Что ребята забыли в заброшенном доме на самом краю деревни, они и сами толком не знали. Виной всему были каникулы и электрический апокалипсис, который длился третью неделю. Что-то, никто не знает что, случилось на станции, и вся деревня осталась без света. Не горели лампочки в туалете, не работали Интернет и телевизор. Ребята и маялись от безделья. Они уже успели подраться с половиной школы, наколоть дров, наверное, всем наличествующим бабушкам, аКиря – ещё и перечитать половину школьной программы по литературе. Васька все каникулы звал его в поход в лес, осень выдалась тёплая. Но Кире было лень. Зато в заброшенный дом на краю деревни его вдруг потянуло со страшной силой. Как увидел, так и сума сошёл, побежал на чужих ногах, таща упирающегося Ваську. Сто лет ходил мимо этого дома, было нелюбопытно, что там внутри. А сегодня загорелся. В старых домах всегда есть какая-то тайна. Вот они и нашли на свою голову. И всё из-за дурацкого электричества.
Нет, иногда электричество включали. На час или два в день. Тогда деревня вымирала: все бежали домой запускать стиральные машинки, сидеть вИнтернете, да просто читать не при свечах – темнело уже рано. Сеть перегружалась, и свет опять вырубался. Так и жили третью неделю.
Киря откопал в кладовке ещё бабушкины толстенные свечи и жёг их на чердаке, читая или просто глядя в окно. Если кто-нибудь подходил, Киря целился в него из отцовской винтовки. Незаряженной, конечно, патроны мать от него спрятала давно и навсегда. В освещённом окне Кирю прекрасно было видно с улицы, и гости поначалу шарахались. А потом рассказывали матери, какого хулигана она вырастила. Мать орала, грозилась отобрать винтовку и гонялась за Кирей по дому, размахивая мокрым полотенцем. Так и коротали вечерок.
Из дома выбирались молча. Васёк с плакатом впереди, за ним – Киря. Он всё оглядывался, ища собак. Куда они испарились? Если бросались на Кирю в доме – значит, считают эту территорию своей. Тогда они должны быть где-то поблизости, просто зашухарились где-нибудь в огороде.
Находка, книга или тетрадь, топорщила куртку. Киря достал на ходу, развернул ветошь…
–Что это за гроб? У моей бабушки такой!
–Там нашёл…– Васёк с любопытством наклонился над находкой, да Кире и самому было интересно, он таких не встречал. В руках он держал здоровенный старый ноутбук с клубком проводов и блоком питания.
–Сдох небось от сырости!– Авторитетно заявил Васёк.– Аккумулятор точно окислился, сам подумай!
–А вдруг нет? Может, железо ещё продать можно.
–Да кому нужен этот антиквариат!
Васёк, скорее всего, был прав, но Киря поспешно затолкал ноутбук за пазуху.
–Переберу дома,– с вызовом сказал он.– Всё равно делать нечего.
Глава II
Дневник американского шпиона
Всё-таки здорово идти вечером с фонарём по тёмной улице, где всё давно тебе знакомо. Неосвещённые дома чернеют в темноте, одинаковые на посторонний взгляд, а ты по силуэту, по запаху, по голосу цепной собаки узнаёшь, где чей.
Дом физички Ринпалны самый маленький в деревне и самый шумный. У неё трое детей и собак столько же, днём и ночью шум, лай. Электричества нет, а вокнах иллюминация, как на праздник,– свечи. Во дворе громыхают на ветру вертушки из пластиковых бутылок, а вот ещё и ветряные колокольчики повесили…
Дом школьного завхоза Коляна, напротив, велик и угрюм, как спящий медведь. Только в окне сараюхи – золотое пятнышко свечи.
У Васьки три старших брата, так у него не двор, а гараж: «Волга» целая, «Волга» наполовину разобранная, мотоциклов препарированных и на ходу несчитано. Васькин дом пахнет пирогами на всю улицу, и белая кошка патрулирует периметр, шипя на прохожих как сторожевая.
А Кирин дом самый обычный. Просто дом. Он выглядит так, как положено Кириному дому: крыльцо, терраса, вишня под окнами. Из-за веток за стеклом блестит огонёк свечи: отец сидит в своём кресле, читает газету. Рядом ещё одна фигура: мать с кроссвордом, и силуэт кота торчит на подоконнике.
Звякнула цепь, из будки вылез Пират, зевая и потягиваясь. Вильнул хвостом. Киря выпустил его на ночь и пошёл в дом.
Родители со своими газетами-кроссвордами ломали глаза с одной свечой. Киря достал вторую, зажёг, стало светлее. Мать кивнула, типа, «спасибо», но всё-таки поворчала:
–Зря свечи разбазариваешь. Мало осталось.
–В магазинах их уже нет,– поддержал отец.– Всё смели. И батарейки, и свечи. А это безобразие ещё неизвестно сколько продлится,– он кивнул за окно на слепой фонарный столб и уткнулся в свою газету.
–Да ладно вам!..– Киря припрятал за спину трофейный ноутбук и попятился из комнаты.
Дома было тепло, хоть в трусах ходи: мать опять кипятила бельё на печке. Киря завернул на кухню, сцапал котлету со сковородки и полез к себе на чердак. У него там и комната, и мастерская, и кабинет, и склад боеприпасов: отцовская винтовка без патронов, самодельные ножи с резными ручками и куча петард, о которых никто не знает. На столе бардак, Киря смахнул его на диван: хорошо, когда всё рядом! Свечей, правда, осталось мало, а батарейки пока есть. Киря подвесил над столом карманный фонарь как лампочку и занялся ноутом.
Из клавиатуры вытряхнулась тонна крошек: белый хлеб, чёрный, крупинки соли… Вот так сидел человек, запертый в тёмном подполе, пялился в ноут и ел как все. Как будто всё в порядке.
–Может, он фээсбэшник был!– Киря сказал это громко и вслух, как будто себя подбадривал.– А детский плакатик – для прикрытия. Или шпион американский! Прятался такой у бабушки в подполе, гамбургеры свои жевал. А потом разъелся до двух центнеров, пробил с размаху дыру в полу и ушёл, только и видели! А технику забыл второпях. Или оставил сообщнику, но тот почему-то не пришёл…
Эта идея понравилась Кире, он перебирал ноут и вкрасках представлял, что такого секретного и важного там найдёт, когда наконец дадут электричество и можно будет пошарить в шпионских файликах!
Техника сохранилась на удивление хорошо. Ничего не окислилось в сыром подполе, ничего не отошло, а то Киря уже воображал, как будет нагревать паяльник в печке. Нет, не придётся, и слава богу. Он только разобрал ноутбук, сдул крошки, протёр куллер и собрал обратно. Включить бы скорее…
Электричество врубали обычно по вечерам, часиков в семь-восемь. Киря воткнул ноут в розетку и стал ждать. Погасил фонарик, чтобы не тратить батарейки. Где же ты, электричество, явись!
За окном вспыхнул уличный фонарь, на столе замигала невыключенная лампа. Старый ноут оживал. Он заводился с непривычным шумом и даже скрипом (плохо почистил куллер), аКиря от нетерпения приплясывал у стола:
–Давай уже врубайся!
Ноут грузился очень долго. На обои американский шпион поставил знакомый деревенский пейзаж: школа – его, Кирина, школа. Деревянная, одноэтажная, не похожая на городские. Вишни во дворе совсем маленькие, прутики ещё. А на фоне школы – физичка Ринпална, только молодая, и три пацана – Кирины ровесники. Ринпална стоит чуть в стороне и как будто их за что-то отчитывает, лицо у неё недовольное. А эти ржут! На дворе весна, травка из грязи пробивается, вишни-прутики выпускают первые листья. Вот тебе и американский шпион!
