Эта девушка чертовски меня раздражала.
Поэтому когда она встала, чтобы уйти, я сказал:
—Ты идиотка.
—Что?
Она снова повернулась ко мне.
Встав, я поправил галстук.
—Ты просто дура. Думаешь, усердная работа — это секрет достижения успеха? Как, по-твоему, половина этих людей дошла до того, что тратит триста долларов за тарелку макарон? Возможно, когда-то давным-давно причиной тому была тяжелая работа. Может быть, из нескольких тысяч людей найдется один, который преуспеет таким образом сейчас. Одни люди рождаются счастливыми и богатыми. Другие — чрезвычайно умными или спортивными. Но для большинства это обычное облапошивание. Почему ты зарабатываешь десять долларов в час, а твоя начальница, которая даже не убирает дома, зарабатывает шестнадцать? Ты делаешь все возможное, чтобы подняться по социальной лестнице, и в большинстве случаев это означает использование людей. Ты, наверное, всю свою жизнь вкалывала как проклятая, и, скорее всего, тебя тоже обманывали. Но разве жить тебе стало легче, чем в прошлом году? Поэтому ты должна пользоваться любой возможностью вырваться вперед. А если нет, то ты либо боишься, либо идиотка.
Я ожидал, что Джейн снова набросится на меня, но она замерла так, словно я ударил ее по лицу. Глаза затуманились от слез, которые она не могла позволить себе пролить.
—Может быть, ты и прав. Меня обманывает начальство. Это несправедливо и все же я продолжаю работать. Я трудоголик Джейн.— Она пожала плечами.— Но мне не на кого наступить. Все, что у меня есть — это я сама, поэтому я дорожу собой больше, чем кем-либо или чем-либо в мире. И когда ты пытаешься купить меня, как будто я всего лишь вещь, а не человек, и если я позволю тебе… тогда я перестану себя уважать. А если я потеряю уважение к себе, у меня ничего не останется. Нет ничего хуже.
Девушка быстро смахнула слезу со щеки и повернулась, чтобы уйти. Только когда она ушла, я почувствовал, что снова могу дышать. Пусть так, но мое сердце увидело кого-то настолько красивого снаружи, насколько сломленного внутри.
—Так держать.
Дверь открылась и вошла Ирэн. Я стоял с поникшими плечами. Еще одна красивая и сломленная женщина в моем окружении, которая сводила меня с ума.
—Зачем ты привела ее сюда?
—Хотела посмотреть, как ты отреагируешь на ее наряд,— ответила кузина, прислонившись к двери.— Слышала, как вы ссорились в пятницу, и я впервые видела, чтобы ты так сильно заинтересовался женщиной. Она тебе нравится.
Подойдя к Ирэн, я постарался, чтобы она поняла, что я не шучу.
—Только. Не. Это! Не втягивай ее в свои неприятности, Ирэн. Тебе двадцать восемь лет, так что разбирайся самостоятельно. В прошлый раз, когда ты использовала людей, чем это все закончилось?
—Пошел ты,— прошипела она, прежде чем выйти.
И за что мне все это дерьмо?
«Нет ничего хуже» — эхом отозвался у меня в голове голос Джейн, и я вдруг почувствовал желание найти ее… только чтобы извиниться, конечно.
Уэсли
Утверждая, что у меня зависимость от Максвелла Эмерсона, я не шучу. За все четыре года, что мы вместе, я ни разу не был с кем-то другим… Одно это уже кажется безумием. Уэс, мужчина-шлюха, в моногамных отношениях? Даже мои собственные матери были шокированы, когда я рассказала им об этом. И дело даже не в том, что не мог, просто не находил человека, который мог бы утолить неистовое желание, которое я испытывал все чертово время. А потом встретил его, и он сорвался с цепи вместе со мной.
Поддаваясь пагубной привычке… становясь зависимым… преследуя… любя — называйте это как хотите, но я всегда крутился поблизости, и именно поэтому, когда сенатор Элспет Йейтс попросила меня лично обслужить ее вечеринку, я согласился, хотя поклялся себе, что никогда не буду обслуживать ни одно мероприятие. Когда премьер-министр Франции захотел попробовать мои блюда, он пришел в мой ресторан, как и все остальные.
Напрашивался вопрос: какого хрена я тут делаю?
—Здесь нужно больше уксуса! Нарежьте базилик прямо сейчас и подождите десять минут, как только…
Я прервался на полуслове, увидев бегущую вниз по лестнице Джейн. Она была одета в изумрудно-зеленое платье, а ее лицо опухло и покраснело. В одной руке девушка держала туфли, а в другой — шлейф платья.
—Скажи, что ты тоже ее видишь,— воскликнул мой су-шеф.— Это твоя знакомая?— спросил он, подтверждая, что я не сплю.
—Черт побери,— прошептал я, поражаясь тому, как красиво Джейн умудряется выглядеть, даже будучи явно расстроенной.
—Шеф?
—Нарежьте базилик сейчас и подождите десять минут, чтобы натереть трюфели сверху,— приказал я, не сводя глаз с девушки.
А она, не обращая внимания на весь кухонный персонал, двинулась к заднему дворику. Сняв фартук шеф-повара, я подошел к холодильнику, достал оттуда шоколадно-ванильное парфе с вишневым соусом и рявкнул:
—Ложку.
—Вот, шеф.
—Никлаус, кухня на тебе.
—Да, шеф,— кивнул он, не отрываясь от блюда.
Это одна из причин, почему я доверял ему. Потянув дверь на себя, сразу же почувствовал порыв холодного воздуха, который, как ни странно, никак не подействовал на Джейн. Она сидела на ступеньках и смотрела в ночное небо.
—Часто сюда приходишь?— поинтересовался я, присаживаясь рядом. Девушка так резко повернула ко мне голову, что я подумал, что та сейчас оторвется.
—Почему ты повсюду?— застонала она, откидывая назад волосы.
—Это не та реакция, на которую я надеялся,— пробормотал я, подавая девушке десерт и поднимаясь.
—Нет, извини,— крикнула она, прежде чем я успел сделать шаг.
—Ты уверена? Потому что я не умею обращаться с плачущими женщинами.
—Так вот почему ты принес десерт?
Она улыбнулась и откусила кусочек. Помолчала, глядя на него сверху вниз. Я усмехнулся и снова сел.
—Я великолепен. Продолжай и сможешь сказать это.
Джейн скорчила рожицу, сопротивляясь.
—Хорошо… однако, не оргазмически.
—Так и не должно быть. По крайней мере, не с первого укуса,— проговорил я, наблюдая, как еще одна ложка исчезла между ее полных губ.— Отличный оргазм не бывает удивительно быстрым, мисс Чапман. Ощущения будут нарастать и приведут тебя к нему.
Не переставая есть, Джейн вытаращилась на меня, поэтому я вынул ложку из ее рта, зачерпнул еще шоколада и снова поднес к губам. Они послушно раскрылись передо мной.
—Сначала ты почувствуешь, как начинают течь слюнки. Дрожь будет пробегать по твоему позвоночнику, начнется покалывание в ушах и руках. Соски с каждой минутой будут становиться все тверже и тверже, а киска — все влажнее и влажнее. Ты будешь стонать от удовольствия, наслаждаясь каждым его дюймом до тех пор, пока это не сведет тебя с ума, ты не закричишь и не сдашься. Именно тогда и только тогда,— я скормил девушке последний кусочек,— я позволю тебе кончить.
