— Дальше, Тайдер… — шептала за спиной Кайла. — Ещё дальше. Вон там, у самой стены. Я там немного расковыряла. Я же не знала, что там… такое.
«Такое» я увидел не сразу.
Только когда подошёл ближе и вытянул руку со светом вперёд.
— Ах ты чёрт! — Я даже замер от неприятной неожиданности.
— Это что за хрень?.. — открыл рот Годфред.
— Ужасное зрелище, — прошептала госпожа Сише, не скрывая волнения в голосе.
Из стены пещеры торчала кисть руки, только не человеческой. Слишком длинные пальцы, да ещё с когтями. Будто в стене пещеры было замуровано чудовище, лишь отдалённо похожее на человека. Плоти на торчащей руке не было, остался только скелет.
— Вот здесь… — выдохнула Кайла дрожащим голосом и показала на мёртвую кисть монстра. — Значок был зажат в этой руке…
Книга 4
Эпизод 18
После её слов в пещере повисла тишина.
Всё это прозвучало зловеще. К тому же, наводило на паршивые мысли. Выходило так, что если значок был зажат в руке монстра, то этим монстром был Хранитель из Эпохи Одинай.
А ещё это значило, что когда-то этот монстр был человеком.
— Кто его сюда замуровал? — Я наклонился и внимательнее осмотрел торчащую руку. — И главное — почему?
— Кто это, Тайдер? — шёпотом спросила госпожа Сише.
— Сейчас узнаем. — Я отошёл на пару шагов и осмотрел стену пещеры.
Больше никаких торчащих частей тела не было. Одна лишь рука. Вокруг неё откололись куски покрытия, будто толстый слой штукатурки — видимо, Кайла её и «расковыряла».
— Годф, сможешь расщепить часть стены? — спросил я. — У тебя аккуратнее получится.
— Да я почти ювелир, чувак! — Годфред отодвинул меня и остальных в сторону, погасил свет в ладони и вытянул руки перед собой. — Ты мне не нравишься, — тихо сказал он, обращаясь к стене.
Через пару секунд около его рук медленно образовалась синяя волна энергии. Она отделилась и пошла вперёд, так же медленно и даже лениво. Как только волна коснулась стены, та чуть задрожала и начала покрываться тысячами мелких трещин.
Годфред чуть повернул ладони — и трещины увеличились, а потом куски неторопливо отделились от стены и растворились в воздухе пещеры. От них осталась лишь пыль.
И чем больше Гофдред расщеплял стену, тем больше освобождался скелет монстра.
Позади что-то шептала госпожа Сише, а Кайла прижалась к моей спине и наблюдала из-за плеча. Мы — все трое — не сводили глаз с замурованного мертвеца.
Вот его рука освободилась до локтя, потом — до плеча. Потом появилась и вторая рука, такая же уродливая, с длинными пальцами и когтями. У монстра имелись костяные наросты на предплечьях, похожие на изогнутые клинки.
— Это не человек… — выдохнула Кайла.
— Ошибаешься, — покачал я головой. — Это человек. Точнее, был когда-то человеком.
Чем больше оголялся его скелет, тем больше крепла уверенность, что я прав.
— Это Хранитель из эпохи Одинай, — продолжил я. — Тот, кто объединился с богом и был его носителем.
— Как ты и Афена? — чуть помедлив, спросила Кайла.
Наверное, она очень не хотела услышать мой откровенный ответ, но я его произнёс:
— Да, как я и Афена. Но мы ещё не дошли до такой стадии, как этот Хранитель. Скорее всего, он добрался до девятого яруса мастерства, а потом…
Кайла тут же отстранилась и перестала прижиматься к моей спине.
Годфред расщепил почти всю стену вокруг скелета, и теперь можно было оценить его размеры и вид.
Это существо при жизни явно имело жутковатый вид — высокий, метра два с половиной, с вытянутым черепом, выступающей челюстью и клыками, с широкими плечами и неестественно длинными, как у гориллы, руками.
Одна его когтистая рука была протянута вперёд — именно эту руку и обнаружила Кайла. А вот вторую он опустил вдоль тела, будто смирился со своей участью быть замурованным в стену. Может его принесли сюда уже после смерти?
Или… замуровали живым?
— Это ужасно, — раз за разом повторяла госпожа Сише. — Это ужасно, Тайдер. Это так ужасно.
Её сложно было хоть чем-то смутить, но сейчас она не скрывала смятения: видимо, уже во всех красках представляла, что я становлюсь таким же. И если честно, то и перед моими глазами стояла подобная картина. Как я превращаюсь вот в такое чудовище… или Афена.
Хорошо, что она не видит сейчас этот скелет.
Я подошёл ближе, вглядываясь в глазницы его черепа, будто пытаясь разгадать тайну этого монстра. Почему он здесь? Кем он был? Как его звали? Кто замуровал его здесь?
И тут госпожа Сише задала вопрос, который наверняка напрашивался у всех присутствующих:
— Значит, Артазар выглядит примерно так же? Верно, Тайдер? Его же никто не видел. Он действует через своих богов, но сам не показывается. Его помнят ещё человеком.
От этой фразы по спине пронёсся неприятный холодок.
«Помнят ещё человеком».
Надеюсь, что ни ко мне, ни к Афене эта фраза не будет иметь отношения.
— Если дальше расщеплять стену, то скелет свалится, — подал голос Годфред.
Всё это время он молчал, но я ощущал, насколько он напряжён. Наверняка, думал о том, что я уже близок к такому же перерождению. А может, размышлял о чём-то другом. Например, о своём ирокезе. Его же хрен разберёшь.
— Оставь его так, — попросил я и, оттеснив Годфреда, подошёл к скелету.
Пришлось задрать голову. Он был высоченный.
Больше ничего в стене не обнаружилось: ни других вещей монстра, ни обрывков истлевшей одежды, ни оружия. Причем волос на черепе тоже не было.
И чем дольше я на него смотрел, тем больше мне хотелось узнать, почему он не стал бессмертным, а погиб. Ведь если судить по его виду, то можно предположить, что он оставил божество внутри себя, но тогда почему…
— Потому что он оставил внутри не только божество, — ответил Годфред на мой невысказанный вопрос, — но ещё и собственную душу. Может, он не знал о том, что бессмертие даётся только тогда, когда в теле нет души. Не знал, как эту душу вынуть и как хранить. А может, не захотел с ней расставаться и полностью терять человеческое. Мы никогда об этом не узнаем. Но свой значок он держал в руке до последнего, пока не умер. Он напоминал ему, что он ещё человек.
К скелету подошли Кайла и госпожа Сише.
— Значит, если оставить божество себе и поднять уровень мастерства до максимума, то тело останется уродливым, как у него? — зловещим шёпотом спросила госпожа Сише.
— И Тайдер будет таким же… — закусила губу Кайла.
— Может, хватит? — Я потёр вспотевший лоб. — Я пока не монстр, чтобы меня хоронить. И я не собираюсь оставлять бога себе.
