Пока она неловко орудовала иглой, Чарли успел набить пару мешков и натянул на получившиеся «тела» куртки с рваными галунами – одну красную, другую синюю. Затем он выбрал шляпы. Когда он привязывал пугалам головы, к нему подошла Мангустина:
–Пс-с-с!– Она протянула ему какой-то мешочек, причём весьма увесистый: внутри лежали кусочки свинца.– Постарайся прикрепить это к левой руке синего пугала. Главное, чтобы это было незаметно со стороны! И немного ослабь повязку, на которой держится правая нога красного, только не слишком сильно.
–Но зачем?
–Приказ Пануса. Ты не обязан повиноваться, но тогда тебе придётся с ним договариваться.
Чарли пожал плечами и забрал уМангустины мешочек со свинцом:
–Как скажете.
Когда он закончил, Мангустина уже спала среди снопов соломы. После того как три часа назад судья вырвал несколько страниц из её Книги мага, под глазами у девочки залегли глубокие тёмные круги. Ей срочно требовался отдых. Чарли надеялся, что, выспавшись, она почувствует себя лучше.
–Я закончил!– сказал он Кипунье.– Теперь мы будем применять заклинание, чтобы отпугивать спокойных?
–Это не ваша забота! В любом случае, подобное занятие мгновенно исчерпало бы два ваших отблеска. Это дело взрослых, владеющих аттестатом диплоха.
Чарли разозлился:
–Диплохи?! Это ещё что такое?
–Ну, это… э-э-э… степень владения магией, которую вы, возможно, получите, окончив школу,– если будете усердно трудиться.
–Сдаётся мне, раз я никогда прежде о ней не слышал, её присуждают полным тупицам, которые ни на что не способны. Или я ошибаюсь?
Кипунья молчала, явно не зная, что сказать.
–Ясно,– кивнул Чарли.– Короче говоря, здесь мне ничему полезному никогда не научиться.
Кипунья даже не попыталась ему возразить, и её молчание красноречивее всяких слов подтвердило правоту Чарли.
* * *
Прошла неделя.
Поначалу Чарли удивлялся, что ничего не происходит, потом понял: проблема заключается именно в этом «ничего» – впереди его ждали лишь полное отупение и беспросветность.
Его шапка пока держалась. Всадник до сих пор не сумел оттуда выбраться, как, впрочем, и бабушка Чарли, почтенная Мелисса.
Чарли подумал было попросить свою мать оплатить огромный штраф, который наложила на него Академия, но поскольку Цезария Вернье уже давно была исключена из мира магии, объяснить ей сложившуюся ситуацию было весьма непросто – ведь она даже не помнила сына.
–Ты не можешь снять это заклятие?– спросил он как-то уМангустины.
Конечно, Чарли боялся подвергать маму опасности, однако ему любой ценой требовалось привлечь на свою сторону хоть каких-то союзников! В ответ Мангустина с унылым видом покачала у него перед носом своим кулоном:
–С двумя-то отблесками? Я не настолько сильна!
Чарли хотел хотя бы передать сообщение учителю Лину – наверняка их наставнику сейчас приходится несладко вЧистилищном. Ничего из ряда вон выходящего: просто рассказать новости, утешить, дать знать, что они оба живы… однако Мангустина заверила Чарли, что это бесполезно:
–Никакие сообщения туда не разрешают передавать. И тащиться нет смысла – нас просто не пустят. Уж я в этом кое-что смыслю…
–Как это? Ты говоришь о своём брате, да?
Чарли надеялся, что Мангустина прольёт свет на недавние слова судьи Денделиона, но она лишь пожала плечами и ушла в спальню.
С тех пор как судья вырвал несколько страниц из её Книги мага, девочка ходила как в воду опущенная, много спала и на все предложения Чарли отвечала в пораженческом ключе. Раньше Чарли рассчитывал, что подруга поможет ему освоиться в этом новом для него мире, но в итоге оказался с ним один на один.
Хуже всего дело обстояло с обучением.
На следующий день после оглашения приговора вАкадемии преподавательница, которая должна была вести у них занятия, некая Уголина Ясномила, просто не явилась на урок. Услышав, что многие одноклассники тут же засобирались в город на подработку, Чарли занервничал:
–Но… А как же остальные сегодняшние уроки?
–Какие остальные уроки?– резко спросила Мангустина. Она порылась в своей сумке и достала сложенный вчетверо лист бумаги.– Вот наше расписание, мне его дала Клёпа.
Чарли заглянул в листок – там почти не было записей.
–И это всё?– Кажется, в последнее время он слишком часто произносил эти слова…– Но… Это же всего два-три часа каждое утро, а рабочих дней в неделю только… четыре? Это же очень мало! Кроме того, уроки какие-то странные. Я хочу сказать, так мы совершенно ничему не научимся. Они думают, мы сумеем получить степень Элементариата с такой жалкой подготовкой?
–Этого от нас и не ждут. В любом случае получение этой степени нам не по карману. И потом, для этого понадобился бы наставник или наставница. Нас ждёт степень диплохов. Мы вольёмся в прослойку чернорабочих, трудящихся вТэдеме, и получим право использовать крохотную каплю магии – её хватит лишь для того, чтобы не забыть о мире волшебников. Если только ты не изъявишь желание стать патрульным.
Чарли вздохнул. До чего же это все несправедливо!
Ещё перед ними стояла другая серьёзная проблема: требовалось срочно сделать необходимые покупки.
Первые несколько дней Чарли не удавалось найти способ отправиться в город. Сердце Тэдема находилось в сорока пяти минутах ходьбы от школы, полёты на мётлах были строго запрещены, и обитателям Святых Розог не оставалось ничего другого кроме как каждый раз тащиться по сельской дороге пешком. Лилий Атравис утверждал, что подобные прогулки укрепляют лёгкие.
Каждый день приходилось работать во дворе замка, и не могло быть и речи о том, чтобы пропустить обед, какой бы отвратительной ни была здешняя ворсянка. Чарли уже успел порядком наголодаться!
Поэтому он дождался конца первой недели, а именно субботы, и в гордом одиночестве отправился в путь. Мангустина не захотела его сопровождать.
На имевшиеся у него десять евро Чарли рассчитывал купить хотя бы зубной пасты: в конце концов, он больше не может чистить зубы мылом! Ещё он надеялся раздобыть какой-то еды. Не важно какой – лишь бы она была горячей, сытной и не безвкусной. Однако и эта его надежда рухнула: никто не соглашался принять от него оплату в евро, ибо единственными деньгами вТэдеме были звонники и тяжёлики.
–Работа. Мне позарез нужна работа,– бормотал Чарли себе под нос.
Ему казалось, что он легко найдёт подработку. Большинство учащихся Святых Розог как-то выкручивались, значит, и он что-нибудь найдёт.
Чарли прекрасно помнил торговую улочкув двух шагах от Академии: впервые прибыв вТэдем, он быстро по ней пробежался, не успев толком изучить. Порывшись в памяти, он вспомнил её название: Однорукая улица. Тут стояло множество разных лавочек и мастерских: наверняка хоть какой-то из них требуются рабочие руки.
