Моя ладонь вплотную подвела душу Кроу-четыре к слуге.
«Не торопись,— продолжал Годфред. —Не повторяй ошибку того ученика. Дави мягко, но без остановки. И не забывай про Рубеж живого. Потом поможешь второй рукой».
Я перевёл дыхание и начал давить, помещая душу в грудь морфи. Рука не дрожала, как уГарнека, но сил приходилось прилагать немало. Сразу вспомнилось, как я вдавливал душу в тело Кристобаля. Это было тяжело, но там был человек, а здесь — всего лишь подобие из искусственного материала.
Туманный сгусток вошёл примерно на треть. Скорость и силу давления я увеличивать не стал, продолжая делать это медленно и твёрдо. Где-то на середине сопротивление души заметно усилилось, и мышцы по всей руке напряглись до предела, в правой лопатке заныло.
«Дави… вот так…— комментировал Годфред. —Мне нравится, что ты не сомневаешься, как тот ученик. В нём слишком много сомнений. Кстати, говорят, чем больше у человека мозгов, тем больше сомнений. Только дураки ни в чём не сомневаются…»
«Отвали, Годф,— ответил я ему мысленно. —Нашёл время».
«Это юмор у меня такой, если ты не понял»,— хохотнул тот.
Пока он юморил, я вплотную подошёл кРубежу живого. Наступало самое трудное — полностью вдавить душу и запечатать её в теле морфи. Стрела на моей руке стала будто неоновой — засветилась так ярко, что я сощурился.
А потом задействовал вторую руку.
Левая ладонь легла на правую и усилила нажим, на тыльной стороне мелькнул знак чёрной короны Годфреда. Он появился всего на мгновение и сразу исчез, но этого хватило, чтобы пройти Рубеж живого легче, чем могло бы быть.
Обе мои руки вдавили душу до конца — до того самого момента, пока ладони не легли на грудь морфи.
—Молодец!— воскликнула Сише и захлопала в ладони.
Сегодня она вообще как-то пристально за мной наблюдала и вела себя иначе. Вот на это Пас уже среагировал.
—Сише, первый выговор! Твои знаки внимания ЛасГалену излишни!
—Извините, коллекционер Пас,— стихла та.— Это просто эмоции.
Тем временем морфи открыл глаза и посмотрел на меня. Он был выше на голову, и я глядел на него снизу вверх. А ведь его можно было использовать для тренировок Мозарта и поединков.
—Привет, Кроу-четыре,— негромко сказал я.
Тот кивнул, но позади сразу же раздался холодный голос Паса.
—Это неКроу-четыре, ЛасГален. Это просто безымянный морфи, которого ты сейчас умертвишь. Можешь начинать.
Я повернулся и посмотрел в суровое лицо Паса.
—А могу я его оставить? Для тренировок, чтобы с ним можно было…
—Нет!— чуть не взорвался Пас.— Это урок по оживлению и умерщвлению морфи, поэтому займись тем, чем нужно!
Я опять глянул в глаза морфи.
—Извини, Кроу-четыре, пока тебе придётся подождать, но мы ещё встретимся.
На лице морфи вдруг отразилось узнавание.
Он узнал меня! Слуга уже собрался ответить, но я опередил его, пока Пас ничего не заметил:
—Кроу-четыре, я хочу, чтобы ты больше не существовал. Отдай мне свою жизнь. Твоя душа — моя.
Морфи закрыл глаза и выдохнул из себя душу. Та моментально поглотилась моим накопителем, а слуга так и остался стоять с закрытыми глазами и приоткрытым ртом.
Странное было ощущение, чувство сожаления и утраты. До этого я только вживлял души, но никогда не забирал их.
Мозарт, глядя на меня, тяжело вздохнул и отвернулся, аГодфред опять заговорил:
«Учись делать и это. Забирать жизнь у слуг — неотъемлемая часть работы коллекционера. Ну и вспомни прозвище, которое тебе дал небезызвестный Артазар. Как он там тебя назвал?».
Мне не хотелось об этом вспоминать. С чего Артазар вообще решил, что прозвище «Ангел Смерти» мне подходит?
Пас ничего не сказал по поводу того, насколько хорошо я справился с задачей. Он сразу же отправил к шкафу Альму Квин, а мне велел встать возле Декса Гарнека. Тот украдкой мне кивнул и прошептал:
—Круто ты всё провернул. С первого раза. Да ещё иКроу-четыре…
—Гарнек, первый выговор!— тут же отреагировал Пас.— Неужели нельзя помолчать, когда это требуется? Так с тебя вообще ничего не получится!
—Извините, коллекционер Пас,— буркнул Декс.— Больше не повторится.
До самого конца урока мы молчали, чтобы не провоцировать Паса на«выговоры». А урок не закончился, пока Квин с пятого раза не вживила душу в морфи. Она измучила не только себя, но ещё и довела Паса до серьёзного приступа бешенства. В итоге он наорал на неё так, что та насупилась и с психу выпустила сразу две души — четвёртую и пятую по счёту.
Потеряв контроль над одной из них, Квин всё же смогла взять себя в руки и справиться.
А вот сКайлой Сише всё вышло быстро.
Первая же выпущенная душа уже через пару минут была запечатана в теле морфи, а потом девушка без сожаления забрала его жизнь обратно в свой накопитель. Она даже глазом не моргнула, когда умерщвляла слугу, она не разговаривала с ним, не давала ему имя и не обещала потом встретиться. Было видно, что Сише делает это не первый раз и уже пережила все сомнения на этот счёт.
—Вот так и надо, ученики. Никаких соплей.— Пас даже снизошёл до похвалы:— Молодец, Сише. Ставлю тебе за сегодняшний урок высший бал «три». Остальным — по единице.
—НоТайдер тоже вживил душу с первого раза…— начала возражать Сише, ноПас моментально её заткнул.
—ЛасГален сделал всё не так, как было нужно! Если у него есть бог, это не значит, что он лучший. Ещё слово, Сише — и я уберу у тебя бал. А теперь все свободны.
После урока мы вчетвером вышли из отделения Гильдии и, когда спустились с крыльца, Сише решила повозмущаться:
—Мне не нравится этот Пас. Вы видели, как он издевался над Альмой?
—Да ладно,— буркнула Альма Квин.— Я сама виновата. Всё из рук валилось, вот и опозорилась.
—Никто не может опозориться на уроке,— не унималась Сише.— Учёба для этого и нужна, чтобы учиться. И вообще когда вернётся кириос? Он хоть и строгий, зато справедливый.
—Он может и не вернуться,— мрачно заметил Декс Гарнек.— Тогда Пас станет кириосом, если Гильдия не будет возражать.
Квин вздохнула и опустила голову.
—Ладно, мне пора.
Она отправилась домой, иДекс присоединился к ней. А вот я решил, что самое время кое-что спросить уСише, раз она так недовольна происходящим.
Я проводил глазами Квин иДекса, дождался, когда они отойдут подальше, и спросил:
—А тот морфи, которого покупала тебе твоя мама, он остался?
Сише моментально поняла, куда я клоню. Она вообще была девушка сообразительная.
