–Будет лучше, если нас не заметят,– прошептала Мангустина на ухо Чарли.
Они спрятались за колонной в плохо освещённом углу зала, где на них вряд ли кто-то обратил бы внимание. Неподалёку от них расположились двое патрульных, призванных обеспечивать порядок, а заодно решивших совместить приятное с полезным и развлечься без отрыва от службы. Чарли едва не вздрогнул: это были те самые патрульные, которые пристали к нему в самый первый день его пребывания вТэдеме; позже именно они пытались арестовать его после происшествия в мастерской госпожи Кисточки. Чарли вжался в стену в тщетной попытке стать невидимым.
Между тем Селестен Бурпен встал за пюпитр и начал издавать протяжные, заунывные звуки, в то время как новые зрители всё прибывали и прибывали.
–Распеваюсь!– пояснил он.
В зале засмеялись. Наверное, Селестен долго и упорно тренировался, чтобы петь настолько фальшиво. Наконец он, видимо, посчитал, что народу собралось достаточно много, и, трижды постучав по пюпитру, заговорил:
–Дорогие друзья, вы все меня знаете! Я провёл много ваших дней рождений, свадеб, выпускных и прочих праздников. Кстати, вам было со мной весело?
В ответ зал разразился бурными овациями.
–Тем лучше! Тем лучше! Вы знаете, смех – это моя страсть, и мне нравится всё делать хорошо. Вот почему я стою сегодня перед вами!– Снова грянул шквал аплодисментов, но Селестен вдруг вытащил из кармана резиновый молоток и застучал им по пюпитру – раздался довольно неприличный звук.– Прошу тишины!
Разумеется, зрители лишь ещё пуще развеселились, и им понадобилось время, чтобы успокоиться.
–Я всегда поощрял унижение самых слабых, это в порядке вещей. Мы, ребята из Святых Розог, должны знать своё место!
Снова смех. На сей раз зрители не гоготали во всё горло, а деликатно хихикали, дабы показать: мы имеем снисхождение к сирым и убогим – в конце концов, здесь собрались приличные люди.
–Но и у наших мучителей есть своя роль. Унижать слабых нужно с размахом и юмором, иначе насмешники не смогут оправдать своё превосходство.
На этот раз собрание согласилось посмеяться над собой.
–А сегодня я пришёл пожаловаться!– практически выкрикнул Селестен Бурпен, пронзительно, словно недорезанный цыплёнок.– Условия договора были нарушены. Мангустина Баттернат, иди сюда!
Хотя её и предупредили заранее, Мангустина испуганно взглянула на Чарли.
–Давай-давай!– подбодрил девочку Селестен.– Просто постарайся напустить на себя серьёзный вид, тебе же в этом деле нет равных!
Мангустина кивнула и начала медленно спускаться по лестнице кСелестену Бурпену. Тот не стал ждать, пока она присоединится к нему, и продолжил:
–Академия жестоко унизила эту юную барышню. Казалось бы, в этом нет ничего необычного.
По рядам пробежали довольно нервные смешки. Все были не прочь поиздеваться над слабыми, но критиковать Академию магии – это просто из ряда вон.
–Из её Книги мага вырвали страницы!
Зал потрясённо молчал. Зрители с тревогой переглядывались, надеясь увидеть смеющееся лицо, но видели такие же испуганные физиономии, на каждой из которых читалось желание оказаться где-нибудь в другом месте. Селестен оживлённо продолжил:
–Я протестую! Это совершенно не смешно. Я бы ещё понял, если бы собрали несколько Книг мага, заставили их летать туда-сюда и организовали бы по ним стрельбу – это было бы очень весело. Кстати, я бы с удовольствием поучаствовал в подобном мероприятии по своему обычному тарифу. Но это?! Просто взять и вырвать страницы! Это скандал!
Селестен так орал, что его голос взмыл на головокружительную высоту.
По рядам зрителей поползли неуверенные шепотки. Каждый пытался придумать, как бы незаметно покинуть зал. Наконец поднялся один журналист:
–Извините, но я не уверен, что правильно вас понял. Вы утверждаете, будто Академия искалечила Книгу мага этой барышни. Это очень серьёзное обвинение. Только что было нарушено табу. Можно ли узнать подробности этого деяния, а также имена причастных лиц? «Академия» – это довольно расплывчатое определение.
Внезапно одна волшебница вскочила с места, иМангустина сСелестеном вздрогнули от неожиданности. Чарли её узнал: он уже видел эту особу во время скачек на тыквинах. Это была Стеффи Аликанте.
–И доказательства!– завопила она.– Без доказательств всё это лишь пустая болтовня! Девчонка просто строит из себя невинную жертву, это же очевидно!
Селестен Бурпен изумлённо вскинул брови:
–Чёрт возьми! А зачем ей это делать?!
Мангустина неуверенно переступила с ноги на ногу, потом трясущейся рукой достала из кармана Книгу мага – та заметно дрожала. Открыв Книгу, Мангустина продемонстрировала публике шов в том месте, где владелица книжной лавки сшила повреждённый переплёт, чтобы вернуть ему прочность.
Зрители потрясённо ахнули.
–Вы… да вы просто бесстыдница, девушка!– воскликнула Стеффи Аликанте.
–Вы хотели доказательств!– закричала Мангустина. Казалось, она вот-вот расплачется.
–Да, но не таких же!
Публика смущённо зашушукалась. Воспользовавшись этим, Селестен снова стукнул молотком по пюпитру, и раздалось протяжное «ПУ-У-УК». Это было настолько безвкусно, что градус всеобщей неловкости поднялся ещё больше. Единственным расслабленным человеком во всём амфитеатре был Селестен Бурпен, привыкший балансировать на грани смущения и умевший подчинять его своей воле. Чарли же едва мог дышать – настолько удушающей сделалась атмосфера в зале. И всё же он старался запомнить урок. В своём деле Селестен Бурпен не знал себе равных.
–Сам судья Радамант Денделион опустился до подобного дурновкусия,– заявил Селестен.– Удручающее отсутствие вдохновения для человека его положения!– И, пресекая поднявшиеся возмущённые крики, добавил:– Мы должны его простить. Судья так занят, что поневоле может страдать от нехватки воображения. И всё же! Я не уйду отсюда, пока он не вернёт страницы, принадлежащие этой юной особе!
Служащий, впустивший их сюда, стоял у двери, совершенно потерянный, но тут вдруг встрепенулся и торопливо вышел вперёд:
–Кажется, сегодня утром судья вернулся из отпуска. Я… я могу отправить ему сообщение!
–Превосходная идея, друг мой! Передайте ему весточку через зеркало! А мы все покамест подождём здесь. Не бойтесь, я устрою небольшую игру, чтобы скоротать время.
Служащий поспешно вышел из зала, и несколько человек попытались было ускользнуть следом за ним.
–Ай-ай-ай! Куда же вы?– окликнул их Селестен.– Я же сказал: мы подождём тут все вместе. Это недолго, судья живёт через две улицы от Академии, и, думаю, он захочет присоединиться к нам как можно скорее.
–Вообще-то у меня назначено совещание…– залепетала какая-то женщина.
–Конечно! А уходя, вы ведь не откажетесь сообщить журналистам своё имя?
