Малой едва заметно улыбается, азатем кивает головой.
—Тогда пошли, атовсех тушканов распугаем,— хлопаю его поплечу,— аихмехом, между прочим, можно усилить наши доспехи. Воспринимай всё, что мыделаем— ещё одним шагом кцели.
Мыподходим кполяне, накоторой впрошлый раз Михалыч расставлял силки. Старые верёвки оборваны, отних остаются только крохотные узелки возле деревьев. Неудивлюсь, если пойманных тушканов освободили ихжесотоварищи.
Малой ставит силки, имыидём дальше. Минут засорок побольшому кругу обходим «тушканчиковые места» икогда возвращаемся кпервой поляне, нас ждёт настоящий джекпот.
Сразу два грызуна попадаются впетли. Они бьются ииспуганно верещат, ноживёхоньки, и, судя повсему, целы.
Воодушевлённый Малой хватает первого зверька зашкирку. Пушистый комок пищит ипытается вырваться, нобесполезно.
Тот пихает его в«сумку шопоголика», которая помимо увеличенной выносливости оказывается ещё ипрактически безразмерной. Где-то вней наверняка находится пространственный карман, вот только залезть туда увы никому неудастся.
Обойдя все ловушки, мыдобавляем кпервым пленникам ещё шестерых зверьков. Восемь штук, можно сказать— четыре пары, если нам повезло сраспределением намальчиков идевочек.
Довольные собой возвращаемся обратно впоселение. Малой улыбается каким-то своим неизвестным мыслям, аяпредставляю себе, как мысоздаём мясо-пушную ферму. Ведь тушканы, это нетолько ценный мех…
—Тихо!— шёпот Малого вырывает меня измира грёз.
Онрезко приседает накорточки ипочти распластывается наземле, подавая мне сигнал. Ятоже моментально останавливаюсь, азатем ползком подбираюсь кнему.
—Чего?— больше глазами, чем голосом спрашиваю унего.
Онтакже взглядом показывает.
Усамой кромки леса перед нашим поселением виднеется одинокая человеческая фигура. Стоит, особо нескрываясь.
Человек поворачивается кнам, ихотя мыделаем всё, чтобы слиться сземлёй, ячувствую, что онсмотрит прямо наменя.
Майор прибыл вгости…
Онусмехается, приветственно взмахивает рукой, делает один шаг ирастворяется встене леса.
* * *
—Икак, чёрт возьми, понять какой уних пол,— возмущённо спрашивает Малой, крутя вруках комок шерсти.— Вот скажи мне, это мальчик или девочка?
Прав Михалыч, тушканчики больше похожи накаких-то шиншилл. Тоесть пушистые доодури смелкими чёрными глазками. Мех уних плотный игустой, самое тонашубы. Пригодится, если погода изменится.
—Тычто, незнаешь, чем мальчики отдевочек отличаются?— Хрюша активно участвует впроцессе,— сразу видно, дитё!
—Наземлю его посади,— вносит свою лепту Михалыч,— если «побежал», значится пацан, аесли «побежала»— точно девка.
—Данувас,— Малой сердито краснеет.
Онответственно копается утушкана под хвостом, ноответа насвой вопрос ненаходит. Пушистик возмущённо верещит, словно его лишают девственности или собираются кастрировать.
—Нуикак ихразводить?— возмущается Хрюша,— ядумала ихпопарам вклетки рассадить, атеперь, что делать?
Изпрутьев, приблизительно вдва пальца толщиной Михалыч соорудил сразу пять клеток поразмеру похожих накроличьи. Тоесть зверьки там должны обитать попринципу «втесноте, даневобиде». Вместах пересечения прутья обвязаны крест-накрест бечёвкой излыка ивыглядят очень надёжно, если невспоминать, что грызунам такая конструкция наодин зуб.
Поэтому я, несмотря навозмущение Хрюши, предлагаю пропитать идревесину, иверёвки тем самым отваром ромашки, которым она меня лечила. Михалыч пробует целебное снадобье, таращит глаза иговорит что должно сработать. Чёрти-что, конечно, отличный сторож, ноодно другому непомешает.
—Разводить спомощью волшебного слова,— говорю.
—Какого?— спрашивает самый доверчивый извсех, Малой.
—Сажай ихвсех вместе,— командую, акогда все пушистые комки оказываются водной клетке, простираю над ними ладонь иважно произношу,— Ебитес!
—Иведь даже непоспоришь!— утирая невидимую слезу, говорит Михалыч.
Один изтушканов пробует назуб решётку, отпрыгивает, возмущённо верещит иотплёвывается. Напушистой мордочке застыла гримаса страдания.
—Дураки вывсе,— Хрюша смотрит нанаше ржание, разворачивается игордо удаляется.
* * *
Майор появляется снова спустя примерно час. Онничего неделает, просто стоит инаблюдает. Ярешаю тоже неидти наконтакт. Агрессии оннепроявляет, анатаком расстоянии донас вряд лидолетит стрела даже изего убер-лука.
Маячащая нагоризонте фигура раздражает, словно камешек вботинке или заноза взаднице. Занимаясь повседневными делами, мытоидело оглядываемся нанеё, ловя ответный внимательный испокойный взгляд.
Онсмотрит затем, как мыликвидируем последствия нападения, поправляя ограду иприводя еёхоть вкакое-то подобие порядка, как Хрюша иМалой работают наферме икак МысМихалычем ворочаем брёвна напостройке нашей новой избы.
Чтобы чуток сбросить нервное напряжение изаодно устроить показательные выступления, яобъявляю время тренировок. Как говорится, «настрах врагам».
МысМихалычем иМалым вновь отрабатываем строй, шагая при этом ссомкнутыми щитами, азатем приступаем кбоям сманекеном, как совместным, так иодиночным.
Атака кабанов многое показала. Втом числе, что итренировок много небывает.
ТажеХрюша, хоть иненадолго, ноподдалась ужасу отприближения табуна. Авкритический момент даже подобная заминка может статься жизням многим товарищам.
Оттого, сэтого самого дня Хрюша нет-нет давыходит вмахач один-на-один сЧерти-что.
Пока, спеременным успехом, аименно, нулевым. Нувот неможет она взять иодолеть могучее иужасное пугало. Чёрти-что находит свои бреши впсихике соперника. Иесли нас оно пугает ножами или боевыми косами, тосХрюшей находит свою методику.
Спросите, какую? Внимание, цитата: «Тынеповеришь. Онвсё это время стоял вжёлтом пальто! Вжёлтом, Шурик! Приталенном исрукавами реглан! Оно уже два года, как измоды вышло! Никто, НИКТО такое уже неносит. Уменя даже глаза слезиться начали отодного его вида. Вот иподловил…»
Иэто было, несомненно, занимательное наблюдение. Если для строевой подготовки манекен избирал какой-то обобщённый паттерн, тоесли тывыходил сним всоло, тоонкаждому готовил нечто особенное.
Меня Чёрти-что всё также атаковал лезвиями, топорами, ножами, молотами ипрочим холодным оружием. Лупил что было сил сразных направлений, чередуя двуручные, одноручные, парные ивообще совершенно невиданные мне виды вооружения.
Если бынепрактика исторического фехтования, тоонбил быменя регулярно. Ведь, хотя его оружие небыло материальным, ноболь приносило вполне ощутимую. Атак, хотя копьё было для меня непривычным, номне удавалось побеждать манекен хотя бывполовине схваток.
