–Икуда потом делись все эти женщины? Сбежали подальше отнадвигающейся наних цивилизации?
–Несовсем.– Теперь Нурейтдинов мрачно нахмурился.– Сообщество было истреблено людьми, считавшими, что никто недолжен владеть тайным знанием. Поотчетам тех, кто пришел сюда… наводить порядок, влесу натот момент проживало семнадцать женщин. Семнадцать ведьм. Всех убили, атела развесили надеревьях вокруг озера, какпредупреждение тем, кто решит прийти наих место. Так сообщество прекратило свое существование.
–Ичто, это произошло уже вдвадцатом веке?– ссомнением уточнил Влад.
–Онет, гораздо… гораздо раньше.
–Ноженщину, тело которой спрятали вэтой могиле, убили уже вначале двадцатого века. Ктоже тогда нанес символ?
Нурейтдинов посмотрел настарое надгробие, потом снова повернулся кВладу, итеперь вего взгляде читалось что-то такое, отчего утого мурашки побежали поспине.
–Знаете, вчем прелесть знания? Любого, нетолько тайного? Можно уничтожить его носителей, носамо знание уничтожить гораздо сложнее. То, что открылось людям однажды, может открыться снова.
–Былбы ключ?– хмыкнул Влад.
–Втом числе,– кивнул Нурейтдинов.– Ночаще всего такие силы выбирают тебя сами.
* * *
Прежде чем уйти, они еще побродили немного между почти стертыми слица земли могилами, проверяя версию отом, что таинственный знак нанесен только наодин изкамней, идействительно его больше нигде ненашли. Впрочем, едвали уних были шансы отыскать все когда-то существовавшие надгробия, каки определить границы старого кладбища, нотак версия стала более реальной.
Вгостиницу они вернулись два слишним часа спустя после того, какушли, исразу поняли, что что-то нетак. Напарковке стояли две полицейские машины, вглавном холле толпились люди. Причем одни явно просто глазели насуматоху, другие принимали вней активное участие.
–Людей надо собирать ипоиски начинать!– громко заявлял какой-то мужчина.
–Разберемся, гражданин, успокойтесь,– несколько раздраженно отвечал ему молодой человек вполицейской форме.
Надиванчике устены, прижав клицу платок, всхлипывала какая-то женщина, ее обнимал мужчина. Бледная Юля, неуспевшая сегодня нисделать макияж, ниоблачиться водин изсвоих рабочих костюмов, что-то говорила охраннику. Закончив, она повернулась, заметила Влада иторопливо направилась кнему. Налице ее отразилось некоторое облегчение, словно его появление могло решить проблему.
–Чтослучилось?– поинтересовался Влад, едва она подошла.
–Девочка пропала. Дочь постояльцев. Совершенно непонятно, каким образом, ноее нигде нет. Ребята повторно обыскивают пустые номера ивсе места, где нет видеонаблюдения, ноотец девочки настоял навызове полиции. Ия нестала спорить.
Влад удивленно повернулся кНурейтдинову, атот лишь выразительно выгнул одну бровь ипредположил:
–Может быть, это была нешутка, ине галлюцинация, ачто-то вроде предчувствия?
Глава 6
15мая, суббота
Медвежье озеро
Вячеслав Карпатский ненавидел Медвежье озеро ровно настолько, насколько живой человек впринципе способен ненавидеть какое-то место. Егобы воля, эту лужу давно засыпалибы песком или, нахудой конец, обнесли трехметровым забором. Впрочем, высокие заборы только привлекают нездоровое внимание публики, поэтому песок надежнее. Аеще надежнее: залить бетоном.
Ивсеже он регулярно бывал здесь. После первых трех убийств, которые он расследовал, озеро негласно стало считаться чем-то вроде его «зоны ответственности». Икогда там что-то происходило, звонилиему.
Приезжать сюда было тяжело. Каждый раз. Досих пор. Он еще невидел указателя изнакомого названия, носердце уже болезненно сжималось, воспоминания оживали, ирука сама тянулась кпачке сигарет.
Сегодня, щелкнув зажигалкой изатянувшись ядовитым дымом, Карпатский вспомнил нетолько события десятилетней давности, нои то, какэта девочка спросила, справилсяли он. Да уж, справился, конечно. Раз так ине пустил себе пулю влоб, аживет, работает, ест, пьет, спит, значит, справился.
Прежде чем доехать догостиницы иостановить машину напарковке, он успел выкурить еще одну сигарету, отчего ворту пересохло игорло слегка саднило, ноКарпатский редко замечал такие мелочи. Ему было чем себя отвлечь.
Вглавном холле гостиницы, неуспевшей проработать имесяца, ноуже второй раз попавшей вполе зрения полиции, было людно. Карпатскому показалось, что большинство присутствующих здесь– лишние.
–Этоунас кто? Свидетели, потерпевшие, подозреваемые?– поинтересовался он умолодого полицейского изтех, кто первыми приехали навызов.
Тот несколько удивленно оглянулся ипожал плечами.
–Данет, просто постояльцы. Все идут мимо, некоторые застревают. Любопытноим.
–Нутак унас тут невыставка, да? Ине спектакль. Разгоняйих…– дляверности взаимопонимания майор красочно уточнил, вкаких именно направлениях стоит разогнать любопытный народ.
Парнишка торопливо кивнул ивместе сколлегами принялся выполнять распоряжение. Вскоре вхолле стало значительно просторнее итише. Здесь остались только испуганная девушка-администратор, обнимающаяся парочка надиване, вероятно, родители пропавшего ребенка, уже знакомый молчаливый охранник, хозяйка гостиницы иеще двое мужчин. Водном изних Карпатский сразу узнал Владислава Федорова, мужа хозяйки и, вероятно, совладельца бизнеса. Рядом сним стоял мужчина лет шестидесяти, совершенно непохожий нина охранника, нина делового партнера. Впрочем, судя повнешности, он вполне мог оказаться адвокатом, например. Впрошлый раз, когда Карпатский задержал Юлию Федорову, вызволять ее приехал другой, ноу таких людей целые армии юристов.
Молодая хозяйка его, конечно, узнала. Едва увидела, сразу вся подобралась, даже плечи расправила ичуть подбородок вздернула. Посмотрела почти свызовом, нобез лишней дерзости. Она старалась транслировать, скорее, уверенность ичистую совесть.
Женщина была хорошенькой. Молодая, свежая, ноуже очень серьезная, целеустремленная. Определенно неиз тех, кто, поймав известным образом богатого мужика, занимается только надуванием сисек игуб. Нет, Юлия Федорова была другой. Всерых глазах читались ум ижелание что-то кому-то доказать. Виных обстоятельствахона, должно быть, даже понравиласьбы Карпатскому.
Ночто-то вней заставляло его интуицию посылать тревожные сигналы. Какая-то искусственность, двуличие… илипросто второе дно. Причин этого впечатления Карпатский все никак немог уловить. Дело определенно было нев том, что Федорова красила волосы вболее выразительный цвет– каштановый сзолотым отливом. Это делают многие женщины, часто независимо оттого, каким цветом наградила их природа. Вела она себя тоже нормально: незадавалась, нехамила, иему пока ниразу неудалось подловить ее налжи, ноКарпатский всеравно подозревал ее вовсех тяжких. Это происходило набессознательном уровне, накотором иработает интуиция, он просто следовал заней. Потому что доверял.
