–Аотчего же вы продали дом, не жалко?– поспешил воспользоваться случаем Максим.
–Впоследние годы мы там редко бывали, так получилось, умужа своя дача, да иКатя там больше привыкла сбабушкой идедушкой лето проводить,– уклончиво пояснила Елизавета Модестовна.
Максим ссомнением покосился на Катю ирешился.
–Знаете, Елизавета Модестовна, як вам не только из-за афиш игазетных вырезок приехал,– осторожно проговорил Максим.
–Азачем же? Что-то не впорядке сдокументами на дом?
–Нет, нет. Дело не вэтом,– покачал головой Максим.– Яприехал квам за помощью.
–Ко мне?– Вбольших серых глазах Елизаветы Модестовны отразилось глубокое удивление.
–Понимаете, ясейчас постоянно живу на даче, ивот за последние два месяца вдом дважды влезали неизвестные. Самое странное, что оба раза вдоме ничего не пропало, даже деньги. Первый раз никого не было вдоме, авот второй раз пострадала моя невеста,– слово «невеста» Максим произнес уверенно испокойно, как будто бы уних сОлей уже все было решено,– когда они влезли вдом, она спала, апроснулась, услышав шум вдоме. Вобщем, на нее напали, исейчас она лежит вбольнице, унее серьезная черепно-мозговая травма.
–Ясочувствую вам всей душой, но чем же ямогу вам помочь?
–Мне кажется, вдоме что-то ищут, яне раз замечал утром чьи-то следы под окнами, аодин раз видел чье-то лицо за окном, но человек убежал раньше, чем ясмог выскочить из дома.
–Это все странно,– согласилась Елизавета Модестовна, иглаза ее смотрели на Максима прямо иоткрыто,– но ядолгие годы не жила на даче, только маму навещала, ивряд ли смогу вам чем-то помочь.
–Да язнаю, соседи мне рассказали.
–Ах вот оно что?– слегка улыбнулась Елизавета Модестовна.– Значит, ко мне вы приехали уже подготовленным?
–Да,– повинился Максим.
–Ичто же вам рассказали соседи? Катя, иди доделывай уроки,– спохватившись, распорядилась Елизавета Модестовна.
Максим тактично дождался, пока девочка неохотно покинет кухню, иответил:
–Мне рассказали осмерти вашего отца, затем отчима.
–Ивы тут же связали эти смерти свторжением вдом?– приподняв бровь, неодобрительно спросила Елизавета Модестовна.
–Были такие мысли.
–Во-первых, мой отец умер всвоей городской квартире, вот вэтой самой, еще впятьдесят седьмом году, иего не ударили по голове, его отравили.
–Язнаю,– встрял Максим.
–Далее, мой отчим отравился ядовитым веществом, когда выступал сшефским концертом на каком-то предприятии,– сухо итвердо проговорила Елизавета Модестовна.
Терять Максиму было нечего, ему надо было выяснить правду, ион пошел ва-банк, осознанно рискуя вывести хозяйку дома из себя ибыть изгнанным из квартиры.
–Ваша мать так не считала.
–Что?
–Янашел на чердаке дачи письма вашей матери, так вот, она не считала гибель вашего отчима несчастным случаем,– иМаксим достал из кармана пиджака пачку писем впростых белых конвертах.
–Что это такое? Где вы их… Ах, да,– доставая из конвертов исписанные страницы, бормотала Елизавета Модестовна. Она торопливо пробежала глазами первые несколько писем.
–Господи! Он убил отца!– Руки Елизаветы Модестовны задрожали.– Яничего не знала, мама не говорила… Боже мой! Теперь японимаю, почему она переменилась. Амы-то сИльей думали… После смерти отчима она, как бы это помягче выразиться… Слегка помешалась, все время что-то бормотала, запиралась одна вотцовском кабинете, не выходила оттуда сутками, от нас шарахалась. Мы понять ничего не могли. Хорошо, что Луша снова кнам переехала, ато бы мы сИльей не справились.
–После смерти Гудковского Луша переехала квам?– озабоченно спросил Максим, укоторого вголове начала вырисовываться картинка.
–Ну да. Имы были ей очень благодарны. Луша для нас сИльей была как бабушка или родная тетя. Мы тетю Люду меньше любили изнали, Луша– это родной нам человек. Она мне ис Катей помогала, когда та была маленькой. Конечно, она сейчас очень сдала, возраст,– торопливо инервно объясняла Елизавета Модестовна, продолжая перебирать письма.– Невероятно, мама подозревала нас сбратом! Мы даже ничего не знали… Какое счастье, что она нам ничего не рассказала, не знаю, как бы ясмогла пережить тогда такое известие. Ужас. Но явсе равно не понимаю, почему вы вдруг решили, что несчастье свашей невестой имеет какое-то отношение кнашей семье?
Максим ждал этого вопроса ивсе еще сомневался, как лучше ему ответить. Но молчать про камертон было глупо, тогда уж не стоило ивовсе разговор заводить.
–Ядумаю, все дело вкамертоне,– ответил он осторожно.– Все несчастья ввашей семье случились из-за этой вещи. Инасколько японимаю, после смерти вашего отчима окамертоне никто больше не слышал?
–Да, действительно. Мы сИльей не занимались музыкой. Нам он был не нужен, после смерти отчима мама, очевидно, его куда-то убрала, ибольше мы его не видели,– согласно кивнула Елизавета Модестовна.– Но счего бы кому-то спустя столько лет вспомнить окамертоне и,более того, начать его поиски, да еще ина даче, где теперь живут чужие люди?
–Вероятно, потому, что я, переехав вэтот дом, внезапно принялся сочинять музыку, иговорят, очень талантливую, хотя до того никаких способностей не проявлял, да имузыкой не интересовался, аработал научным сотрудником взакрытом НИИ, яфизик по специальности.
–Из этого следует, что вы нашли камертон ион действительно волшебный?– скептически глядя на гостя, спросила Елизавета Модестовна.
Максим тяжело вздохнул, деваться было некуда.
–Елизавета Модестовна, ячестный человек, никогда никого не обманывал ине брал чужого, но предупреждаю сразу, камертон явам не верну. Извините. Япросто не могу без него существовать. Он стал частью меня, ясам не пойму, вчем тут дело, но расстаться сним не смогу. Яготов заплатить вам за него любые деньги, но расстаться сним не смогу иникогда вприсутствии посторонних не признаюсь, что владею им,– решительно проговорил Максим.
–Ничего себе!– неловко усмехнулась Елизавета Модестовна.– Вот это уже начинает пугать. Может, на этой вещи какое-то проклятие лежит, что все из-за нее сума сходят? Дикость какая-то.
Они помолчали.
–Знаете, яне хочу забирать увас камертон, иденег мне не надо. Со дня смерти отчима мы живем тихой, спокойной жизнью, тьфу, тьфу, тьфу. Без драм итрагедий, ия хочу, чтобы так ипродолжалось. Оставьте его себе, если не боитесь,– разрешила Елизавета Модестовна.– Ну ачто касается ваших неприятностей, думаю, что вы лучше понимаете, что происходит, чем я. И, кстати, кто именно из соседей посвятил вас вподробности нашей семейной жизни?
–Ну, яподружился сПавлом Ивановичем, вашим бывшим соседом, он со мной музыкой занимается, но все подробности мне сообщили Альты.
–Ах, вот оно что. Ну, тогда представляю,– невесело усмехнулась Елизавета Модестовна.– Анна Ивановна большая любительница посплетничать, ио себе, ио других. Небось не преминула вам рассказать, что дядя Сема был великим пианистом иее сын такой же гений?
