От сильнейшего взрыва Брану сшибло с ног и ослепило.
Она упала навзничь, из глаз потекли слёзы, в сознании всё поплыло. Вокруг горели остатки домов, кричали люди, улицу заполонило дымом. Брана поползла в сторону Бауча, шаря по камням ладонями и кашляя до тошноты.
Последняя бусина прокатилась под пальцами. Брана сжала её в кулаке и закричала:
— Бауч! Где ты⁈ Бауч!
Он лежал чуть дальше, с обожжённым лицом, еле шевелясь от боли.
Внезапно Брану кто-то подхватил подмышки.
— Брана! Ты убила Богиню Огня! — Она узнала голос главы Йешу. — Но там ещё Бог Войны! Наверху! Он тут всё сотрёт в порошок! Надо уходить! Быстро!
Йешу крепко обнял её и хотел повести дальше, но она вырвалась и бросилась к Беласко.
— Бауч! Бауч!
Парня подхватили двое мужчин из Гильдии. Вот теперь она была готова уходить отсюда. Вместе с главой Йешу и бойцами Гильдии Брана побежала к северным воротам, к поезду.
Вдруг над городом блеснули лучи света.
Тьму грувимов рассекли крылья огромной золотистой птицы. Она прокричала так оглушительно, что все пригнулись. А потом в воздухе началась настоящая бойня. Вместе с птицей на грувимов налетели другие существа. Самые разные. Ясно было одно — это боги! Настоящие боги! И они пришли на помощь людям!
Бегущие горожане замерли в шоке и уставились на небо.
Туда, где в схватке сшиблись боги и… боги.
Всё смешалось в плотном бою. Золотой ястреб бился первым, а его армия сметала всё на своём пути. Грувимы падали вниз, заваливали телами город, а их души доставались золотой птице. Он пожирал их с налёта, заглатывал сотнями, широко открывая рот.
Он рос в силе прямо на глазах, и продолжал сражаться.
И тут Брана поняла, кто это…
Так за людей мог биться только один бог. Только один. И она его знала!
— МОЗАРТ! — закричала она, замахав руками. — ЭТО МОЗАРТ!..
А потом на него налетела другая птица — чёрный орёл втрое больше размером.
— Бог Войны! — завопили вокруг. — Это Бог Войны!
Чьи-то руки ухватили Брану за плечи. Её попытались оттащить дальше, чтобы укрыть, но она не могла оторвать взгляда от Мозарта.
Да, так биться за людей мог только один бог…
Книга 4
Эпизод 27
Интерлюдия вторая. Поезд «Белая Стрела»
Кристобаль сидел в конце вагона, на месте с табличкой «Для не-граждан».
Война войной, а социальное расслоение никуда не делось, пусть не-граждане хоть трижды спасут мир, их вряд ли посадят на места без табличек. Это железобетонное правило невозможно было изменить.
Вот и он сидел на месте с табличкой и смотрел на то, как проносятся мимо пейзажи республики. Леса, горы, станции, долины красного песка.
Раньше он никогда не ездил на поезде. Не-гражданину такое почти недоступно — только в особых случаях.
Сегодня был как раз тот случай.
Отряд полностью состоял из не-граждан, но их без проблем пропустили в вагон, стоило сказать проводнику, что они охотятся на одного-единственного врага — Тайдера ЛасГалена. Правда, именно этот проводник почему-то не испугался и не пожелал Тайдеру сдохнуть, он лишь нахмурился и сказал странную фразу: «Это хороший человек, и мне жаль, что таблички в наш вагон пришлось вернуть».
Кристобаль уже давно не слышал, чтобы Тайдера ЛасГалена называли хорошим человеком. Его имя внушало ужас.
«Второй Артазар» — так про него говорили. А ещё называли «магочудищем», «больным уродом», «предателем», «не-человеком», «проклятым богами». Как и Артазар, он был коллекционером, предавшим республику и перешедшим на сторону врага.
Но Кристобаль постоянно думал о том, что видел у пролива, когда случайно встретился с братом в овраге.
Его лицо до сих пор стояло перед глазами. Его взгляд, его несокрушимая уверенность. И его слова: «Я на вашей стороне. Даже если стану монстром».
Все это слышали, весь отряд, в том числе братья Гасперы. Они до сих пор не теряли надежды спасти Афену «из рук проклятого ублюдка» — так они говорили. Но Крис был уверен, что Афена ушла с ним добровольно. Это видел весь город, когда они вместе улетали на белом драконе из Гипериоса.
Но братья Гасперы всё равно говорили, что это Тайдер забрал их сестру. Что он держит её, не пускает, что он над ней издевается, а Таурон Гаспер даже допускал, что Тайдер не только убийца, но ещё и насильник, что он издевается над их сестрой, бьёт её и унижает. Что это его вина, раз она стала такой.
И чем больше их отряд искал Тайдера, тем сильнее Таурон его ненавидел.
В отличие от старшего брата, Чез Гаспер верил, что Тайдер не настолько морально опустился. Он когда-то был его лучшим другом. Чез лишь хотел найти сестру, а Таурон, казалось, вспоминал о ней только когда думал о самом Тайдере.
А вот Кристобаль будто раскололся внутри на две половины.
Одна его часть ненавидела брата за то, что он предал республику. А вторая — всё ещё любила его и хранила надежду, что Тайдер до сих пор борется со своей тёмной стороной. И что, в конце концов, победит.
Таурон Гаспер до сих пор бесился и не мог простить Кристобалю ту выходку в овраге, когда он сбил прицел его рендера, чтобы луч не попал в Тайдера.
— Ты такой же слабак и предатель, как твой младший брат, — сказал тогда Таурон и плюнул ему под ноги. — Но мы всё равно уничтожим его.
Про Афену он даже не вспомнил.
А вот Чез постоянно говорил именно про неё. Как и сейчас:
— Когда прибудем в Земли Заката, присоединимся к отрядам по поиску… — начал он, но его голос заглушил вой сирены.
Звук был такой громкий, что Кристобаль вздрогнул.
А потом на экране телевизора под потолком замигало объявление:
«ВНИМАНИЕ! Чрезвычайная ситуация! Срочно займите свои места, сохраняйте спокойствие, пристегните ремни! ВНИМАНИЕ! Чрезвычайная ситуация!».
Где-то через минуту из колонок зазвучала успокаивающая мелодия, она будто усыпляла психику, но на экране продолжало мигать объявление.
Ещё через несколько минут поезд вздрогнул. Мимо пронёсся встревоженный проводник и скрылся в другом вагоне.
Кристобаль посмотрел на часометр.
Уже начался Полдень Гнева, но поезд до сих пор не прибыл на станцию в столице. Уже четыре минуты как должны были прибыть в Земли Заката. Целых четыре минуты!
— Мы что, опаздываем? — уставился он на Чеза. — А в буклете написано, что за сотни лет ни один поезд Корпорации ни разу не…
В этот момент послышался скрежет, похожий на звук смятого металла, а потом вагон заходил ходуном. Не успел Кристобаль понять, что происходит, как его оглушил невыносимый лязг, затем — гул и вой сирен, лампы в вагоне с треском мигнули и погасли…
