Нари закусила губу и мотнула головой, прося меня не реагировать на угрозы бога. Если честно, мне было не до этого. Броня мутации на моём теле продолжала укрепляться и расти, снова делая меня монстром.
И опять мой разум начало накрывать. Я смотрел на девушку и никак не мог вспомнить, кто это и почему она надо мной склонилась, почему с таким ужасом на меня смотрит, но не убегает.
Мне вдруг захотелось оттолкнуть её и встать. Сила бога во мне зашкалила: ощущение совершенства внутри, чувство безграничной мощи и власти. Никакого страха, ни единой капли сомнения в том, что мне можно всё, абсолютно всё.
Девушка, будто чувствуя, что я вот-вот сорвусь, навалилась на меня, усевшись сверху, и зашептала мне на ухо:
— Шаман, ты человэк, а нэ бог. Вспомни… шаман…
Её голос вернул меня в реальность, я убрал ладонь от своего лица и посмотрел на руку: да, полностью чёрная, в броне. И, скорее всего, лицо тоже. И всё тело.
Пыль вокруг стала гуще — она проникала уже со всех щелей: через пол, стены и потолок. Дерево затряслось, домик вздрогнул.
Нари схватилась за амулет на шее и стиснула его пальцами, после чего что-то беззвучно зашептала на своём языке, только её губы шевелились, произнося то ли заклинание, то ли молитву.
Она будто к кому-то обращалась, сидя на мне и немного покачиваясь взад-вперёд. Я смотрел на неё и уже понимал, что эта хрупкая девушка меня не остановит, а если встанет на пути, то умрёт в то же мгновение.
Похоже, она тоже это понимала, но не собиралась отступать.
Дикарка действительно кому-то молилась. Её амулет мерцал ровным жёлтым светом, а она всё шептала и шептала. Неужели обращалась к Богу Ночи? Призывала силы?
Пыль в домике внезапно осела, осыпав всё вокруг, Бог Могил и Праха смолк и перестал требовать от меня амулет. Наступила тишина. Нари оставила молитву и с надеждой посмотрела на меня.
Наверное, подумала, что враг ушёл.
Но я точно ощущал его присутствие где-то внизу. Эта тварь просто так не уйдёт, можно было не надеяться. Оставался вопрос: смогу ли я справиться с богом Солнечного класса в одиночку? Сейчас у меня не было поддержки: ни Годфреда, ни Тхаги, ни Афены, ни остальных. Только кучка суеверных дикарей с зачатками магии и деревянными стрелами…
Вдруг внизу послышался выкрик:
— Он там! Прячется в пэщерах!
Это был голос старика Маноя.
Ну какого хрена он вылез⁈ Он что, надеется, что бог сразу побежит по его наводке?
Услышав голос деда, Нари вскочила на ноги и собралась броситься к выходу, но я грубо ухватил её за запястье и прижал к себе, закрыв рот другой рукой. Сил во мне было немерено, поэтому девчонка даже пикнуть не успела.
Внизу послышался шёпот:
— Он здес-с-с-сь… я чувс-с-ствую это… и ес-с-сли он не выйдет, то здесь ос-с-станется только прах-х-х этого племени…
— Здесь никого нэт! — крикнул Маноя. — Я тут один! Все ушли в горы!
— Ты уже труп, с-с-старик… всё твоё племя отдаст души мне, богу Тафосу, и я унесу их в с-с-свою великую гробницу…
Больше я ждать не стал.
Оставил Нари на лежанке и жестом показал ей, чтобы она даже не думала сунуться наружу, после чего бесшумно приоткрыл сетку на входе и вскарабкался на ближайшую ветку. Верёвку использовать не стал: с такой силой она была мне не нужна. К тому же, веревка могла выдать Нари, а девчонка была слишком ценной.
С высоты я увидел неприятную картину.
Всё внизу покрывал слой серой пыли, она была повсюду, будто выпал грязный снег. Посреди небольшой поляны, между пещерами и рощей, стояло существо.
Это был высокий полуистлевший человеческий труп. С его черепа слезла часть кожи, но кое-где торчали волосы. Седые патлы падали на одну сторону, а по ним тёк тягучий гной. С плеч существа свисала тонкая чёрная хламида с рваными полами, а в руках оно держало длинный посох, сделанный из позвоночника с торчащими обломками ребер и набалдашником в виде черепа. Из его глазниц вырывался зелёный огонь.
Значит, вот как в миру выглядит Бог Могил и Праха, по имени Тафос. И, скорее всего, это лишь самый безобидный его вид.
Трава вокруг мертвяка с посохом пожухла и сгнила, камни покрылись слизью. Да ещё и воняло так, будто явился не один мертвяк, а тысяча.
Напротив бога стоял старик Маноя с мечом.
Дикарь приготовился биться с богом Солнечного класса, хотя вряд ли он успеет сделать шаг или даже вдох.
Тафос направил посох в сторону Маноя, и из черепа на набалдашнике вырвалось что-то вроде духа. Это была полупрозрачная зелёная тень с крупной змеиной пастью.
Увидев, как атакует Бог Могил, я сразу выбрал вид атаки.
Как только дух понёсся к старику, я спрыгнул с дерева и отправил в зелёное нечто точечную волну Расщепления. Та пронеслась мимо бога и разнесла в пыль призванного духа. Старик отпрянул назад, чтобы его не задело, и судя по его лицу, он был одновременно рад и не рад, что я показался, а не остался в укрытии.
Бог Тафос развернулся в мою сторону. Его полуистлевшая рожа оскалилась.
— О-о… твоя трас-с-сформация почти заверш-шилась…
Я призвал косу, а сам внимательно разглядывал бога, вычисляя, где может быть его слабое место.
— Отдай мне истощающий амулет, и я уйду, — произнёс Тафос. — Приказа убивать тебя не было. Но ты идёшь по неверному пути, Ангел С-с-смерти. Вижу, ты собрался драться со мной… — Его голова качнулась, и из правого уха вывалилась личинка. — Но я не нас-с-столько глуп, как Бог Ветра, которого ты поглотил, или как Бог С-солнца, которого сожрала твоя подружка, Богиня С-с-смерти. Мы все хотим ей самой плохой участи. Ты знаешь, ведь это была моя идея — заключить Тхаги в теле с-с-смертной.
«Вот же мудак», — промелькнула мысль.
— А сейчас у меня другая идея, — добавил бог. — Я вс-с-сегда пос-с-ступаю так, чтобы было крас-с-сиво…
Он поднял посох — и из набалдашника вырвалось сразу множество духов, под сотню, а может, больше!
Я рванул вперёд и снова сработал Расщеплением, но всё равно не успел уничтожить всех. А они появлялись и появлялись… этих зелёных тварей была целая лавина! Они не реагировали на удары моей косы — клинок проходил сквозь них, и духи продолжали свой полёт, не замечая преград. Лавина Хаоса их тоже не смогла откинуть, а Теневая Тюрьма оказалась бесполезна. Я даже использовал Весёлый Бумеранг — но всё бесполезно!
Твою ж мать…
Они не атаковали, а просто разлетались повсюду, двигались быстро, просачивались сквозь кусты и камни. Тени облетали меня на расстоянии, огибали и неслись вперёд, заполоняя рощу и пещеры. И как бы я ни старался уничтожить духов с помощью единственного таланта, который хоть что-то мог сделать — Расщепления — то всё равно не успел.
