Она улыбается, довольная собой. Еётруды непрошли напрасно. Несумела окрутить лидера поселения? Ну, так ичто? Зачем ейсдался такой неудобный партнёр, если вот… протяни руку, ионпадает втвои объятия.
Она подтачивала его уверенность, его преданность, его страх перед Лордом.
Именно она вбила клин среди лидеров восточников. Иона жепожнёт наибольшую выгоду, пока тебудут грызться. Осталось дело замалым.
—Идём замной, мой воин. Япомогу тебе возвыситься изанять томесто, которое тызаслуживаешь, как тытого изаслуживаешь,— искренне смеётся Стайса, иСуровый поднимает нанеё свои глаза.
—Да, ты, как всегда, права,— произносит он, иони вдвоём скрываются впокоях жрицы.
Там, где настоле уже лежит связанной бывшая наложница Джо-Джо, смотрящая напроисходящее сужасом иотчаянием.
Стайса сулыбкой берёт вруки нож.
—Подойди ближе, будущий Лорд!— говорит она.
Глава 18
Фаланга незря заслужила репутацию непобедимой военной формации древности. Известная история отрёхстах спартанцах, победоносные походы Александра Македонского— вобоих случаях основной силой выступала именно фаланга. Вэтом строю каждый воин обеспечивает защиту как себе, так исвоему товарищу. Строй сохраняется непробиваемым допоследнего момента. Солдаты сражаются некак отдельные бойцы, акак единое, неразрывное целое.
Именно сегодня, проникнув вовражеское поселение, это построение продемонстрировало свою эффективность вполной мере.
Едва наши войска прорвались внутрь надвух фронтах, подчинённые немедленно сформировали непроницаемую стену изщитов икопий, принимая насебя ответный натиск защитников. Враг рассчитывал застать нас врасплох, воспользовавшись моментом, когда мыпробивались через узкие ворота.
Однако Спарта была кэтому готова. Майор ияпровели неодну инедве тренировки натему «прорыв укреплений». Наши солдаты умеют делать нечто большее, чем просто маршировать поплацу.
—Бей!— раздаётся моя команда.
Враг едва успевает опомниться, как сталкивается снашей стеной копий, которая начинает его безжалостно атаковать вслитном строю.
Кровь льётся рекой, визги икрики наполняют воздух. Один задругим противники падают, поражённые нашими воинами. Всё больше тел исчезает вбелоснежной пыли.
—Навались! Они невыдержат такого темпа!— вопит кто-то среди противника.
Нам навстречу несётся «живая волна» рабов. Подгоняемые сзади кнехтами, они бросаются вотчаянной попытке, закидать наше построение своими телами.
Копья внаших руках дрожат, древесина щитов трещит откамней, прилетающих состен.
Ввоздухе мелькают метательные копья, асвысоты наголовы противников обрушивается град плюмбат.
Кругом полыхает пламя. Дома, стоящие устен, чадят чёрным дымом. Здесь итам пробегают «живые факелы»— воины, накоторых пролилась горючая жидкость, итеперь ихобволакивают языки пламени, подобно напалму. Вгороде воцарились хаос, бедствие, неразбериха.
Ивсё жевосточники пытаются сопротивляться. Посвоей воле, или нет, это уже другой вопрос.
Однако поток людей снеистовым рёвом врезается внашу фалангу, неостанавливаясь ниперед копьями, ниперед дымом, ниперед телами павших товарищей, лежащими уних под ногами.
Атакуй ихсколько угодно: вслед уже идёт новый раб, вооружённый ножом, топором, булавой или дубиной. Копья ломаются под тяжестью натиска, некоторые застревают, придавленные телами; паре рабов удаётся даже схватить древко мёртвой хваткой, делая его неподвижным.
Боевая ярость охватывает инас инаших врагов. Копья падают наземлю, сменяясь вближнем бою сапёрными лопатами итопорами.
Ввоздухе висит грохот отстолкновения тел остену щитов.
Вэтом шуме команды уже практически неразличимы.
Ноони иненужны: каждый солдат вфаланге действует скупо, осторожно, невырываясь изстроя инеподставляя себя нарастерзание толпе. Незря ихмуштровал Майор. Дисциплина всегда бьёт любого противника.
Скаждой минутой схватка становится всё более жестокой: трещат щиты, крики истоны раненых смешиваются стреском огня, охватившего внешние стены.
Вэтой неразберихе нахожусь ия, укрываясь защитом ипоражая врагов короткими ударами меча. Махать оружием изстороны всторону вузком проходе— несамая удачная идея.
Вот иновый противник созлобленным лицом пытается оторвать мой щит, желая создать брешь внаших рядах.
Ему это удаётся лишь частично: кромка щита слегка отклоняется, инаего оскалившееся лицо обрушивается острый клинок. Мгновение— ионхватается зарассечённую гортань, захлёбываясь собственной кровью. Вскоре онпадает, иего тело начинает превращаться вгорсть белоснежного пепла.
—Нам непробить ихстену!— слышу япанические вопли.
Крики становятся все громче иотчётливее.
Теперь мне всё ясно. Кнехты послали вперёд себя рабов, несчастных созданий, укоторых нет нималейшего шанса напобеду.
Намерение нашего противника заключается втом, чтобы истощить моих солдат, измотать ихдотакой степени, чтобы потом уже подготовленные иотдохнувшие солдаты пошли нанас ватаку.
«Просадить» нашу Выносливость бесполезными попытками рабов, азатем без особых сложностей покончить снами.
Хитро иэффективно. Нокто сказал, что имне нельзя воспользоваться подобной стратегией?
Оценивая обстановку, язамечаю несколько групп кнехтов, которые держатся набезопасном расстоянии, лишь обстреливая нас изпращей.
Они испытывают нас напрочность, ищут слабые места. Всего три таких группы: впереди, слева исправа. Стоит нам немного увлечься, как они немедленно произведут контратаку стрёх сторон.
Это, несомненно, серьёзная угроза, которая может обойтись вжизни нескольких моих подчинённых.
Что жеделать?
Вэто время новый противник атакует мой щит тяжеленной палицей. Это примитивный железный шар, насаженный надлинную ручку. Номощность удара унего по-настоящему убойная.
Рука вспыхивает болью. Немалая сила уэтого негодяя! Яделаю быстрый укол, ноонуходит отудара резко присев, чуть неподцепив мои ноги своим оружием.
Только своевременно сделав шаг назад, яухожу без потерь.
Вэтот момент уменя вголове щёлкает. Ябросаю взгляд на«валькирий» стоящих позади нас.
Они держатся нарасстоянии иправильно делают: хотя огонь изпращей утих, оннепрекратился полностью.
Аэто идея!
—Нана!— рычу я, обращаясь кэффектной блондинке, которая командует валькириями.
Она оборачивается комне, иделает шаг вмою сторону, чтобы услышать меня вэтом шуме.
—Помоей команде кидай плюмбаты чуть выше нас!— приказываю я.
—Новас жезаденет!— возражает она, как будто яэтого неосознаю.
