Теперь Африка чувствовал себя повзрослевшим, он планировал жизнь. Он поступит тоже на исторический – пусть все как у Стеллы…
Но пока он должен сдать экзамен за девятый класс. Есть еще год на упорные занятия, он должен за год подготовиться в институт. Вот и Пыря учится, и Кот… Чем он хуже?! Тут, кстати, легок на помине, из своего подъезда вышел Кот и пошел к арке.
Углов не первый раз, стоя с сигаретой возле открытой в ночной двор форточки своего кабинета, вспоминал события той поворотной ночи.
Он помнил ее в деталях. Воспоминание об идущем из своего подъезда к подворотне Коте на этот раз почему-то задело полковника.
Да, Кот, Стаська Котов, в ту ночь ходил куда-то… Он вышел со двора через арку на улице Маяковского и вернулся через нее же минут через сорок…
Юноша Углов зафиксировал тогда его проход через двор просто потому, что все в ту ночь казалось значительным и запоминалось.
«Ну и что, в конце концов?– мысленно пожал плечами полковник.– Мало ли куда ходил… Он же не к подъезду Стеллы направлялся, а на улицу. И вернулся с улицы, довольно быстро. Может, в аптеку дежурную ходил – мать у него была уже не очень здорова тогда…»
Полковник вздохнул и погасил сигарету.
Если мотив убийства Соловьевой более-менее ясен – много лет назад она оказалась ненужным свидетелем, а теперь нечаянно проговорилась об этом,– то со Стеллой сложнее.
За что ее убили? Со всеми приветливая, доброжелательная, она вряд ли имела врагов.
Скорее всего, дело в материальной ценности: та фигурка, которую они втроем, со Шлосером и Воробьевым, раскопали в Гнездове, по словам Вора, имела большую материальную ценность.
Но кто мог узнать о ней?
Вор… полковник внутренне запнулся – не мог привыкнуть к новой кличке старого знакомого – Сергей Воробьев, хорошо знавший Стеллу, сказал, что арест Шлоссера испугал ее, она была растерянна, полагалась на Сергея, а после его ареста, скорее всего, страдала от одиночества.
С кем напуганная, растерянная девушка могла посоветоваться, оставшись в сложных обстоятельствах совершенно одна?
Глава 25
Встреча на Блонье
После ареста Карла Ивановича Стелла все ожидала, когда его выпустят. Правда, Сережка, сообщивший эту печальную новость, считал, что дело серьезное: если раскроются незаконные раскопки, Шлоссер и работу может потерять, да и им со Стеллой не поздоровится: вплоть до исключения из института. Тем более они изъяли из кургана историческую ценность.
Сгоряча он даже предложил спрятать Бабу подальше – зарыть ее, что ли, опять. Далеко ездить им не стоит сейчас, можно и поблизости– ну хоть возле выгребной ямы…
Потом решили, что ничего предпринимать не будут, а подождут дальнейшего: или Шлоссера выпустят, или их тоже арестуют. Решили на всякий случай пока пореже встречаться, чтобы не вызывать дополнительных подозрений.
У Стеллы на работе был отпуск, занятия в институте тоже кончились. Однокурсники разъехались по домам: почти все в их группе были приезжие. Уехали и ближайшие подружки Стеллы из ее студенческой группы.
Два дня она сидела дома одна. Наедине с собой нехорошие мысли активизировались. Если исключат из института, куда она пойдет?
Ждала, что на третий день Сережка все же не выдержит и явится, как обычно – хоть поговорят, обсудят… Но он не пришел и на третий.
На четвертый день сидеть одной в неизвестности стало невыносимо, и девушка решила сходить к Воробьеву сама.
Как-то так сложилось, что обычно он приходил к ней. Поэтому в доме Сергея она была всего несколько раз.
Сергей жил с родителями в отдельной квартире, где у него имелась своя комната – неслыханная роскошь по тем временам.
Невероятные эти удобства были понятны и не вызывали у окружающих отторжения. Глава семейства, Валерий Алексеевич, был человеком не совсем простым – главным инженером на большом заводе, успешным организатором производства в трудные военные и послевоенные годы. Мать, Екатерина Васильевна, учительница литературы, казалась Стелле очень образованной.
Стелла немного стеснялась и этой роскошной, как ей казалось, квартиры, и таких умных, интеллигентных родителей Сергея.
Дверных звонков почти ни у кого не было.
Стелла постучалась, но никто не открывал. Тогда она тихонько толкнула дверь – может быть, не слышат?
В то время днем редко запирались. Войдя в прихожую, девушка остановилась, собираясь постучать в комнату.
Вдруг из кухни выскочила домработница тетя Глаша (так называл ее Сергей), она несла на подносе стакан с водой.
На стоящую в коридорчике Стеллу она даже не посмотрела, как будто не заметила. Однако через минуту опять выскочила в прихожую, уже без стакана, но с опущенным подносом в руке.
Тут Стелла обратила внимание на ее взволнованное лицо.
Глаша опять пробежала бы мимо, если бы Стелла не окликнула ее:
–Тетя Глаша! Дома ли Сережа?
Глаша остановилась, застыла на месте и, кажется, только теперь увидела Стеллу. Потом, оглянувшись на закрытую дверь в комнату, вытолкнула девушку на лестничную площадку и зашептала:
–Увели Сережу! Сегодня ночью делали обыск и увели. Валерия Алексеевича «Скорая» сутра увезла – инфаркт, плохи дела. После этого Екатерина Васильевна слегла, тоже сердце прихватило. Иди, девонька, не до тебя тут!
Домой Стелла шла через Блонье. Сад был в это время дня почти пустынным.
Девушка не спешила, она медленно брела по аллее, пытаясь осознать происшедшее.
Как же так получилось? Как они там, в тюрьме? Каково им?
«Неужели могут за раскопки дать реальный срок?– думала она.– Если родители Сергея так сильно переживают, это, наверное, возможно. Из-за исключения из института инфаркты у таких сильных людей не случаются. Нет, они ждут самого плохого. Почему Сережка родителям не рассказал сразу про раскопки? Может быть, они нас остановили бы… Страшно в тюрьме, наверное. Надолго ли их посадят? Скорее всего, меня сегодня тоже арестуют. Проведут обыск… А ведь у меня эта статуэтка… Раз так строго наказывают за раскопки, что будет за незаконно вытащенный из земли артефакт?!»
Ей стало очень страшно.
Стелла села на скамейку и задумалась. Идти домой она боялась. Она забыла о времени, сидела и сидела на скамье. Не хотела идти домой – а вдруг там ее уже ждут с ордером на арест?
День был теплый, но не жаркий. Свежая июньская листва шелестела над головой. Аллейка была пустынная, прохожих мало. Вот молодая мать с ребенком прошли мимо скамейки… Мальчик катит яркую железную «бабочку» на палке, «бабочка» хлопает расписными железными крыльями, ребенок весело смеется, мать с гордостью смотрит на сына и Стеллу – свидетельницу их счастья…
