— Тогда мне нужна эта женщина. Пусть делает мне растирания, но не здесь. — Я подошёл к Нари и взял её за руку.
Старик сощурился.
Я нахально забирал его внучку, последнюю наследницу Катьяру, да ещё и вместе с амулетом. Вряд ли она сделает мне расслабляющие растирания, зато дар у неё имелся что надо.
Странно, но Маноя не удивился моему выбору.
— Нари поможет тэбе, вэликий шаман. Мы отпускаем её с тобой.
Видимо, Нари тоже не ожидала, что её вот так просто отпустят, поэтому от радости кинулась к деду в ноги, но тот быстро поднял её и обнял.
— Нот, Нари, — прошептал он ей. — Это вэликий шаман. Его участь предрешэна.
Утром нас провожало всё племя Катьяру. Они кланялись и улыбались мне, а их кошки внимательно глядели на меня зелёными магическими глазами.
— Мы сделаем всё, как ты сказал, вэликий шаман, — поклонился мне Маноя. — Мы вэрим тэбе и нарекаем тэбя покровитэлем наших зэмель.
Напоследок Маноя протянул мне на ладони своё кольцо. Обычное, стальное, без камня, на вид простое. Но только на вид. Тут и без слов было понятно, что внутри кольца есть игла и тот самый яд, о котором мне говорил старик.
Я поклонился ему, забрал кольцо и сразу надел на безымянный палец правой руки. Теперь у меня было на ней уже три кольца — два накопителя и новая вещица с иглой и отравой.
— Спасибо, Маноя.
Он окинул взглядом своё племя и обратился уже к сородичам:
— Наша наследница уходит с вэликим шаманом. Как только она исполнит своё предназначение, как только она защитит наше плэмя и использует свой дар, то вернётся к нам вмэсте с сёстрами. Вэликий шаман подарит нам мир и благодать. Он вернет Бога Ночи на нэбосклон и спокойствие в наши сердца. А мы поможем ему в этом.
Они склонили головы в низком поклоне.
Нари тоже собралась это сделать, но я её удержал. Она поняла всё по моему лицу, поэтому сама обняла меня за шею и позволила взять её на руки.
Через пару секунд мы оба исчезли в синих молниях Портации.
И как только это произошло, я услышал громкий голос Годфреда в своей голове:
«Ну и где ты, сволочь⁈ Возвращайся быстрее! Тут проблема!..».
Книга 4
Эпизод 16
Ну и что за проблема возникла у Годфреда, пока меня не было? Неужели его ирокез потерял форму?
«Скоро буду», — мысленно ответил я.
«Поторопись, чува-ак! — в привычной манере паникёра отозвался Годфред. — Я бы и без тебя разобрался, но тебе такое точно не понравится».
«Что случилось?».
«Явишься и увидишь. Отбой».
Годфред смолк, так и не пояснив, в чём проблема. И почему я не удивился?
Стоило на пару дней оставить этого зелёного засранца без присмотра — и он уже паникует. Порой он вёл себя не как бог, а как малое дитя.
Интересно, как он отреагирует на появление в нашей команде ещё одного участника — дикарки Нари Катьяру? И не только он. Ещё ведь был и сам Бог Ночи, чей амулет носила Нари. И тут имелось два варианта: либо он её возненавидит, либо примет за свою (что маловероятно).
Впрочем, до решающего дня оставалось не так много времени, и мне было уже всё равно, кто и как отреагирует. У меня стояла своя задача, а боги подчинялись именно мне, хотели они этого или нет.
Покидая лагерь дикарей, я использовал навык Портации и после этого делал пространственные переходы почти беспрерывно, останавливаясь всего на несколько секунд, чтобы перевести дыхание.
А потом снова погружался в синие молнии Портации, беря Нари на руки.
Она охотно позволяла это делать. Иногда закрывала глаза, положив голову мне на плечо, а порой смотрела на моё лицо, не сводя глаз, и шёпотом повторяла слова старика Маноя: «Нот, Нари. Это вэликий шаман. Его участь предрэшена. Нот, Нари, нот. Это вэликий шаман…».
После столкновения с Богом Могил и серьезного приступа мутации я чувствовал, как силы во мне выросли. Старался об этом не думать, но мысли сами возвращались к тому моменту, когда моя память дала сбой.
То неприятное ощущение не отпускало до сих пор: когда ты не помнишь, что делал секунду назад, не понимаешь, кто вокруг тебя и что ты собирался делать, какие у тебя цели и кто ты такой.
Когда твоя собственная личность растворяется, а вместо тебя возникает кто-то другой, могучий и неуязвимый. С тобой остается только зашкаливающая сила и ощущение величия. Божественное начало подавляет человеческое. Теряются все привязанности и воспоминания.
Будучи реалистом, я понимал, что когда-то произойдет не просто сбой, а полный слом. И тогда никто не даст гарантий, что я не уничтожу всех, кто рядом, даже если это мои соратники, друзья, родные и любимые.
Тогда-то миру и явится второй Артазар.
Возможно, более совершенный и жестокий, чем первый.
Оставалось два вопроса: когда это будет и зачем моё превращение нужно самому Артазару? Зачем ему такой серьёзный конкурент и противник? Он выращивает меня, будто скот на убой, он не оставляет мне выбора, отрезает мне пути и ведёт свою игру, он направляет меня и закаляет, посылая ко мне своих подданных, чтобы я убил их и стал ещё сильнее. Чтобы я вырос магически и физически, но… что потом?..
Зачем ему это?
Никто не смог ответить на этот вопрос, даже Годфред и Тхаги. А ведь это боги, выше которых не существует во Вселенной. Осталось лишь выпустить их на волю…
— Шаман, ты в порядке? — Голос Нари выдернул меня из размышлений.
Мы как раз сделали очередную короткую остановку.
Всю дорогу я постоянно следил за маршрутом, специально выбирая такой путь, чтобы нас никто не засёк. Уже рассвело, и молнии Портации были не так видны, как в темноте. Но осмотрительность и постоянная готовность применить план «Б» уже давно вжились в моё нутро.
Каждую минуту я просчитывал пути отхода и перераспределения ресурсов, планировал атаку и оборону.
— Всё в порядке, — ответил я, вглядываясь в заросли впереди. — А как ты?
— Со мной вэликий шаман. — Нари снова позволила взять себя на руки и пристально посмотрела мне в глаза. — Я буду с ним до самой смэрти.
Меня пробрал мороз.
— Чьей смерти? Твоей или моей?
Она прикрыла глаза и положила голову мне на плечо.
— Нэ думай об этом, шаман. Ты не можешь контролировать всё, а твоя участь уже предрэшена. Так сказал ичитака.
— Вот тут бы я поспорил с твоим ичитакой. — Я перехватил Нари удобнее.
Она ничего не ответила, лишь крепче обняла меня, приготовившись к очередному переходу.
Через полчаса мы добрались до берега пролива, за которым был остров, ставший мне временным домом. Приближалось десять утра — я постоянно смотрел на часометр в ожидании нового Полудня Гнева. Оставалась надежда, что после того, как я забрал душу Тихироса и сломал посох Богу Могил, он всё-таки побоится явиться сюда, чтобы отомстить. Он говорил, что не дурак, как Бог Солнца.
