—А кто ж спорит?— возвращает мне жест старик,— Но вот те, кто стоят за ним, этого так просто не оставят. Опасные люди. Наглые люди.
—Спасибо, что предупредил,— после недолгой паузы киваю я.Знать о том, что его слова были не простым бахвальством, определённо не будет лишним.
—Конечно-конечно, товарищи мы понашему ремеслу или нет?— трёт большой и указательный пальцы друг о друга старик.
Я несдерживаю тихого смешка. После чего бросаю чёрную монетку старику. Торгаш её ловко хватает и довольно прикрывает веки.
Ничто в этом мире не бесплатно.
* * *
Уже под вечер, когда рыночный день клонится к своему закрытию, у нашего ларька появляется четверо вооружённых людей.
Ничего серьёзного. Лёгкие кожаные доспехи, топоры на поясе, и короткие кинжалы. Вооружение на них, скорее показатель статуса, чем рассчитано на битву.
Среди них я, к своему удивлению, узнаю того самого ведущего, что продавал рабов на аукционе.
Выходит, того парня, которого я послал, крышевали работорговцы?
Нагло нарушив очередь, один из них опирается на прилавок с сидром и находит меня взглядом.
—Ты послал нашего человека куда подальше?— спрашивает он.
—Вашего человека?— прищуриваюсь,— это какого?
—Который предлагал тебе товар выкупить,— настаивает он.
—Так он ваш?— наигранно удивляюсь,— я думал дурачок какой-то. Что же выбедолагу без присмотра отпускаете?
—Он тебе предложение сделал…
—Он сделал, я отказался, ещё вопросы есть?
—Нехорошо так поступать с теми, кто желают тебе только хорошего,— качает головой мужчина,— И затакое пренебрежение придётся заплатить.
—О, дай угадаю, мне придётся отдать вам весь сидр бесплатно?— скалюсь ему в лицо.
Чистый рэкет какой-то, в самом деле. И средь бела дня, совершенно не стесняясь невольных зрителей.
Похоже, для Вавилона это норма.
Быки херовы. Привыкли гнуть местных торгашей. После Джо-Джо, Хищника или оборотней, какие-то они… нестрашные.
—Зачем же так грубо?— расплывается в улыбке наглец,— Всего-то наш налог теперь будет в полтора раза больше, чем раньше.
—Иди нахер,— говорю.
—Что⁈— глаза у него лезут на лоб.
—Ты ещё и глухой?— ухмыляюсь,— такой же убогий, как твой приятель⁈
Нарочно провоцирую его, и этот придурок ведётся.
Он хватает один из кувшинов с сидром. После чего прилюдно его распечатывает и делает насколько глотков.
После чего, скривив лицо, выливает содержимое на землю.
—Ну икислятина,— комментирует он.
—С тебя 15Е-баллов,— равнодушно говорю я.
—С хрена ли?— демонстративно плюёт мужчина себе под ноги. Троица за ним гнусаво гогочет,— Твой дерьмовый сидр стоит только десятку.
—Так, десять за испорченный продукт,— поясняю ему,— а пятёрка сверху за то, что взял без очереди.
—Чёрта с два мы тебе заплатим. Сам выставил дрянной товар, а ещё и цену себе набиваешь. Да такое фуфло никто в здравом уме не купит, стоит только нам всем рассказать правду о нём!— и тут он переходит на полушёпот. Так, чтобы только я мог его расслышать,— Только если кое-кто не принесёт публичные извинения и неотдаст нам «бракованную» партию, как и договаривались.
—У меня есть идея получше,— хмыкаю я,— Парни, окружите этих полудурков!
Фаланга моментально, только и ожидая моего приказа, срываются со своих позиций и оттесняют толпу игроков на безопасное расстояние, вместе с тем беря напрягшуюся четвёрку в плотное кольцо.
Двенадцать вооружённых солдат это вам не хухры-мухры.
—Вы вообще знаете, с кем связались⁈— наглец хватается за топор, но его голос от волнения даёт «петуха».
—Я уже сказал твоему дружку до тебя. Скажу и тебе. Спарта не склоняет голову перед такой швалью, как ты итвои «уважаемые люди». А засвои действия следует отвечать! Третий, Пирра, свяжите этого идиота.
Кивнув дуэту, я наблюдаю, как нарушителя спокойствия легко кладут на лопатки и прижимают к пыльной дороге, даже не дав и шанса выдернуть своё оружие и оказать сопротивление.
Троицу, что была вместе с ним, фаланга оттесняет щитами. Те исами не особо-то сопротивляются. Понимают, что против втрое превосходящей по численности группы им невыстоять.
Особенно, когда эта группа не какие-то гражданские и безоружные жители Вавилона.
—Ведём этого идиота кАббасу,— командую,— он взял товар и незаплатил. Следовательно — вор.
Приказав половине фалангистов продолжить охрану прилавка, с остальными отправляюсь к начальнику стражи на рынке. И раз его подчинённые до сих пор не вмешались в происходящее, значит, они либо в доле, либо предпочитают не связываться с отдельными товарищами.
Но, думаю, мне удастся поправить эту ситуацию. Тех, кто хотел скупить сидр, крышуют работорговцы. Они вВавилоне, судя по всему, имеют значительное влияние.
Видимо, их крышует уже кто-то из местных властей. Вот и поглядим, чья «крыша» крепче. Зря я, что ли, вчера подарки дарил и комплименты отвешивал?
* * *
Всю дорогу пленник сыплет проклятиями вроде: «Вы незнаете, с кем связались», «Вы заплатите за это!», «Меня выпустят сразу, стоит только дойти до начальника стражи» и многое-многое другое.
Мы жеего просто игнорируем. И вот, пройдя мимо двоих стражников на входе, косящихся на орущего мужика, я снова встречаюсь сАббасом.
—О, Великая Система,— увидев пленника, он моментально прячет лицо в руках,— И кого вы мне привели, уважаемый господин Шурик?
—Привет, Аббас. Да вот, вор и нарушитель спокойствия. Испортил товар и незаплатил,— обращаюсь я кмужчине.— За такое ведь положено наказание?
Тот тяжело вздыхает и кивает.
—Да, заключение под стражу и штраф в пользу потерпевшего.
—Тогда, надеюсь, вопрос решённый?— спрашиваю я унего.
—Эй, Аббас!— нагло заявляет задержанный,— эти жулики торгуют ослиной мочой под видом вина. Когда я попытался предупредить честных жителей Вавилона, то они схватили меня и связали. Это их надо сажать под стражу и штрафовать!
Он усмехается и подмигивает главе стражи, отчего тот темнеет лицом.
Аббас кладёт мне руку на плечо и кивком предлагает выйти в соседнее помещение.
—Уважаемый господин, я понимаю ваше желание наказать этого игрока. Однако, и выпоймите меня. Люди, что стоят за этим ничтожеством, могущественные и опасные,— он вздыхает,— они раздуют обвинение в мошенничестве, и действительно могут выставить вас виноватым. Будет лучше, если вы решите проблему полюбовно…
—Это как?— уточняю, без особого удивления.
