Завтра в школу, в девятый класс, а я совсем не отдохнул за лето. Не страшно. Света тоже пойдёт в школу, и, возможно, я буду видеть её во дворе каждое утро. Я РЕШИЛ, ЧТО ОБЯЗАТЕЛЬНО ПОЗНАКОМЛЮСЬ С НЕЙ И ПРИЗНАЮСЬ В СВОИХ ЧУВСТВАХ. После пережитого это не кажется чем-то страшным. И вдруг это будет взаимно?
Листья на деревьях желтеют, по вечерам на улице холодно. Вера весь день хмурая – ей не хочется в школу, а моё настроение ничего не может омрачить. Я ВДОХНОВЛЁН ЖИЗНЬЮ. Только и думаю о том, как много счастливых дней будет впереди.
Информацию о владельце дневника не нашёл.
Теперь я знаю: обладать странными дневниками – тяжёлое бремя. Я навлёк на себя все возможные проклятия. Цапка следит за мной из каждого тёмного уголка.
И при свете дня иные ходят по улицам. Недавно я видел странного школьника лет тринадцати. Он выделялся из толпы чудаковатым поведением. Подросток оглядывал всё вокруг как с непривычки, словно был чужим среди людей.
Я вспомнил о нектохетах, и школьник сразу уставился на меня, будто прочитал мои мысли. По его лицу поползла кривая улыбка, и он произнёс: «Ты всё знаешь!»
За мной следят какие-то взрослые ребята, делая вид, что просто гуляют. Наверное, это правительственные агенты. Не они ли прошлой осенью вломились ко мне в дом и похитили вещи из мира хумов?
За мной увязался ещё один воришка. Пионер с плюшевой головой. Я видел его в своём дворе. Может, он хочет забрать дневники?
Чувствуя, что мне осталось недолго, я рискнул и отправился на кладбище поездов, пролез в старый вагон и нашёл тетрадь на пружинах, о которой рассказывал Витя. Когда уходил, мне вслед смотрела призрачная Проводница.
Записи в тетради делали люди, пропавшие в поезде. Трудно в них разобраться. Я уже ничего не соображаю от постоянного напряжения.
Нужно передать кому-то свою коллекцию дневников. Чувствую, что мне скоро конец. Кто-то должен обнародовать записи. Пусть люди узнают правду. Эти твари боятся правды.
Артур Глаголев
Поезд едет в никуда
Последняя запись в толстой тетради на пружине.
12 марта 2008 года
Меня зовут Александр. Надеюсь, я не ошибся с датой, потому что уже не помню, сколько прошло дней с тех пор, как я сел в этот поезд. И течёт ли тут время в привычном смысле. У меня нет с собой часов, а у моего мобильника давно села батарейка. День резко сменяется ночью, а потом так же резко наступает день. Но я не знаю, сколько часов в сутках.
Я ставлю дату наугад, как это делали те, кто писал в эту тетрадь до меня. Когда я нашёл её в купе проводника, то подумал, что это какая-то шутка: люди писали тут в разные годы, но записи идут вразнобой. После нескольких заметок, датированных девяносто шестым годом, записи из конца восьмидесятых. Один из тех, кто вёл тетрадь, указывал дату, которая ещё не наступила, когда я сел в этот поезд. Я ПРОЧИТАЛ КАЖДУЮ СТРОЧКУ, и теперь до меня начинает доходить, что происходит в этом поезде.
Если я правильно считал, сколько раз день сменялся ночью, то прошло около недели. Всё это время ПОЕЗД ЕДЕТ БЕЗ ОСТАНОВОК, хотя дорога до моего родного города должна была занять всего двое суток.
Я сел на этот поезд пятого марта. Ещё не было и шести утра. Проводница проверила мой билет. Несколько часов я ехал один, но на станции Лазаревское ко мне в купе «подселилась» женщина с шестилетней дочерью.
В соседнем купе ехала молодая семья с девочкой примерно того же возраста. Дети быстро подружились. Ходили друг к другу в гости. Дверь то и дело открывалась и закрывалась. Постоянно звучали детские голоса и смех. Атмосфера была оживлённая до самого вечера. Я немного почитал детектив, который купил на вокзале, и уснул. Так и проспал до самого утра, а когда проснулся, то увидел, что койка напротив пуста.
МОИ СОСЕДКИ, мать и дочь, ИСЧЕЗЛИ, оставив раскиданные подушки и смятые простыни. Я подумал, неужели ни свет ни заря пошли в гости в другое купе? Впрочем, мне не было до этого дела. Я решил насладиться моментом одиночества.
Сходил в туалет – там не было очереди. Меня это приятно удивило. Обычно утром в поездах только и ждёшь у двери с полотенцем. Я умылся, почистил зубы.
Заварил себе чаю. В открытой топке титана краснели угли – водонагреватель недавно подтопили. Я так никого и не встретил в коридоре и подумал, что все ещё спят. Вернулся в своё купе со стаканом и стал смотреть в окно. Потом увлёкся детективом и успел прочитать целую главу. Мои соседки и не думали возвращаться.
Я задумался: куда они делись? Может, сошли на станции? Тогда почему не сдали бельё?
Я ещё раз сходил за кипятком и никого не встретил. Если не считать стука колёс, в поезде было тихо. НИКТО НЕ ХОДИЛ ПО КОРИДОРУ, НЕ ГРЕМЕЛ ДВЕРЬМИ.
Продолжительная тишина стала казаться мне подозрительной.
Да ещё и поезд ехал с одинаковой скоростью, не замедляясь и не ускоряясь. Я снова начал разглядывать пейзаж за окном, пытаясь разобрать, где мы сейчас. И вдруг понял: всё это я уже видел около часа назад!
Поезд проехал мимо пустой заброшенной платформы, которая едва вырисовывалась в тумане, потом бесчисленные столбы мелькали за окном около часа, далее – широкое пустое поле с примятой кукурузной ботвой и старая водонапорная башня.
А потом опять всё сначала! Заброшенная платформа, столбы, поле, водонапорная башня. Та же самая башня! Снова и снова! Один и тот же пейзаж!
Поезд встал на замкнутые рельсы и ездит по кругу? Совершенно идиотская мысль! Да и шёл он прямо, не отклоняясь ни в одну, ни в другую сторону.
Мне были нужны объяснения. Я хотел убедиться, что не один вижу повторяющуюся картинку за окном. Первым делом я побежал в соседнее купе. А там пусто. Проверил другое – тоже никого. ЗАСТЕЛЕННЫЕ КОЙКИ, ОДЕЯЛА, ПОДУШКИ, НО НЕТ ПАССАЖИРОВ… Они исчезли вместе со своими вещами.
Я пошёл в купе проводника, а там тоже пусто. Я остался один. Дверь в другой вагон оказалась закрытой. Меня одолела паника. Я взял молоток, заготовленный на случай аварии, и стал бить в стекло. Там и трещинки не осталось. Этим же молотком, я попытался выбить окно в одном из купе – тоже никакого результата. Все окна в этом вагоне как бронированные, за исключением одного. Я не проверял каждое сам, а прочитал об этом в записях моих предшественников.
Якобы в туалете в конце вагона есть единственное уязвимое окно. Я собираюсь проверить. Возможно, это единственный способ выбраться. Безумие – прыгать из окна поезда, который едет на большой скорости, но я не собираюсь тут оставаться.
Мне не хотелось верить в те кошмары, что описаны в этой тетради, но я понимаю, что не один в этом вагоне. По ночам я слышу, как ОНА ходит по коридору, открывает то одно, то другое купе. Пока мне удавалось избегать встречи с ней, но рано или поздно ОНА ДО МЕНЯ ДОБЕРЁТСЯ(Кто такая она?).
