать в таком темпе, пока не откажут ноги.
Он окидывает меня взглядом. В нем нет сексуального подтекста. Патрокл смотрит на меня, будто проверяя, не получила ли я травму. Нет объяснения для дрожи, которая пробегает по мне. Я виню кондиционер, который дует прямо на меня, так что мои соски напрягаются и твердеют под тонкой тканью спортивного лифа.
–Все нормально,– повторяю я.
И это очередная ложь. Я так далека от нормального состояния, что становится смешно, но чего я ожидала? Мои брат и сестра подставили меня, и это здорово повлияет на мою жизнь, пусть даже какая-то темная часть меня этому не удивлена. Но я не в настроении, чтобы пытаться объяснить все Патроклу. Похоже, он хороший парень, но он хороший парень Ахиллеса. То, что мы дружили в детстве и он только что сделал для меня что-то доброе, не означает, будто он готов взвалить на себя все мои тяготы.
Но все же не могу закончить разговор так резко. Я колеблюсь.
–Послушай, не предлагаю тебе продолжать вмешиваться, потому что мне не нужна нянька, но спасибо, что остановил меня.
–Не за что.– Он проводит рукой по коротким темным волосам. На лице у него легкая щетина, которая придает ему хулиганский вид.
Хотя в Патрокле нет больше ничего хулиганского. Насколько могу судить, привычки хорошего парня никуда не делись. По крайней мере, что-то осталось неизменным. Я могла бы использовать это в своих интересах, но внезапно чувствую такую усталость, что с трудом соображаю. Он заслуживает лучшего, чем быть кнутом, который использую, чтобы себя выпороть, а значит, мне нужно убираться отсюда, пока не совершила какую-то непростительную глупость.
–Пойду приму душ.
–Елена.
Мой желудок слегка сжимается от его строгого тона. Я резко останавливаюсь.
–Что?
–Сделай растяжку.– Он указывает на мои ноги, будто заметив, что их сотрясает мелкая дрожь.– Пожалеешь потом, если не сделаешь.
Он прав. Мои желания борются друг с другом. Одни требуют, чтобы я вернулась в свою комнату и перестала чувствовать себя такой уязвимой, а другие говорят, чтобы я осталась с этим мужчиной чуть дольше и позволила ему прогнать призраков, которые меня преследуют. Конечно, он не заботится обо мне так, как кажется. Наверняка это маска, как и у всех в Олимпе. Не знаю, какой цели может служить доброта (возможно, она нужна, чтобы заставить других его недооценивать), но каждый выбирает свой способ выжить.
И все же…
Когда кто-то в последний раз пытался проявить заботу обо мне? Пускай даже просто предложив, чтобы я сделала растяжку после интенсивной тренировки? В моей груди щемит. Не могу вспомнить. Последним добрым человеком в моей жизни была мама, а ее нет уже пятнадцать лет. Как же это печально.
Понимаю, что должна уйти, но во мне просыпается безрассудство, настолько сильное, что я не могу сопротивляться. Я улыбаюсь, глядя в его добрые темные глаза.
–Ты поможешь мне сделать растяжку, Патрокл?
Глава 10
Ахиллес
Аякс ждет на пути в спортзал. Здоровяк хлопает меня по плечу. Он на несколько сантиметров выше меня, так что ростом почти два метра. Его волосы выбриты на висках, так что на голове получается подобие ирокеза. Кожа у Аякса темно-коричневого цвета, и он свободно демонстрирует ее, надев шорты и майку на тонких лямках, в которой дыр больше, чем ткани. Он ухмыляется.
–Я тут подумал.
–Зря.
Аякс смеется.
–Да-да. Мы оба знаем, что я предпочитаю махать большим молотом, а не сидеть за круглым столом переговоров, но все меняется.
–Хочешь предложить объединиться для прохождения первого испытания.– Патрокл это предвидел. Он, все изучив, продумал разные варианты развития событий. Однако этот вариант даже я предполагал. Мы с Аяксом и Патроклом известное трио. Прежде работали вместе, поэтому нам стоило бы объединиться и попытаться устранить как можно больше соперников во время первого испытания. Такому союзу, чтобы принести пользу, дольше существовать не нужно.
Он снова смеется и сжимает мое плечо.
–Ага. Могу сказать, что некоторых претендентов никто не хочет видеть в роли Ареса. Незачем облегчать им задачу устранить нас.
Интересно. Я хмурюсь.
–Ты объединился с другими?
–Хитрю.– Он пожимает плечами.– Так что скажешь?
Скажу, что Аякс оказался сообразительнее, чем все мы думали. Но для первого испытания это ничего не меняет. Я бы хотел, чтобы некоторые кандидаты выбыли раньше, и союзник в лице Аякса может помочь этого добиться. Но вместе с тем ни к чему мутить воду. У меня есть Патрокл. Больше мне никто не нужен, и, честно говоря, нам на руку, чтобы Аякс рано выбыл.
Я улыбаюсь и мотаю головой.
–Не в этот раз, дружище.
–Черт. А я надеялся привлечь тебя на свою сторону. Ну ладно, стоило попытаться.– Он в последний раз хлопает меня по плечу и неспешно уходит по коридору в противоположную сторону.– Увидимся завтра, Ахиллес. Удачи.
–Мне она не нужна.
Его смех еще звучит, когда он сворачивает за угол и скрывается из вида. Я иду в тренажерный зал. У Патрокла будет несколько теорий, с кем мог бы объединиться Аякс. Я бы поставил на Аталанту. Аякс несколько лет работал с Гектором, и думаю, что они в хороших отношениях, но Гектор с Парисом, а последнего никто не хочет видеть в роли нового Ареса. Никто из нас не общался близко с Аталантой, но репутация ее опережает. У нее несгибаемая воля, и она чертовски умна. Не настолько, как Патрокл, но точно умнее нас с Аяксом.
Тренажерный зал здесь отличный, но меньшего я от Афины и не ожидал.
У нее верно расставлены приоритеты, и она проследила бы, чтобы это помещение оборудовали строго по ее указаниям, как и все остальное в этом доме. Здесь полно тренажеров, которые отвечают любым потребностям.
Я замечаю Минотавра на одной из скамеек, но он и не думает ложиться на нее и брать штангу с поистине впечатляющим количеством навешанных на нее дисков. Нет, он смотрит на что-то, чего мне не видно, взглядом ястреба, наблюдающего за сочной мышью, бродящей по полю. Это не сулит ничего хорошего. Я шагаю по проходу между снарядами и резко останавливаюсь, увидев, на что он смотрит.
Там Патрокл… и Елена.
Она лежит спиной на мате в дальнем углу комнаты, закинув длинную ногу Патроклу на плечо. Он стоит на коленях, прижимая ее ногу к груди. Умом понимаю, что они делают растяжку задней поверхности бедра и оба одеты, но мой мозг видит только их позу и твердит «трахаются». Особенно когда он наклоняется вперед и прижимает ее ногу еще на пару сантиметров ниже. Они так близко, что могли бы поцеловаться, и даже отсюда я узнаю знакомый румянец на его коже.
