Это необычная влюбленность, размышлял Бен, когда снова остался один. Даиспособныли нанее привидения? Ивсеже ему было ясно, чтоМайя навсегда изменила его загробную жизнь. Онмог ворчать вответ наее выходки, носамо осознание того, чтоона была рядом, заставляло навеки остановившееся сердце снова чувствовать– что-то незнакомое попрошлой жизни.
Бен выбрал это место, чтобы сбежать отшума города, иуже был готов остаться безмолвной тенью доскончания времен. Онподозревал, чтоМайя была полна решимости недопустить этого, нодо сих пор непонимал, почему она сочла достойным своего внимания именно его, живущего намаленьком острове посреди лесного озера всамой глуши. Смомента их знакомства прошло несколько месяцев, ивсеже впервые всвоей сознательной жизни Бен позволил себе просто наслаждаться происходящим.
Майе нравилось провожать закат сбалкона своей башни, стоя уржавых кованых перил; острые листья дикого винограда, взобравшегося покаменной стене наогромную высоту, проникали сквозь призрачные руки иколени. Тело, почти невидимое впоследних лучах солнца, нечувствовало холода илишершавой поверхности металла, ноМайя всеже была способна оценить красоту пестрого неба, которое стремительно накрывали темные облака. Этотмир знал много талантливых художников иузнает еще больше, ноона была уверена, чтоникто изних несмогбы изобразить небо лучше, чемсама природа. Задрав голову, Майяразглядывала хаотичные фиолетовые, синие, оранжевые ирозовые пятна, окружившие первую белую звезду.
Именно здесь ее нашелБен.
–Эй, ятут понял…
Он замер, увидев ее необычно задумчивой.
–Чтотакое?
Майя покачала головой, послав ему ободряющую улыбку, иотвернулась. Еевзгляд переместился надальний край леса, закоторым были видны огни города.
Бен легко облетел вокруг нее иостановился запределами балкона, какраз посреди виноградной массы.
–Скоро опутает весь дом.– Онскорчил гримасу, чтобы подбодрить ее, ноона ответила лишь тихим фырканьем. Онрешил попробовать ещераз.
–Майя, тыпомнишь, чтосказала мне, когда пришла сюда?
Его взгляд был серьезным, новуголках губ угадывалась улыбка. Впервые дни русоволосый красавец стонкими чертами лица казался неприступным, новего голубых глазах Майя невидела злобы ивместо отторжения чувствовала лишь любопытство. Небудь нанем современной одежды, онарешилабы, чтопознакомилась саристократом изисторических романов,– хоть негодяев среди них встречалось много, унекоторых было доброе сердце. Апотом он предложил стать ее учителем, иони вместе гуляли поострову, который очаровал их обоих, иМайя незаметила, какБенизобычного соседа превратился вее друга. Возможно, даже больше, чемдруга.
–Чтоуменя призрачное предчувствие, чтонам будет весело?– поинтересоваласьона.
–Ответ подходящий, ноневерный. «Захочешь поболтать– ярядом»– вотчто.
Тут Майя рассмеялась. Еевзгляд пробежал поего лицу, ккоторому иногда очень хотелось прикоснуться, ивернулся кглазам. Онибыла приятно удивлена, чтоон вспомнил эти слова.
–Ипозволь напомнить,– мягко продолжил Бен,– чтоятоже рядом.
Она нечасто слышала эти слова прижизни ипродолжала ценить их ипосле смерти. Еговзгляд был открытым иискренним. Этопридало ей смелости.
–Хорошо. Хочешь верь, хочешь нет, ностех пор, какначалась моя новая жизнь, явсегда чувствую себя странно вэтот день– вХеллоуин. Делонетолько втом, чтотеперь это, можно сказать, мойглавный праздник. Когда яеще жила вЛондоне, товсегда старалась сделать тридцать первое октября особенным. Иногда этого нехватает.
–Апочему именно этот день?
–Явыросла сбабушкой, которая увлекалась травничеством игаданиями. Натридцать первое октября она всегда устраивала праздник даже более грандиозный, чемвРождество. Настоле всегда было много еды, мынаряжались, зажигали свечи ислушали старые пластинки, апотом она гадала мне накартах– ивсегда видела только хорошее,– рассказала Майя. Онасмотрела наБена, ноперед ее глазами стояла маленькая кухня вбабушкиной квартире, сдеревянными шкафами исказочными гравюрами, гдевсегда пахло лавандой инемного– кофе.– Когда ее нестало, японяла, чтонесмогу делать тоже самое водиночестве. Ипридумала свои ритуалы.
–Внашем колледже повсюду расставляли тыквы иразвешивали бумажных летучих мышей,– пожав плечами, сказал Бен.– Студенты спорили, укого лучше получится костюм Дракулы, иустраивали просмотры «Кошмара наулице Вязов». Ничего необычного. Расскажи мне, чтоты делала.
Когда Майя помедлила, онпредложил ей руку.
–Давай прогуляемся?
Она сделала вид, чтооперлась нанего, хотя вэтом небыло необходимости, ведь опустись ее локоть чуть ниже– прошелбы через него насквозь. Вместе они вернулись внутрь имедленно пролетели сквозь лестницу ккоридору ипустым спальням, словно действительно гуляли.
–Пожалуйста, продолжай,– попросилБен.
Его голос казался слишком громким вокружающей тишине. Онипроходили сквозь потрескавшиеся стены, незамечая этого, иистория Майи возвращала Бена впрошлое, такое далекое отих лесных владений. Образы прошлой, обычной жизни вспыхивали перед глазами, аее голос был нежным– сноткой сожаления.
–Итак, ритуалы. Вэтот день явсегда надевала черное платье, серьги икулон ввиде золотистых тыковок– ихмне подарила бабушка. Мнеочень нравилось черное кружево, иукрашения были такими красивыми.
Она высвободила руку, свела ладони вместе, сосредоточенно наморщив лоб, ичерез несколько секунд Бен увидел украшения, окоторых она говорила. Онизаняли свои места нашее ивушах Майи. Следом поверх ее белого платья ненадолго появилось другое, свысоким воротом. Кружевные узоры нанем были несовсем четкими, ноэто ничуть непортило впечатление. Майявыглядела чудесно.
–Теперь яжалею, чтоненосила его чаще.– Онавздохнула игрустно улыбнулась воспоминаниям, заставив платье растаять ввоздухе, нооставив себе украшения.– Чтож, неважно. Назавтрак ябрала себе пряный кекс иванильный кофе впекарне недалеко отдома.
Тут Майя закрыла глаза ипотянула носом воздух, пытаясь вернуться ктем чувствам, которые когда-то были длянее естественны. Современем безрегулярных тренировок это могло стать практически невозможным.
–Ароматы корицы, ванили икоричневого сахара,– продолжалаона,– были такими теплыми имягкими… словно одеяло.
Майя хихикнула, услышав фырканье Бена.
–Мнеприходилось заставлять себя останавливаться, чтобы несъесть целый кекс зараз, аоставить наследующее утро. Затем, вовремя обеденного перерыва, япокупала себе горячий шоколад стыквой, корицей ивзбитыми сливками вмузейном кафе. Чембольше корицы, темлучше, дабудет тебе известно,Бен!
–Какаяже ты сладкоежка.
Открыв глаза, Майяувидела, какон улыбался ей. Ейнравилось, какэта улыбка– такая редкая ипотому настоящая– отражалась вего глазах.
