—А это не могло подождать до завтра?— поинтересовался я.— Сегодня смена уБраны уже закончилась. Вы заставляете мою сестру тащиться на работу вечером…
—Тайдер,— возмутилась Брана,— это моё дело, куда ходить и с кем! Не изображай тут папочку!
Она обошла меня, завязала шарфик на шее и обратилась кБеласко:
—Извините моего брата, он порой задаёт неуместные вопросы… и вообще… лучше бы сказал мне, кто конфеты из моего шкафа ворует!— Она зыркнула на меня убивающим взглядом.
Конфеты какие-то придумала…
Я уставился на экзорциста и продолжил задавать неуместные вопросы:
—Как себя чувствует кириос Кэйнич? О нём есть какие-то новости?
Беласко сощурился и зачем-то повторно проверил меня на карму — его глаза на мгновение опять побелели.
—Да, к сожалению, новости пока неутешительные,— ответил он после короткой паузы.— Кириос Кэйнич совсем плох, но врачеватели города Агора делают всё возможное, чтобы спасти ему жизнь. Будем надеяться, что господин Кэйнич скоро вернётся и продолжит службу.
Я кивнул.
У меня было двоякое ощущение. Вроде бы новость о том, что Кэйничу всё хуже, должна была меня успокоить. Кириос знал обо мне слишком много и мог выдать. Но почему-то я поймал себя на мысли, что не желаю Кэйничу смерти.
—Да, будем надеяться,— ответил я.
—Кириос Хан о тебе спрашивала,— вдруг добавил Беласко.— Говорила, что впечатлена твоей смелостью в пещерах.
Мне не нравилось излишнее внимание кириоса Хан к моей персоне, хотя чему удивляться — она видела оружие Годфреда и, ясное дело, заинтересовалась мной.
Подумав о кириосе Хан и пещерах, я тут же вспомнил и про тот амулет, который забрал у шаманки Нари Катьяру и который искали недавно представители Гильдии по моим карманам. Они так хотели его найти, что обшарили не только меня самого, но и мой дом, да и лавку Хартога тоже.
Беласко будто услышал, о чём я думаю, и поинтересовался как бы между прочим:
—А тот амулет не нашёлся, кстати?
—Нет. Он потерялся в пещерах во время боя…— ответил я, но меня тут же прервала Брана.
—Ну всё, нам надо спешить, а то не успеем!— Она буквально вытеснила Беласко на улицу, а выходя опять многозначительно на меня зыркнула.
Проводив её глазами и дождавшись, когда дверь закроется, я отправился в свою комнату.
Афена тоже ещё не вернулась, так что дома я остался один и как раз мог кое-чем заняться без лишних свидетелей.
Я закрыл все ставни на окнах, потом вернулся в комнату и, заперев за собой дверь, убрал меч в шкаф и позвал Жмота.
Он появился только через пару минут, при этом что-то активно поглощая. Его челюсти быстро-быстро дожёвывали… конфеты из шкафа Браны. Сразу горсть ирисок.
Ну кто бы сомневался, что это он их ворует.
—Я же просил тебя не таскать ничего из шкафа Браны! Ну!— Я показал Жмоту кулак.
На это зверёк только закатил глаза и сглотнул последнюю ириску, после чего смачно отрыгнул.
Я вздохнул, усевшись на кровать.
—Дождёшься, что я отдам тебя Бране на перевоспитание. Она сделает из тебя человека… в смысле, приличного бандигута.
Жмот издал издевательский хохочущий звук:
—Ч-ч-ч-ч-ч-ч-ч-ч-ч-ч! К-к-к-к-к!
Я протянул руку.
—Заткнись и отдай мне ту штуковину, что я давал тебе на хранение недавно.
Он показал мне язык, но всё же полез в свою сумку на брюхе и вынул мута-алмаз.
Я покачал головой.
—Нет, другую. Под кодовым названием «побрякушка».
Жмот вытащил ещё один камень.
—Ты издеваешься?— поморщился я.— Говорю же, побрякушка.
Зверёк фыркнул и по обыкновению закатил глаза. Его длинный полосатый хвост извернулся и пристукнул по полу.
—Давай-давай, не жадничай.— Я поиграл пальцами, поторапливая Жмота, и в итоге он нехотя положил мне на ладонь амулет Нари Катьяру.
Эта вещица оказалась не так проста, как показалось мне в начале. Не зря же амулет выискивали представители Гильдии, да ещё так рьяно.
Как там сказал мне коллекционер Асуа? «Вы забрали его у младшей наследницы вымирающего племени Катьяру».
Значит, та красноволосая шаманка с жутким акцентом — не просто дикарка, но ещё и наследница племени. Уж не знаю, какими уникальными способностями она обладала, но эта шаманка явно не давала покоя кириосу Хан.
Нари говорила мне, что три её сестры находятся в плену уГильдии, потому что владеют магией. А раз так, то значит, и четвертая, та самая Нари, самая младшая из сестёр — тоже маг. И этот амулет племени хранился именно у неё.
Я внимательно рассмотрел вещицу на ладони.
Это был талисман в виде полумесяца, выкованный из неизвестного мне жёлтого металла, но это точно было не золото. Что-то лёгкое и прочное.
«Совиная луна» — так называла эту штуку сама шаманка. Почему «совиная», пока оставалось непонятным.
«Эй, Годф,— мысленно обратился я к богу. —Ты это видишь?».
«Вижу».— Мрачный голос Годфреда заставил меня нахмуриться.
«И что ты думаешь?».
«Ничего хорошего».
Не дождавшись от него внятного ответа, я спросил прямо:
«Это что-то плохое для богов, да?».
«А ты как думаешь?— вздохнул Годфред. —Я задницей чую проблемы. Да, это что-то очень хреновое для богов, но при этом происхождение у амулета божественное. Такой же артефакт, как лук Мозарта, например. Он создан богом. Не знаю точно, каким именно. Он довольно молод, раз я его не знаю. Но мне больше интересно, как эта вещь вообще оказалась у той девчонки? Тут два варианта. Либо она умудрилась украсть его из гнезда того бога. Либо…».
Годфред смолк.
«Либо что?» — спросил я с напором.
«Либо тот бог подарил этот амулет кому-то из племени Катьяру, а может, и самой девчонке. Хотя в этом я сильно сомневаюсь. Скорее всего, амулет передавался по наследству уже давно».
Я провёл пальцами по краю талисмана, повернул его другой стороной, но никаких символов или ещё чего-то не заметил. Просто полумесяц и больше ничего.
«И чем этот амулет опасен для богов?».
Голос Годфреда стал ещё мрачнее.
«Этот божественный артефакт способен забирать часть силы любого бога и передавать магу. Но скорее всего, им может пользоваться только тот, кому был передан этот амулет в дар. Если бы я знал, каким богом он создан, то сообщил бы больше, но пока это всё, что я могу сказать. И это нихрена не весело, чувак».
