–Куда вы пропали днем?
Он энергично вертел головой, выруливая с парковки,– видимо, боялся наехать на кого-нибудь перепившего.
–Пришел сюда и подумал: «Что-то не то». Бармен уверял, что не видел тех девушек, но как-то слишком горячо. Я попросил показать записи с камер за те числа. Он сказал, что у них недавно проводка сгорела. Я полез смотреть – действительно, провода камер оплавлены. Подозрительно или просто так совпало?– Мы ехали куда-то, а я даже не спрашивала куда.– Знал, что, если вернусь на работу, там будет куча других дел, а если вы правы, с выяснением надо пошевеливаться, а то через два дня еще кто-нибудь умрет. Тем более если ваша теория со стихиями верна, вам тоже может грозить опасность.
–Вы запомнили?
Он прохладно глянул на меня:
–Нет, я глухой и тупой, в полицию ведь берут только таких. Конечно, я вас услышал, предсказательница.
–Вы днем не дали мне пойти в бар, потому что беспокоились обо мне?
Я расплылась в такой улыбке, что щекам больно стало.
Чан Чон Мин посмотрел на меня с опаской:
–Вы имеете способность радоваться странным вещам. Короче, я побродил по окрестностям, потом заехал домой, переоделся, чтобы внимания не привлекать, и решил глянуть, что тут творится по вечерам. И представьте мое удивление! Не думал, что это ваше любимое место для развлечений.
–Я не развлекалась!
Он фыркнул, и я только теперь поняла: инспектору неоткуда знать о моем примерном поведении, о том, что я к парням даже близко не подхожу. Я вспомнила, в каких ситуациях он меня видел: пялилась на него, пока он приводил меня в чувство, задавала ему неловкие вопросы, а теперь он застал меня, когда я целовалась со смазливым барменом.
Я со стоном прижала руки к лицу. Ну конечно, он думает, я развратница! Богатая, стервозная бездельница, которую не интересует ничего, кроме парней. Кошмар!
–Почему вы не сказали Гилю, чем заняты?– спросила я, чтобы немного отвлечь внимание от своего непристойного поведения.– Он беспокоился о вас. Не доверяете ему?
–Не доверяю, потому что он карьерист и подлиза. Сразу пойдет к старшему инспектору, а я знаю, как наши работают: тут же отдают дело. Хочу немного прощупать почву. Завтра скажу, что был в запое, у меня такое пару раз бывало после…
–После чего?
–Был один инцидент.
Мы ехали куда-то в уютной тишине, я украдкой рассматривала его – старые джинсы, черная толстовка. Одежда, которая ничего не говорит о владельце.
–Вы же часто в барах бываете?– спросила я.
–Нет,– не сразу ответил он.– Мне больше нравятся кафе.
Я представила, как он сидит за столиком, смотрит на деревья за окном, хмуро кланяется, когда ему приносят кофе. И не в этой непритязательной одежонке, а в каком-нибудь модном кардигане. Серьезно, он бы мог понравиться какой-нибудь женщине – очень разумной женщине, не чета мне,– если бы хоть немного за собой ухаживал. Эта фантазия, которую я задумывала как забавную, быстро наполнилась сладкой грустью. Нам никогда, никогда вот так не посидеть в кафе вместе.
–А вы узнали что-нибудь?– спросил он и вдруг расплылся в ухмылке:– Кроме длины языка бармена, конечно.
Я застонала. Как можно говорить такое?
–Не узнала,– процедила я.– Серьезно, думаете, это он что-то сделал с теми девушками?
–Если бы ваше тело нашли вЙемтео, тут-то все и прояснилось бы.
Он беззлобно усмехнулся, глядя на темную дорогу, и мне пришлось снова сжать свое предплечье. Наверное, он увидел это движение краем глаза, потому что спросил:
–Что у вас с рукой?
–Ничего,– правдоподобно удивилась я, внутренне содрогнувшись.
–Врете,– легким тоном сказал он и съехал на обочину.
Я охнула и вцепилась в кресло, чтобы не завалиться на водителя. Мы были на парковке поблизости от набережной Нактонгана.
–Есть хотите?– своим грубоватым голосом спросил инспектор Чан.– Я бы поел. Но если так себе идея, скажите, отвезу вас сначала домой.
Я уставилась на него, пытаясь определить, что же он имеет в виду: «Отлично бы поел, если бы вы не испортили мне вечер, а теперь придется сначала домой вас везти» или простое человеческое: «Я голоден, вы, наверное, тоже, давайте перекусим»? Я поняла, что опять сдавила себе руку, только когда инспектор опустил на нее взгляд. Ну вот, теперь он решит, что у меня чесотка.
–Давайте, если хотите,– равнодушно сказала я.
Пока мы вылезали из машины, я украдкой глянула в телефон. Как и следовало ожидать, куча сообщений от мамы: уменя не было привычки вот так пропадать вечерами. Едва попадая по буквам, я написала ей: «Все хорошо, решила прогуляться в центре, дома расскажу». Не хотелось в глазах инспектора выглядеть маменькиной дочкой, которая отчитывается, куда идет, и я торопливо сунула телефон в сумку, чтобы он не подсмотрел, кто мне пишет.
–Вы что, сегодня прогуляли работу?– спросила я, пока мы шли к набережной.
–Можно подумать, вы не прогуливаете свою.
–Откуда вы знаете?
–Я днем дошел до вашего салона, расспрашивал по пути, не видел ли кто-нибудь погибшую девушку в день ее смерти. Набрел на разговорчивую тетушку в гостинице. Она сообщила, что видела, откуда шла Пак Со Ён, и что вы – не астролог, а ведьма. Нагадали ей, что она поссорится с сыном, и именно поэтому она с ним поссорилась. Ваша вина!
–Нет!– возмутилась я.– Просто им судьба была в тот день поссориться, я потому и говорила ей держаться от него подальше.
–Судьба – та еще стерва. Я возьму суп из водорослей, будете?
Ну почему он всегда формулирует свои мысли так, что приходится разгадывать их, как ребус! Это снисходительное «Так и быть, куплю и вам, если уж хотите» или щедрое «Я угощаю»?
–Я хочу сэндвич. Возьму себе, пока вы в очереди стоите,– нашла я выход из положения.
Буду выглядеть независимой, и ему не придется за меня платить.
Пять минут спустя мы сидели на скамейке, глядя на темную воду и проезжающих мимо велосипедистов, и ели каждый свою еду. Ну я делала вид, что смотрю на воду, а на самом деле была сосредоточена на двух вещах: старалась не капнуть на рубашку соусом и незаметно наблюдала за инспектором, который с аппетитом прихлебывал суп.
–Бармена я проверю на предмет судимостей,– сказал он. Прекрасная застольная беседа. Наверное, он металлический Бык, у них плохо с приличными манерами.– Даже если с этим баром что-то не то, пока предъявить нечего. Да и жених третьей девушки говорит, что она приехала купить сережки у местного мастера,– сомневаюсь, что поход по барам входит в такую программу.– Инспектор допил суп и ловко бросил стаканчик в урну.– Дайте руку посмотреть.
Ни за что! Спешно проглотив кусок, я залепетала что-то протестующее, одновременно соображая, что у него не получится схватить меня за руку и задрать слишком узкий рукав пиджака, тем более что на манжете рубашки целых три пуговицы. Но он не стал меня хватать, просто протянул в мою сторону руку ладонью вверх.
