–Чтоэто?– Юнаяискательница приключений подошла ближе, выглядывая из-за спины парня.
–Кости,– проговорил он, словно нашел драгоценный клад, ане чужие останки.– Правда круто?
–Вовсе нет. Тыбольной? Надопозвать родителей. Неужели тот, ктотопит печь, невидел этого раньше.
Сын семейства поморщился отпрезрения, которым веяло отсестры, нозамечание было резонным.
–Янехочу стать следующей,– елеслышно сказала девочка.– Мыдолжны уехать.
Огонь впечи вспыхнул ярче изабурлил сильней, толи предупреждая, толи отговаривая.
–Вотпочему тот мужик говорил неспускаться сюда,– напомнил парень.– Думаю, этоон притащилих.
–Онилинет, влюбом случае нужно убираться. Явидела достаточно, чтобы пробыть здесь еще хотябы минуту. Идем! Яразбужу родителей.
–Вынесможете уйти,– раздалось изтемноты. Детиобернулись, встречаясь взглядами сКонсьержем.
–Теперь он инас убьет!– пропищала Маленькая мисс, оглядываясь впоисках любого предмета, которым можно защититься. Вглазах ребенка порой простая палка превращается вкарающий меч, нопод рукой неоказалось даже жалкой тростинки.
–Стой там, илияпроломлю тебе череп,– угрожающе прорычал Сын семейства, поднимая спола обломок кирпича.
–Навашем месте ябы этого неделал, сэр,– тепло улыбнулся служащий отеля.– Васждет неприятный сюрприз.
–Куда уж еще неприятней,– фыркнул парень, заводя сестру заспину.– Родители будут нас искать.
–Прекрасно! Вкои-то веки они позаботятся оком-то, кроме себя. Опустите камень, сэр, прошу.– Консьерж начал спускаться, идети какпо команде приняли защитную стойку.
–Зачем вы это делаете?– спросила девочка, чувствуя, какпо щекам катятся горячие слезы.
–Всевовсе нето, чемкажется. Научитесь смотреть внимательней. Чемраньше вы это сделаете, темпроще будет принять.
–Онмелет какую-то чушь, неговори сним…
–Выубили этих людей?– вужасе спросила сестра.
–Яимухи завсю жизнь необидел, Лили.
Повисла звонкая тишина, вкоторой вэту минуту сформировалось что-то неудержимое.
–Л-лили, меня зовут Лили…– всхлипнула девочка, пробуя имя наязыке. Оноощущалось пресным, каккартон, иабсолютно чужеродным, нобуквально оглушало прикаждом упоминании, проливая короткие фрагменты наразмытый холст. Ужасные фрагменты.
Она отступила отбрата ишагнула всторону скелетов. Всебыло так, какипредполагалось. Знакомая одежда иукрашения, таже обувь, чтоносили родители взлополучный день.
Лили обернулась, мотая головой вневерии.
–Нет, нет, нет. Этонеправда, этонеправда,– затараторила, какзаезженная пластинка, ищавглазах Роджера опровержения увиденному.– Этого немогло случиться…
–Мнеочень жаль, мисс,– ссожалением сказал мужчина.
–Какого черта вы несете?– вспыхнул парень.– Стойтам, чтобы явидел твои руки!– снова обратился он кКонсьержу.
–Деймон, онничего несделал,– тихо проговорила Лили, кладя дрожащую ладонь наплечо брата.– Онхотел нас спасти…
Ивновь магическим образом имя, произнесенное вслух, пробудило память. Деймон разжал пальцы, кирпич сгрохотом упал набетонныйпол.
–Господи…– прошептал он, падая наколени изакрывая руками лицо.– Этого неможет быть…
–Онинедолжны слышать,– напомнил Роджер простое правило, указывая напотолок.– Поэтому япозвал вас сюда.
–Тызнал, чтоимена вернут нам память! Нооткуда такая уверенность, чтомы придем, если сам велел неспускаться вподвал?– обратилась Лили кРоджеру.
–Янадеялся, чтоты непослушаешь. Какивсегда,– горько рассмеялсятот.
Два года назад…
Утренний поезд изгорода прибыл настанцию вовремя, оросив платформу вонючим дымом исбросив балласт изчетырех пассажиров.
Семейство Кенсингтон никогда еще небывало вэтих краях, поэтому энтузиазм, скоторым Уильям Кенсингтон-младший описывал их будущие владения, былнекместу. Егосупруга Габи всю дорогу щебетала отом, каккрасиво загородом, идонимала дочь расспросами омальчиках. Малышка Лили фыркала намать, незаметно втыкая наушники иприбавляя громкость, лишьбы неслышать ее высокий голос. Аюный Деймон прижал разболевшуюся голову кокну купе, стараясь унять боль ввисках изапоминая пейзаж, чтобы поприезде нарисовать его всвоем альбоме.
Натертая доблеска арендованная черная машина забрала чету Кенсингтон свокзала иповезла попыльному асфальту, трясясь навыбоинах ирасплавленных солнцем липких ямах. Да, небесное светило палило нещадно, угрожая испепелить все врадиусе мили, ноходили слухи, будто вотцовском отеле есть бассейн, иэто заставляло непрошеного наследника широко улыбаться.
Уильям Кенсингтон-младший никогда невиделся сотцом, онузнал обогатом родственнике всего месяц назад ине стал медлить сзаявлением осебе, прихватив жену идетей исключительно наслучай, если понадобится смягчить сердце старика. Вэто время года отель «Полдень» почти пустовал, таккак, сослов дальних родственников, Кенсингтон-старший любил отдыхать вуединении впервые недели лета. Лучший период, чтобы рухнуть ничего неожидающему отцу какснег наголову ипотребовать свою долю всемейном бизнесе. Конечно, непризнанный сын магната небыл тщеславен ижаден доденег, но, если нельзя получить любовь ивнимание, почему непопробовать взыскать что-то еще состарика завсе годы отсутствия.
Шикарное посвоим масштабам строение заставляло бабочек вживоте маленькой Лили трепетать, щекоча внутренности. Встреча сдедушкой непременно должна была быть фантастической, иэто еще больше подпитывало восторг. Еебрат неразделял всеобщей радости, опасаясь, чтовся семья получит пинка еще напороге. Онтакже скучал пофутбольным тренировкам идрузьям, особенно подевчонке изкласса напротив, которую теперь неувидит доконца летних каникул.
Отдушиной был альбом, вкотором Деймон рисовал лучшие моменты жизни какодержимый, чтобы смотреть наних, когда накатит хандра подому. Чтопримечательно, нина одном рисунке небыло родителей, особенно вечно орущего отца. Зачем ему быть запечатленным набумаге, если итак вечно маячит перед глазами, выискивая возможность задать им ссестрой трепку?
–Мынепринимаем постояльцев,– ссожалением возвестил мужчина застойкой регистрации. Онуже полчаса твердил эту фразу, стреляя глазами всторону коридора, мысленно умоляя владельца отеля спуститься иуладить неловкость.
Уильям-младший непланировал сходу заявлять, кемон является, ихотел дляначала прощупать почву, нота ускользала унего из-под ног скаждым новым словом консьержа.
–Яимею право находиться здесь,– вконце концов изрек он, потеряв терпение.– Мояфамилия Кенсингтон, иясын Уильяма Кенсингтона.
Притаившийся зауглом, уподножия лестницы, пожилой мужчина сглазами-бусинками итонким ртом, искривленным внегодовании, неудивился. Онзнал, чтозагоды разгульной жизни наплодил немало наследников, иеслибы его состояние прямо сейчас распределяли между ними, тоуже осталсябы сголым задом. Но, признаться, оннеожидал, чтоодин изалчных детей заявится прямиком сюда, требуя очной ставки. Вглубине души старик мечтал, чтобы все доединого бастарды никогда непронюхали оего существовании ивообще исчезли слица земли.
