Она прервала:
–Ты доктор?
–Неважно,– ответил я,– считай, мне просто повезло наткнуться. Хотя да, доктор. В двух весовых категориях.
–Утром предупрежу своих,– сказала она,– но потребуют доказательств. Ложные вызовы могут парализовать любую работу, с этим строго.
Я подумал, предложил:
–Тогда сама будь там, хорошо? Я тоже постараюсь подскочить, хотя мне ввязываться в такие дела нельзя. А теперь спокойной ночи!
–Спасибо,– ответила она язвительно.– Теперь до утра не засну.
Глава 6
В Москве, в каком бы районе ни ехал, почти отовсюду виден далекий деловой центр с двумя самыми высокими и прекрасными из небоскребов, оба среди остальных гигантов смотрятся как царственные лебеди среди стада гусей.
Один принадлежит Игорю Мацанюку, мультимиллиардеру и меценату, другой, эльфийски легкий с виду, в собственности Алисы Чумаченко, его сопернице и одновременно соратнице в области хайтека и цифровых технологий.
В высших кругах итээровцев время от времени вспыхивает дискуссия, в самом ли деле они соперничают, уж больно синхронно продвигают идеи близкого будущего, но для меня ничего непонятного, все умные люди в общем и целом придерживаются одинаковых идей и целей развития общества.
А вот дураки куда разнообразнее, потому интереснее. Это культура ставит запреты, того нельзя, этого нельзя, да и вот это тоже непозволительно, а дураку все можно, ему море по колено, им еще и восхищаются, как же, демократ, свободен от пут старого мира.
Машина резко вильнула, избегая лихого дурака, что мчит прямо по разделительной, автомобильчик старенький, на такие не ставят автошофера даже первого уровня, но герой плюет на правила движения, такими восхищаются, но только те, кто передвигается пешком по тротуару, огражденному высокой бровкой из гранита.
Ничего, сказал я себе хмуро. Скоро всех лихачей прищучим, а «орел степной, казак лихой», перестанут быть похвальными словами. Лихой человек – это вредный для общества человек.
Не сможет перестать сеять лихо, утилизируем.
Маячок двигается навстречу, я остановил автомобиль и велел ему отправляться домой и встать на подзарядку, а сам вышел на обочину.
Автомобиль с Рафаэллой за рулем показался через пару минут. Она увидела меня издали, плавно сбросила ход, прижалась к обочине и приспустила стекло.
–Подвезти?
–Вы очень любезны, леди,– ответил я.
Она распахнула дверь автомобиля, я влез на правое сиденье, сказал галантно:
–Спасибо, вы еще и весьма учтивы, леди.
–Подлизываюсь,– объяснила она.– Вдруг у тебя большие звезды на погонах?
Улыбнулась кокетливо, умело накрашенная, в элегантной шляпе с артистически загнутыми краями и оранжевой лентой вокруг тульи.
–Никаких звезд,– заверил я.– Я сам звезда.
–Темная,– уточнила она.– И раньше отыгрывал темных паладинов?
–Паладинов темных не бывает,– сообщил я.– А светлые подчиняются не законам королей, а совести и чести.
–Даже если противоречат законам?
Я загадочно усмехнулся, а она вывела автомобиль на левую полосу и погнала с ускорением. Хотя скорость превысила сразу же, никто не останавливал, явно же ее автомобиль чем-то помечен, дескать, ФСБ на страже населения, так хоть все равны, но они равнее.
–Как себя чувствуете, леди?– поинтересовался я.– Не правда ли, сегодня прекрасная погода?
Она не повела и бровью, широкие края шляпы бросают тень на ее красиво очерченное лицо, сказала ровным голосом, не отрывая взгляда от дороги впереди:
–Я сильно рисковала, убеждая руководство на всякий случай организовать засаду прямо в банке. Причем не сообщая персоналу. Объяснила подозрением, что вдруг среди служащих сообщник?
–Прошло гладко?– спросил я.
–Не совсем,– ответила она.– Один из наших ранен, но взяли всех четверых. Водитель пытался скрыться, но догнали и заблокировали дэпээсники. Он бросил автомобиль, бежал, сбивал с ног прохожих, но все-таки догнали и скрутили.
–Простые дэпээсники?– спросил я.– Молодцы.
–Еще бы.
–Те, кто за рулем,– пояснил я,– обычно бегают плохо. Но дэпээсникам приходится бегать чаще, чем таксистам.
Она быстро взглянула на меня.
–Он клянется, что простой таксист, прибыл на вызов. Ты знал?
–Предположил,– ответил я.– На светофоре налево…
Она послушно повернула руль на повороте, автомобиль послушно свернул на другую улицу.
Держит руки на руле, хотя авто компьютеризирован по самое не могу, но автопилот слишком осторожничает, хорош для тех, кто никуда не спешит и читает новости на заднем сиденье, а люди действия пока что сами крутят баранку и жмут на газ, выигрывая такие важные минуты у жизни.
Она бросила на меня быстрый взгляд, но когда заговорила ровным и как бы равнодушным голосом, снова смотрела только на дорогу:
–До меня доходили слухи о неких особо засекреченных службах… Не входят ни в ГРУ, ни в ФСБ, даже в армейскую разведку или в спецназ особого назначения.
Я сказал скептически:
–Правда?
Она обронила с намеком:
–По логике что-то подобное должно быть. Хотя никто в таком не признается.
–Почему?
–Все тайное,– напомнила она,– со временем становится явным. Хотя бы для узкого круга. Но любой власти иногда нужны службы, чтобы подчинялись, к примеру, напрямую президенту, а больше чтоб о них никто не знал.
–Это неконституционно,– заметил я с насмешкой.– И вообще, ты слишком высокого мнения о правительстве.
–Да, но если все-таки решились создать для особых случаев? Слухи не рождаются на пустом месте.
Я перехватил ее изучающий взгляд, вздохнул.
–Ладно-ладно, тебя не переубедишь. Считай как знаешь, но я свободный член общества, который слегка озабочен состоянием его здоровья.
Она сказала насмешливо:
–И как сознательный гражданин берешься помогать оздоровиться, не спрашивая его мнения?
Я кивнул.
–Что-то вроде того. Совершенно зря спрашивать согласия на все, что ему предлагают. Бывает понятно, что ему нужно и почему именно говорят громко и вслух, что такое делать нельзя.
Она ответила мирно:
–Правительства всех стран изо всех сил стараются удержать народы от недовольства, которые могут вылиться в войны. Лозунг «Лишь бы не было войны!» хорош, признайся. Людям дают все больше свобод, уже из ушей лезет. Школьникам разрешили менять пол хоть каждый день! Зато быстрый прогресс хайтека может вообще избавить от войн… Вот-вот создадут Всемирный Искусственный Интеллект или что-то подобное…
