–Увас есть вайфай?– окликнул он Консьержа.
Тот уставился вответ, абсолютно непонимая, очем идет речь, исколько льда положить встакан, будь это напиток.
–Неуверен, сэр.– Навсякий случай мужчина оставил вопрос незакрытым, побоявшись отпугнуть посетителей отсутствием необходимого им вайфая.– Яуточню уповара.
Девочка какраз завершила круг, закончив осмотр нехитрых достопримечательностей лобби, иоперлась навысокую стойку кончиками пальцев, пару раз ударив влатунный звоночек.
Былоли это совпадением, новтотже миг глаза Консьержа лизнуло пламя, разжигая восторгом карие зрачки завпалыми веками. Онсловно вспомнил что-то давно позабытое иподобрался всем телом, улыбаясь.
–Онспрашивал проинтернет,– пояснила девочка, изучая человека застойкой. Некоторым любопытным детям нравилась магия времени, отпечатанная наморщинистых лицах стариков. Будто целая карта жизни открывалась перед ними, лакмусом проявляя ускользающие годы, какнапоминание– ничто невечно.
–Простите, Маленькая мисс, вздешних краях туговато сосвязью,– тепло улыбнулся Консьерж.
–Кабельное?– девочка отбросила слица непослушные темные волосы, вопросительно взглянув наКонсьержа.
–Увы, мисс.
–Настольные игры?– неотступалаона.
–Нет.
–Хм-м,– девочка прищурилась, приложив указательный палец кподбородку.
–Привидения?
Сперва она хотела спросить пробиблиотеку, нодругой вопрос сам собой сорвался сгуб, разносясь пообветшалому зданию, проникая вкаждый его уголок. Консьерж широко улыбнулся желтеющими зубами, приоткрыв рот ивтянув побольше воздуха вгрудь. Онсловно сотню лет прождал этого вопроса, готовый ксловесному извержению. Девочка навострила уши, ожидая заполучить ошеломительную новость. Доответа оставалась лишь доля секунды, когда настойку шлепнулась толстая папка сбумагами, разрывая таинственную нить, связывающую рассказчика ислушателя.
–Незадавай глупых вопросов.– Отецдаже невзглянул надочь, отмахнувшись отнее, какот прилипчивой мошки.– Вот,– обратился он кслужащему, ближе двигая папку ивытирая раскрасневшееся лицо замызганным платком. Рука, спасенная изоков чемодана, покрылась боевыми ссадинами, оставленными железной молнией.– Простите зазаминку. Здесь все необходимые бумаги. Я– Кенсингтон-младший.
Слова прогремели какпушечный выстрел вглухой деревушке, жители которой никогда неслыхали оборужии. Радушное выражение сползло слица Консьержа, полоснув лицо кислой гримасой изсмеси отвращения иплохо замаскированного презрения. Онненадеялся услышать эту фамилию когда-нибудь вновь, носудьба умела показывать представления, достойные оваций. Мужчина перед ним выглядел смутно знакомым: теже глаза-бусинки, тотже заостренный нос, теже тонкие губы, занавешенные нестрижеными усами. Только искренняя улыбка итеплота вовзгляде были незнакомы, какбудто пришиты настарое лицо отдругого человека. Иэто вносило сомнения вовторую мысленную пометку, сделанную Консьержем.
–Отец так много рассказывал проэто место, признаться, яожидал большего,– добродушно рассмеялся Кенсингтон-младший.
Консьерж вскинул седую бровь.
–Нуконечно, онрассказывал.– Едкая горечь просочилась сквозь слова, повиснув ввоздухе ине достигая ушей собеседника.– Выхотите зарегистрироваться?– снажимом спросил он, надеясь покончить составшим ненавистным разговором ичетой проклятых Кенсингтонов.
–Думаю, нетсмысла,– усмехнулся Кенсингтон-младший.– Яведь вроде какнынешний владелец. Пока,– добавил он чуть тише, чтонеускользнуло отКонсьержа.
–Простите?
–Мыприехали, чтобы осмотреть отель заранее, пока неприбудут оценщики иподрядчик. Полагаю, потребуется серьезный ремонт, прежде чем ясмогу выгодно продать эту дыру.
Девочка, отключившаяся отскучного разговора около пяти минут назад, была готова поклясться, чтоуслышала, какпотолочные балки отеля загудели. Онапобоялась поднять голову, поэтому повернула ее влево, всматриваясь впризрачно-темный коридор, ногустые тени, обволакивающие стены, недавали разглядеть никапли пространства.
Маленькая мисс втянула шею вплечи ииспуганно взглянула наКонсьержа, который выглядел довольным ее потрясением. Девочка распахнула рот, чтобы снова задать свой последний вопрос, нопожилой человек покачал головой, толи призывая молчать, толи предусмотрительно отвечая, чтопривидений вотеле неводится. Надоли говорить, чтооба варианта дляМаленькой мисс казались одинаково непривлекательными, поскольку, хоть страх ибыл силен, любопытство ижажда приключений ничуть ему неуступали.
–Вынеможете продать отель, сэр,– холодно заявил Консьерж.
–Здесь сказано, чтомогу,– хохотнул Кенсингтон-младший, стуча мозолистым пальцем позакрытой папке.– Отецзавещал мне это место, азначит, ямогу делать сним что угодно.
Консьерж поморщился, отчего его лицо стало похожим наскукоженный изюм. Простота новоиспеченного наследника располагала кулыбке, новот бескомпромиссное заявление невызывало ничего, кроме желания отвесить пощечину ивыставить гада запорог. Только это, увы, расходилось свозможными полномочиями… Поэтому служащий отеля отложил бесполезный спор вмысленную папку «доподходящего времени» иповернулся, чтобы выудить изячеек три ключа.
–Чтож, ваши комнаты будут готовы через час. Выможете проследовать вгостиную, пока вас непозовут. Обедподадут встоловой втри часа, яраспоряжусь сиюже минуту. Ималенькая просьба…– Онмногозначительно взглянул надетей, понижая голос дорокочущего полушепота.– Пожалуйста, неспускайтесь вподвал, оннеприспособлен дляигр.
Девочка вскинула голову, широко улыбаясь. Онакивнула, изобразив скаутский жест одной рукой, пока навторой, надежно спрятанной заспиной, подальше отпытливых глаз Консьержа, внеповиновении перекрестились два пальца. Сообщение было принято, кактолько слова слетели сбесцветных мужских губ,– исследовать подвал припервойже возможности.
Вода вкране капала счастотой ударов сердца, бьющегося вгрудной клетке загнанного вловушку зверька. Миссис Кенсингтон разглядывала скудное пространство номера, именуемого президентским. Дажесбольшой натяжкой он немогбы служить таковым, нопара дней вдали отдома ощущалась глотком свежего воздуха после города, гудящего машинами изаводами, источающими ядовитый смог ивызывающими желание наглухо заколотить ставни.
Пожелтевшая раковина уже была уставлена привезенными уходовыми кремами илосьонами, ноги уютно устроились впушистых тапках, атяжелое украшение, сделанное назаказ, наконец снято суставшей шеи. Единственным, чтотревожило наивную душу белокурой матери семейства, было странное поведение мужа.
Женщина вышла изванной истала дожидаться, пока виновник ее беспокойства обернется. Онсуетливо расталкивал вещи поприкроватным тумбам икомоду, роняя носки игалстуки. Зачем было брать так много всего вкороткую поездку, онанезнала.
«Тыкакой-то взвинченный»,– подметила миссис Кенсингтон, взглядом встречаясь смужем.
