Дотех пор, пока вней непоявилась болезнь.
Нанеровной лесной дороге повозку начало сильно трясти. Онаподскакивала накамнях, опасно накренялась, исгуб Эдварда все чаще стали срываться ругательства. Стараясь неупасть, Оливия вцепилась вкорпус повозки обеими ладонями, изредка крепко жмурясь длятого, чтобы сдержать рвущийся изгорла кашель. Этооказалось нетак уж ипросто. Струдом вынув изсумки платок, миссис Шекли прикрыла им рот, содрогаясь вновых приступах удушающего кашля. Онаделала это столь надрывно, чтоказалось, словнобы вот-вот могла выплюнуть вплаток собственное сердце.
Злясь только сильнее, Эдвард щелкал поводьями, будто это могло заставить лошадей шагать быстрее.
Убрав платок ото рта, Оливия увидела кровь.
–Добро пожаловать вМизери Холл, мистер Шекли!
Сидя вповозке, Оливия сизумлением смотрела наогромный готический особняк, перед которым остановилась их повозка. Спрыгнув наземлю, Эдвард пожимал руку пропахшего по́том мужчины впотрепанном шерстяном пальто. Тотдержал взубах сигарету, подушечки его пальцев давно пожелтели. Когда он улыбнулся Эдварду, свободной рукой снимая сголовы помятый котелок, онаувидела, чтовряду желтых икривых зубов были пустоты.
Оливия поморщилась. Отвратительно.
–А, мистер Гибсон! Очень рад. Мистер Торндайк наместе?
–Никак нет, мистер Шекли, сэр. Господин изволил отбыть еще утром. Онвелел передать вам хозяйский ключ.
Наэтих словах мистер Гибсон, прекратив трясти руку ее мужа, вынул извнутреннего кармана своего пальто тяжелую связку ключей накрупном медном кольце. Подкинул их ловко, потряс перед лицом Эдварда, словно пустышку перед несмышленым ребенком, апосле вложил вего протянутую ладонь.
–Спасибо, мистер Гибсон. Познакомьтесь,– наэтих словах Эдвард, словно вспомнив оее существовании, протянул локоть всторону повозки, помогая выбраться изнее,– моядражайшая супруга, Оливия Шекли.
Помятый котелок вновь покинул голову старика, открывая покрытую редкими седыми волосками макушку. Онулыбнулся шире, ещераз демонстрируя кривые ибольные зубы.
–Безмерно рад, миссис Шекли! Давненько Мизери Холл невидел таких хорошеньких мэм, каквы.
Стараясь скрыть свою неприязнь, Оливия заставила себя улыбнуться. Держась залокоть Эдварда, вновь прикрыла губы платком. Конечно, онапрекрасно помнила предписания врачей. Избегать лишних контактов, всеми силами недопуская распространения болезни. Поее мнению, мистер Гибсон, чтостоял перед ними прямо сейчас, былкуда сильнее болен, чемона сама. Но, конечноже, воспитание добропорядочной леди непозволило ей сказать обэтом.
Понимая, чтотишина затянулась, Эдвард вновь обратился ксторожу:
–Мистер Гибсон, будьте любезны, отнесите багаж миссис Шекли вее покои. Своивещи япозже отнесусам.
Оставив старика разбираться смногочисленными сумками ичемоданами, прикрепленными кповозке, Эдвард потянул жену засобой, уводя прочь. Онабыла только рада оставить компанию этого неприятного человека ипотому вновь вернулась крассматриванию фасада дома, который– пусть ина короткий промежуток времени– принадлежалим.
–Невероятно. Неужели тебе удалось арендовать целый особняк?
Крайне довольный произведенным эффектом, мистер Шекли сухмылкой пожал плечами. Онстарался создать впечатление того, словнобы вэтом небыло ничего необычного, нопри этом желал подчеркнуть, насколькоже непросто это было насамом деле.
–Пустяки. Доктор ведь сказал, чтотебе нужен свежий воздух. Агде воздух может быть более свежим, чемнаутесе надсамым Северным морем? Ктомуже вдали отЛондона. Разве неэтого ты хотела?
Она этого нехотела. Этобыла рекомендация лечащего врача, небольше. Будьее воля, Оливия низа что неоставилабы их дом исветскую жизнь. Бледность кожи ихудоба, которые обрела вместе снедугом, атакже огромные оленьи глаза, делали ее невероятно хорошенькой вглазах столичных модниц. Втаком виде она моглабы составить достойную партию Эдварду. Оливия ведь знала прекрасно отом, чтобывшие поклонницы исейчас продолжали крутиться вокруг ее мужа, силясь привлечь ксебе его внимание. Имсловно было невдомек, чтосвое сердце он уже отдал ей, ивозвращать его Оливия была ненамерена.
Они были длянего лишь натурщицами, небольше. Оливия могла уступить только его чувству прекрасного. Какойбы была она женой, еслибы сдерживала творческие порывы Эдварда? Ещевпервую пару недель знакомства ей стало ясно, чтоничто недолжно вставать между художником иего музой. Однажды глупая ревность уже едва непривела ктому, чтоони могли разругаться столь яростно, чтоникогда больше незаговорилибы.
Итогда жизнь ее былабы просто ужасной.
Внимание Оливии привлекла надпись надвходной дверью, выложенная позеленевшими, явно медными буквами:
«МИЗЕРИ ХОЛЛ».
–Мизери Холл,– прочитала Оливия вслух.– Какое ужасное название.
–Тытак считаешь? Янахожу его крайне романтичным. Принимая вовнимание историю особняка, оноиправда подходит ему какнельзя лучше.
–Ачто заистория?
Эдвард слегка скривился; кажется, емунеслишком хотелось рассказывать ей обэтом. Отпустив ее руку, онпринялся перебирать ключи намедном кольце, пытаясь подобрать нужный. Некоторое время он молчал, но, чувствуя насебе ее полный любопытства взгляд, всеже начал свой рассказ.
–Двадцать лет назад этим особняком владела леди Катрина Торндайк. Женщина невиданной красоты, каконей говорили вэтих местах. Раноовдовевшая, онавела разгульный образ жизни, устраивала пышные празднества, аеще имела множество любовников. Идо того она стала ненасытна домужчин, чтопринялась уводить их изсемей. Одного ее взгляда итомной улыбки было достаточно, чтобыони, позабыв особственных женах, скрывались заэтими самыми дверьми. Только вот обратно изМизери Холл никто невозвращался. Ходили слухи, словнобы леди Торндайк пожирает своих любовников, желая продлить молодость. Жителей близлежащих городов, безусловно, подобный ход вещей неустраивал,– наэтих словах Эдвард сделал зловещую паузу, поднимая науровень глаз один изприглянувшихся ему ключей, следом заэтим погружая его взамочную скважину,– азатем леди Торндайк неожиданно пропала. Все, ктознал ее, утверждали, чтопредставить немогут, куда она могла исчезнуть, анечастые гости особняка рассказывали остенаниях, которые словно доносились изсамых стен. Полиция несколько раз осматривала Мизери Холл открыши доподвала, нотак ничего ине нашла. Теперь им владеет мистер Грегори Торндайк, племянник леди Торндайк. Онисдал нам его варенду.
Ключ повернулся взамке стаким грохотом, чтосердце Оливии едва нерухнуло впятки. Охнув, онанакрыла ладонью грудь, заставляя супруга расхохотаться. Подкинув связку владони, Эдвард убрал ключи вкарман пальто, после подталкивая Оливию влопатки.
–Небойся, душа моя, этолишь местные байки. Думаю, леди Торндайк просто сбежала сочередным молодым любовником.
Сбежала смолодым любовником? Бросила такой прекрасный особняк? Оливии слабо вэто верилось, носпорить сЭдвардом ей нехотелось. Ктомуже разве произошедшее целых двадцать лет назад вэтих стенах горе могло отразиться наних каким-либо образом?
