«БОЛЬШИЕ ОСЕННИЕ
ЮНОШЕСКИЕ СКАЧКИ
НА ТЫКВИНАХ»
Чарли подошёл к плакатам и стал внимательно их рассматривать. Помимо имён он увидел дату и место: Большие Арены.
–Что это такое?– спросил он.
–Скачки на тыквинах, только для участников-подростков.
–Ты же обожаешь скачки на тыквинах! Можно сходить посмотреть, раз уж мы всё равно здесь!– Он прекрасно помнил, с каким энтузиазмом Мангустина рвалась на скачки, приуроченные к осеннему шабашу, правда, это было ещё до того, как всё пошло наперекосяк. Она запаслась всеми атрибутами болельщика, даже заставила Чарли надеть шарф и дурацкий значок с надписью «Анасфем, я люблю тебя!» – лишь бы поддержать своего кумира.
Мангустина сорвала со стены пару афиш:
–Эти скачки я не люблю.
–А-а-а…
Мангустина снова нахмурилась. Они продолжили путь вАкадемию, где их, вероятно ожидало неприглядное будущее, и тут Чарли решил поделиться с ней кое-какими идеями.
–А ты? Ты сама хотела бы поучаствовать в этих состязаниях?– спросил он игривым тоном.– Я хочу сказать, не в качестве зрительницы, а как наездница тыквины?
Щёки девочки слегка порозовели. Она улыбнулась, и её Книга мага увереннее запорхала у них над головами.
–Возможно, я могла бы стать техмагиней,– призналась она.– Только не возницей: чтобы открывать ящики с сюрпризами, нужно слишком много сил.– Ещё через секунду уголки её рта опустились.– Но для таких, как мы, регистрационные сборы слишком велики. Не говоря уж о стоимости упряжки.
* * *
Академия представляла собой накрытое гигантским куполом пышного вида здание, украшенное розовыми кустами, выстроившимися вдоль стен длинными рядами. Ввиду приближающейся зимы ни цветов, ни даже листьев не осталось – только унизанный острыми шипами ползучий кустарник.
Чарли иМангустину приняли в маленьком, обшарпанном зале, пол которого был застелен коричневатым пахнущим пылью ковром.
–Они сильно опаздывают,– проговорила Мангустина, кусая ногти.
–По-моему, они специально заставляют нас ждать: лишний раз напоминают, что мы для них пустое место,– возразил Чарли.
Последние несколько улиц перед Академией ребята преодолели бегом, чтобы успеть к назначенному времени. Патрульные привели их в этот на редкость уродливый зал, где и оставили дожидаться приёма, но прошло несколько минут, потом час, а за ними до сих пор никто не пришёл.
Вдруг дверь отворилась, и вошёл судья Денделион. Следом за ним вышагивал патрульный в красном мундире, капитан Сухостой Атравис – откинутые за спину длинные каштановые кудри придавали ему сходство с боевым конём, гарцующим на параде. Затем вошёл ещё один академик – Чарли никогда прежде его не видел,– в чёрном костюме и с золотой лилией в петлице. Последний всем своим видом показывал, что явился сюда исключительно по долгу службы, торопится поскорее покончить с формальностями и заняться другими делами. Замыкали шествие двое простых патрульных в зелёных куртках и пара канцеляристов в плохо скроенной, а потому слишком свободной в плечах одежде – эти откровенно скучали.
Судья Денделион и капитан Атравис весело беседовали, словно Чарли иМангустина были всего лишь малозначительной помехой, покончив с которой можно будет продолжить разговор.
–Давно не видел вашу очаровательную супругу!– говорил патрульный.– Как она поживает?
–Прекрасно, прекрасно. Моя жена занимается своими цветочками и не суёт нос в мои дела, а большего я от неё и не требую, ха-ха!
–Ха-ха!
–А сейчас давайте покончим с этим разбирательством. Полагаю, у нас у всех есть более важные дела.– Он подмигнул своему коллеге-академику, и тот принял этот знак внимания с видимой благодарностью.
Мангустина хотела было проявить уважение: встала и сделала Чарли знак последовать её примеру. Однако судья пронзил её ледяным взглядом:
–Кто тебе позволил встать, барышня?
Мангустина поспешно села на место. Судья уже уткнулся в бумаги, словно и не сомневался, что ему подчинятся:
–Прежде чем мы начнём, хотелось бы сказать пару слов об этом досадном и удивительном исчезновении Всадника. Пора закрыть это дело, но нам недостаёт подробностей.– Он в упор посмотрел на Чарли.– Ты сказал нам, что почтенная Мелисса восстановила свои воспоминания, когда ты разбил песочные часы Всадника.
Чарли кивнул:
–Верно.
–Затем почтенная Мелисса выступила против Всадника и победила его, после чего сбежала…
–Да.
Судья Денделион похлопал себя по губам кончиком указательного пальца:
–Это очень короткий рассказ, мальчик мой. Нельзя так просто избавиться от Аллегории. Ты видел, какие заклинания применяла твоя бабушка?
–Сожалею, но я всего лишь недомаг, к тому же весьма посредственный. Я не обладаю нужным уровнем знаний и не мог понять, что там происходило.
–Подтверждаю,– вмешалась Мангустина.– Я ещё никогда не видела настолько бездарного недомага. Он не может даже спичку зажечь с помощью заклинания.
–Ну надо же!– протянул судья с ноткой сочувствия в голосе.– Ну, а что касается тебя, девочка, это уже совсем другой случай. Ты у нас просто звезда. Святые Розги рассчитывали на тебя, хотели сделать тебя образцом для подражания, новым Селестеном Бурпеном, только в юбке! А ты взяла и подалась в бега… Ай-яй-яй!
–Я сбежала, потому что ничему не могла научиться вСвятых Розгах!
–Тебе дают бесплатное образование, щедро оплачиваемое налогоплательщиками Тэдема,– а ты ещё имеешь наглость жаловаться! В любом случае, я задам тебе тот же вопрос, что и молодому человеку: какими заклинаниями почтенная Мелисса уничтожила Всадника?
Мангустина пробормотала:
–Таких заклинаний… не было в словаре!
Судья Денделион с силой стукнул ладонью по столу:
–Мне прекрасно известно, что их нет в словаре! Словарь составляет Академия, а мы никак не могли бы включить в его состав подобные заклятия, это очевидно! Я спрашиваю: что именно ты видела? Что там происходило?
–Я… не знаю! Это было не похоже ни на одно знакомое мне заклинание. Был яркий свет и…
–Ясно,– перебил её судья, словно мгновенно раскусил ложь.– Ты просто набитая дура. Знаешь, именно я осудил твоего брата шесть лет назад. Возможно, ты этого не помнишь, но, могу тебе сказать, он был магом другого масштаба, не чета своей непутёвой младшей сестричке. Настоящий гений. Если бы он не скончался, к нашему всеобщему огорчению, из него мог бы выйти толк.
Чарли слышал, как Мангустина затаила дыхание. Слова судьи её потрясли. Чарли почти ничего не знал о прошлом Мангустины кроме того, что она сирота, но до сих пор он понятия не имел, что у неё когда-то был старший брат.
Судья Денделион принялся быстро листать документы. Чарли заметил, что истинные чувства Мангустины отражались в её глазах, а вот судью выдавали руки – они буквально тряслись от злости, в то время как его лицо оставалось совершенно бесстрастным.
