Вуме, для себя, Паломник уже давно решил, что онбудет делать вэтом случае. Онссожалением утопил джойстик вподлокотник кресла, тяжело вздохнул иположил руки наметаллические ободы полуметровых вдиаметре дисков, крепящиеся наодной оси сосновными колесами ирасположенные практически рядом сподлокотниками. Вращая вручную эти диски онзаставил вращаться исами колеса. После чего инвалидная коляска медленно сдвинулась сместа. Будь неего месте прежний инвалид, пусть исработающими руками, онвряд либысмог даже тронуться, неговоря отом, чтобы проехать пару метров.
Даипросто среднестатистический житель Земли способен был быпередвигаться подобным образом разве что поасфальту. Причем неслишком далеко. Авовсе непопроселочной дороге, ктому жеидущей вгору. Ксчастью, запоследние дни благодаря живчику Паломник здорово физически окреп. Его кондиции вэтом плане приближались куровню боксера чемпиона поверсии WBC. Способного напротяжении двенадцати раундом непрерывно махать руками. Вот иПаломник принялся этими самыми руками махать, вернее крутить колеса, злобно при этом приговаривая: «Лучше плохо ехать, чем хорошо идти». При этом неясно, что онимеет ввиду. Поскольку практикуемый имспособ передвижения был, ежели непоформе, топосодержанию, ближе кходьбе, причем руками, нежели кезде.
Идею объехать деревеньку пополю пришлось отбросить как утопическую, поскольку вместо ста лошадей вколяску оказался впряжен один лишь инвалид, пусть издоровый, новсравнении сусловным конем— неслишком-то.
Деревенька встретила Паломника глазницами разбитых окон пустующих домов, повсеместно распахнутыми воротами иобщей гнетущей атмосферой.
—Пожалуй едой тут неразживешься. Исамогон вряд лиудастся найти,— уныло заключил Паломник, прикидывая, что дополнительные физические нагрузки приведут кдополнительной потребности впитании. Акошачий корм уже заканчивается. Даиживчика вфляге осталось надне. Ихотя недостатка вспоранах инвалид неиспытывал, носпиртное Рыжая врюкзак неположила. Поскольку его потребление инвалид опытным путем установил вразмере пятидесяти миллилитров вдень начеловека. Так что двухлитровой фляги, плюс то, что Алина изготовила собственноручно, под надзором Паломника, должно было бысизбытком хватить навесь путь доДальнего. Оказалось, что оннесколько ошибся.
Впрочем, вданный момент, его гораздо больше беспокоило другое обстоятельства. Изоткрытой калитки дома, отстоящего впереди метрах вдвадцати, медленно вышла троица тварей стикса. Судя поуверенным движениям ибуквально обрывкам одежды нетеле, уровня неменьше, чем продвинутые бегуны. Трудно сказать, что заставило ихсдвинуться сместа. Возможно своим чутким слухом они расслышали маты Паломника, касательно состояния деревеньки. Аможет твари осуществляли плановый обход вверенного имучастка. Влюбом случае, продолжать движение вперед для инвалида было смерти подобно. Еще час назад, онбысмог наскорости, выполнив маневр уклонения, без особого труда объехать эту биологическую угрозу. Сейчас жешансы наподобное приближались кнулю. Так что онрешил повернуть назад, рассчитывая нато, что сможет катиться сгорки итем самым ему удастся развить достаточную скорость чтобы оторваться отмонстров. Вот только посмотрев назад онобнаружил, что итам путь перекрыт другой троицей. Наэтот раз под руководством целого лотерейщика.
Ничего умнее, нежели: «Замуровали демоны», вголову ему непришло. Неслишком адекватная мысль, отдающая дешевыми претензиями наюмор, вусловиях смертельной опасности. Аточто число невероятных везений, предоставленных ему стиксом, вместе ститулом «Счастливчик Улья» подошло кнулю, стало очевидным после того, как издвора ровно напротив вышла еще одна троица тварей стикса. Иснова воглаве слотерейщиком. Только, как бынеприбывающем настадии перехода втоптуны.
Эмоции, впервую очередь безумная злоба, буквально переполнили Паломника, угрожая чуть линематериализоваться. Дакак жетак, преодолеть столько трудностей проделать путь впол «тыщи» километров ивконце погибнуть, будучи сожранным тварями, пребывающими насамом дне пищевой цепочки. Даже нехищниками, аскорее падальщиками.
Понимая, что: вот ипришел его последний час, Паломник сдурацким криком: «НасРать!!!» принялся отчаянно вращать ободы дисков стем чтобы тараном покалечить хотя быодного противника. Инвалидная коляска чуть линесоскрипом начала ускоряться, потом еще ускоряться. Притом что Паломник давно уже перестал крутить колеса, аненавидящим взглядом впился вбегуна, стоящего посредине дороги. Вмомент контакта спреградой скорость инвалидной коляски перевалила засотню, так что тварь стикса отудара взлетела ввоздух икуском мяса спереломанными костями приземлилась метрах вдесяти походу движения. Сам жеПаломник вэто время уже выехал наоколицу илихорадочно соображал, как быему затормозить взбесившуюся колесницу дотого, как дорога вильнет всторону ионврежется вкакое-нибудь дерево.
Ксчастью вскоре инвалидная коляска стала понемногу сбрасывать скорость. Иокончательно остановилась вместе скоторого деревенька даже непросматривалась.
—Ичто это было?— поинтересовался Паломник усамого себя. Прекрасно понимая, что стал свидетелем перехода собственного Дара Улья нановый уровень. Асудя посостоянию полного внутреннего опустошения ибессилия повторить нечто подобное онсможет ойкак нескоро.
Так что немного отдохнув, онтронулся впуть, полагаясь исключительно насвои физические силы.
Стаб Дальний показался через двое суток после стычки стварями стикса. Дорога вывела его прямо ксплошной бетонной стене, выполненной изармированных арматурой плит ипокрытой поверху колючей проволокой. Ворота, ведущие всам стаб непросматривались. Акогда сфутуристического вида дозорной башни поинтересовались: «Кто такой?» ионответил: «Паломник, крестный Бурый», после чего вмонолитной стене возникла небольшая щель, вкоторую инвалидная коляска струдом протиснулась, Паломник понял, что наконец-то достиг своей цели.
Глава восемнадцатая. Знахарь
Щель, открывшаяся вмонолитной бетонной стене, сквозь которую струдом протиснулась инвалидная коляска, открыла вход вслабо освещенный коридор, закончившийся металлической дверью. Поскольку никаких указаний Паломник неполучил, тоон, подъехав поближе иневставая сколяски, пнул дверь ногой. Наего счастье таоткрывалась вовнутрь иинвалид въехал внебольшую комнату. Бетонный пол, обшарпанные, слегка побеленные стены ипотолок, создавали вполне определенный настрой. Аесли кэтому добавить, что вся обстановка комнаты состояла измассивного двухтумбового деревянного стола, накотором стояла настольная лампа без абажура, своим ярким светом, бьющим вглаза нестолько освещала помещение, сколько слепила посетителя, идва рассохшихся стула, стоящие устола сдвух сторон, тонеудивительно что уПаломника тут жевозникла ассоциация сДопросной комнатой, перенесенной сюда прямо изподземелий Лубянки времен Ягоды иЕжова. Место, вкотором любой враг народа сразу жеготов был признаться втом, что онявляется польским шпионом, апосовместительству еще китайским, японским изагадочной африканской страны Серра-Лионе.
Аужпосле того, как входная металлическая дверь, через которую онпопал вкомнату, самотужки закрылась, явственно щелкнув при этом запором, Паломник отчетливо осознал, что встаб Дальний ему неочень-то ихотелось.
