Помоему телу всё ещё носился жар адреналина иодновременно мороз отосознания того, что произошло. Пыль клубилась вокруг меня, ипочти ничего небыло видно, ногустой чёрный туман постепенно рассеивался. Его хозяин умер ибольше неотбрасывал смертоносную тень.
«Нуатеперь поздороваемся сгостем,— неожиданно сказал Годфред. —Приготовь амулет».
Втужесекунду нагород опустилась ночь.
Совсем другая ночь— нета, что была доэтого…
Книга 3
Эпизод 5
Вместе стемнотой наГипериос опустилась имёртвая тишина.
Звуки исчезли.
Исчезло всё— ночь заполонила пространство, заняла собой небо иземлю, будто вмире неосталось света. Ночь вытеснила измоего окружения даже сам город, горы трупов, разваленные здания, кричащих людей, шум ветра, пыль изапах крови. Показалось, что время остановилось, будто выключили саму жизнь.
«Бог Ночи всегда любил эффектное появление, выпендрёжник»,— пробурчал Годфред.
Его голос вернул мне ощущение реальности.
Хотя стало так темно, что намгновение ядаже забыл, что непадаю вчёрную вселенскую бездну, анахожусь наголове убитого монстра, Опоры Бога. Яведь даже спрыгнуть сего туши неуспел, лишь выдернул изего лба клинок косы.
Внаступившей тишине моё дыхание показалось громким ишумным, как исердцебиение. Оно колотилось повсей груди, отсчитывая секунды.
Якрепче сжал древко косы иповернул голову, ноничего, кроме темноты, неувидел. Она была везде— наверху, внизу, вокруг. Ябудто завис вней, прямо посередине ночи, как вбесконечно чёрном космосе.
Чтобы снова вернуть себе ощущение реальности, япереставил ногу исразу почувствовал под собой упругое шерстистое тело убитой летучей мыши. Значит, ябыл всё ещё наполе боя, вГипериосе, только Бог Ночи отрезал для меня всех остальных. Яневидел инеслышал никого, иони, наверняка, невидели инеслышали меня.
Сверху будто упала непроницаемая сфера, отрезавшая остальной мир.
Даже синие молнии накосе потускнели имерцали нетак ярко, хоть итрещали громче обычного, аможет, мне так казалось из-за тишины.
«Нуигде этот выпендрёжник?»— нетерпеливо бросил Годфред.
Будто отвечая наего вопрос, оннаконец явился.
Ночь сдёрнула пелену, один изсвоих многомиллионных слоёв, ивнебе над моей головой поднялись два исполинских века. Наменя уставились абсолютно круглые, как блюдца, красные глаза согромными чёрными зрачками. Аещё язаметил над ними перистые тёмные брови, сдвинутые грозно имрачно.
Это был взгляд филина.
Молчаливого сурового охотника.
Самого его тела небыло видно, только глаза иброви, ноесли представить, какого онбыл размера, тополучалось, что намного крупнее Опоры Бога, аведь татварь внушала ужас одним своим видом.
«Да, Нокто довольно рослый типчик,— подтвердил Годфред. —Нобольшой размер ещё неозначает высший класс, хотя одинокому Богу Ночи вполне хватает его мощи».
Ямедленно сунул руку себе запазуху идостал амулет Нари Катьяру, крепко обхватив его ладонью.
Круглые глаза филина моментально приблизились.
—Моя луна… луна… луна…— послышалось отовсюду тягучим ижадным шёпотом.
Втожемгновение, будто отзываясь назов своего хозяина, обычный стальной полумесяц вмоей руке вспыхнул лунным светом— таким жеспокойным ировным. Оносветил округу, нокроме темноты явсё равно ничего неувидел.
Просто темнота стала другая— серая, что ли. Икакая-то туманная, пепельная, будто янаходился среди грозовых облаков прямо нанебе, авруке действительно держал миниатюрную луну, самое настоящее светило. Хотя, как известно, сама луна неисточает свет, алишь отражает солнечные лучи, поэтому исветится, ноэто неменяло сути.
—Моя луна… луна… луна…— повторил Бог Ночи.
Его гигантские красные глаза стали ярче, вчёрных зрачках отразился образ амулета— светящийся полумесяц.
«Атеперь дай-ка папочка всё разрулит»,— попросил Годфред.
«Только лишнего неболтай»,— ответил я.
«Пф-ф, где яигде „болтать лишнего“?».
«Тебе честно сказать?».
«Ой, всё, неначинай».
Ядобровольно отдал Годфреду под контроль своё тело ипозволил разговаривать своим голосом. Наша связь окрепла ещё больше, поэтому переход показался мне таким жеестественным, как будто это был ясам.
Новсё жеэто был Годфред.
Водной руке онвсё так жедержал косу, авдругой— амулет. Икак только Годфред взял управление телом, Бог Ночи прошептал:
—Здравствуй, Годфред… Годфред… Годфред…
Тот поморщился.
—Ясодного раза услышал, так что давай без показушного эха, дружище. Все уже поняли, что тыкрутой парень иутебя есть эхо. Уменя вот тоже много чего есть, нояженеору обэтом накаждом углу. И, кстати, давай сразу договоримся, чтобы нас никто неслышал. Ялюблю приватные переговоры, знаешь ли…
—Нас неслышат!— перебил его болтовню Бог Ночи. Иправда, без эха.— Зачем тыубил мою Опору, Годфред?
—Атызачем город разгромил илюдишек покромсал?
—Они спрятали мою луну, иялишился света.
Годфред усмехнулся.
—ТыжеБог Ночи, нахрена тебе свет? Как маленький. Нудаладно, мне плевать, если честно. Давай обсудим кое-что другое. Чего вытам сТхаги обсуждали-то?
Глаза филина отдалились, брови нахмурились ещё больше, почти перекрывая половину зрачка.
—Она хотела вернуть мне луну, атыотнял еёуменя!— шёпот Нокто стал громче исуровее.
—Тогда зачем тыподарил эту луну людям?— Годфред вскинул брови.— Тодаришь, тозабираешь. Как-то нехорошо, а?
—Это было довойны… войны… войны…
—Опять тысосвоим эхом,— вздохнул Годфред.— Нуотдай тылуну людишкам, пусть поиграются. Тебе что, жалко, что ли? Небудь скупердяем. Тыжнежадный насамом деле. Ночь всегда щедра наподарки, мыоба это знаем.
—Это было довойны… войны… войны…— повторил Бог Ночи.
—Ага, японял уже. Вот тыговоришь, что лишился света, потому что твою луну спрятали люди. Так пусть она светит снова, пусть эта хреновина работает, новруках учеловека. Тыжекогда-то сам этого хотел, вот ибудет тебе свет. Здорово жеяпридумал, а?
Оннахально подкинул амулет ввоздух перед носом уНокто, поймал иснова подкинул, деловито сним играясь. Недоигрался бытолько досмерти.
Бог Ночи хотел бызабрать амулет, данемог— татуировка всё-таки сработала. Филин поднял брови ивнимательно посмотрел наГодфреда.
—Тыослабел, посланник мироздания. Тыпогибнешь вместе слюдьми, как иТхаги. Богиня Смерти неведает, что сама близка ксмерти. Еёуничтожат семеро Солнечных, что объединились вармию иготовят своё наступление. Это случится совсем скоро… скоро… скоро…
