Он заглянул в пустые глаза миниатюрной волшебницы – и засомневался. Всё это неразумно. В последнее время он оставлял слишком много следов… Он развернул косу стороной лезвия и ударил волшебницу ещё раз.
Морнилья упала замертво.
Всадник оставил её тело лежать посреди поля, а сам поскакал к вагончику. Тот оказался пуст, и это сильно его разозлило.
3
Мангустина
Школа «Спички чик-чирички» располагалась в здании бывшей фабрики, сверху напоминающем латинскую букву «V». Время беспощадно обгладывало здание, спроектированное в стиле Прекрасной эпохи, которая сама уже давно канула в Лету. Крыша протекала, поэтому в дождливую погоду нужно было непременно расставлять на партах вёдра. Посреди здания возвышалась высокая башня с красным куполом, символизирующая спичку с серной головкой. На самые верхние этажи башни ученикам подниматься было запрещено: потолок мог обвалиться от малейшего чиха. Окна тоже были в ужасном состоянии: они плохо закрывались, сопротивляясь каждой своей деталью. В глубине школьного двора журчал фонтан, украшенный статуей дракона, забивающийся, когда ему заблагорассудится. Одним словом, здание переживало своё старение с завидной элегантностью, приноровившись к возрастным изменениям.
На доске в классе Чарли красовалась теорема Пифагора, правда непонятно зачем – ведь класс всё равно уже давно не слушал учителя. Все ждали. Дело было в понедельник, ближе к вечеру, а значит, скоро должно было произойти определённое событие. Но событие это всё никак не наступало: оно, словно капризная суперзвезда, затягивало момент ожидания, катастрофически опаздывая и заставляя всех учеников изнывать от нетерпения. Всех, кроме двоих.
Первой была светловолосая Мангустина, которая прилежно выполняла роль лучшей ученицы в классе. Она всегда выглядела ужасно собранной и выводила цифры в тетради так усердно, словно вколачивала гвозди. Её одноклассников это бесило, и они кидались в неё шариками из бумаги. Те застревали у Мангустины в волосах, но она даже не удосуживалась от них избавиться. С одноклассниками Мангустина не церемонилась и с самого начала дала им понять: они все для неё пустое место и недостойны её внимания.
Ну а вторым учеником, который, в отличие от всех, тоже не ждал, был Чарли. Он очень сильно опаздывал на урок и в тот самый момент галопом нёсся по ветхим коридорам школы. За несколько минут до этого он нечаянно вырвал дверцу своего шкафчика и потом долго возился с ней, пытаясь приладить на место. Металлическая дверца изрядно помялась, но Чарли удалось закрыть шкафчик на замок: обольшем он и не просил.
–А! Господин Вернье!– воскликнул учитель.– Вы наконец-таки оказали нам честь! Извольте пройти на своё место.
Чарли быстро шмыгнул за вторую парту, прямо за Мангустиной. Как он и ожидал, Джун заняла ему место и встретила его ухмылкой:
–Обычно это я опаздываю, а не ты! Ну и что ты учудил?
Джун была похожа на исчадие ада: растрёпанная, как чертёнок, и одета соответствующе. Она целенаправленно культивировала образ очаровательной хулиганки, который шёл ей как нельзя лучше. Она заявлялась в школу с вызывающим макияжем, в огромных берцах и в майке с надписью «True бунтарка»– на случай если кто-то ещё вдруг не понял. Её родители были владельцами крупнейшей фабрики по производству миндального печенья в регионе Экс-Ан-Прованс: это такое печенье в форме рыбок, покрытое сахарной глазурью. Благодаря этому печенью город, собственно говоря, и прославился. Но Джун это не нравилось. Она говорила, что сахар у неё уже из ушей лезет и что если она потеряет бдительность, то в один прекрасный день её покроют глазурью, перевяжут праздничной лентой и выставят как куклу в витрине родительского магазина на всеобщее обозрение. Поэтому, когда она всех и вся посылала куда подальше, Чарли прекрасно её понимал.
–Я поссорился со шкафчиком, и мы двадцать минут пытались помириться,– сказал Чарли, а потом пояснил:– В общем, я сломал дверцу своего шкафчика.
–И зачем я каждый день голову ломаю, стараюсь быть оторвой – ведь от тебя вреда больше, чем от меня, даже когда я рву и мечу! Ох, как же это бесит!
Тут мимо них полетел бумажный шарик, который кто-то запустил в Мангустину. Но Чарли перехватил его и раздавил в кулаке – так же он поступал с неприятными эмоциями. Ему не нравилось, что из Мангустины делают объект для насмешек. И не важно, что она всегда говорит с ним в презрительном тоне – слишком легко нападать на того, кто одинок.
–У тебя даже повода нет, чтобы быть таким разгильдяем,– прошептала Джун.
–Это как посмотреть,– ответил Чарли в свою защиту.– У меня просто не получается контролировать свою силу, когда я… э… нервничаю. Подростковый возраст, наверное, или что-то в этом роде.
Вдруг ещё один бумажный шарик, предназначавшийся Мангустине, попал прямо в голову Джун. А так как Джун была совсем не такой, как Чарли, то, развернувшись вполоборота, она со всей дури запустила его обратно в отправителя. Тот хотел было ответить ей тем же, но, увидев, как она хищно оскалилась, поднял руки вверх в знак перемирия. Потому что она не просто расплылась в улыбке, а хищно ощерилась, продемонстрировав гораздо больше зубов, чем их должно быть.
–Эй, пойдёшь вечером бросать водяные бомбочки с крыши?
Чарли нахмурился. А Джун, не дожидаясь ответа, затараторила:
–Я же не прошу тебя участвовать – просто постоишь рядом: мне хоть будет с кем поговорить, пока я занята делом.
–Нет, не могу. К нам сегодня перебирается бабушка, и мама хочет, чтобы я был дома. Я тебе уже говорил вчера. Помнишь?
–Конечно, помню – спрашиваешь!– ответила Джун, которая всегда помнила только о том, что касается исключительно её лично.
–Найди кого-нибудь другого,– предложил Чарли.
–Ага, вон Мангустину позову.
Чарли не успел её остановить, и она дважды бесцеремонно дёрнула Мангустину за белокурые локоны. Та резко развернулась и уставилась на Чарли, уверенная, что это сделал он.
–Прости его, он не понимает, что творит!– воскликнула Джун, радуясь тому, как ловко у неё получилось свалить вину на кого-то другого.
–Это не я,– отчеканил Чарли, не сводя с Джун испепеляющего взгляда, как если бы собирался уничтожить её на месте (а ему, учитывая разницу в их весовых категориях, сделать это было совсем несложно).
Но Джун знала своего друга как облупленного, поэтому просто-напросто его проигнорировала:
–Эй, Мангуст, как ты смотришь на то, чтобы потренироваться в метании водяных бомбочек со мной сегодня вечером?– И она сопроводила приглашение зубастой улыбкой.
Но Мангустина резко ответила:
–Нет.– После чего отвернулась и стала смотреть на классную доску.
