Рем иСкавр пробирались к полевой кухне в темноте, мимо палаток и волей-неволей слушали разговоры воинов, которых еще не сморил сон.
—… понял теперь, почему он про сапоги и сухари, пилы да заступы говорил больше, чем про тактику и стратегию?— хриплый голос одного из бывших гребцов, освобожденных из рабства командора Зипелора, раздавался от небольшого костерка, который плясал в вырытой под корнями дуба ямке.
—Пожалуй что и да… Оно конечно латников бить сподручнее на сытый желудок и с сухими ногами…— откликнулся второй, помоложе.
Всё-таки в войске Аркана имелись юноши — тоже из невольников.
—И когда на них впереди тебя сначала дерево падает…— закивал третий — молодчик с совершенно бандитской рожей.— А я всё думал: неужто из квартирмейстера может выйти путный командир?
Два баннерета, не сговариваясь, обошли костер стороной. Рем чувствовал где-то внутри себя глубокое удовлетворение: не то чтобы ему требовалось одобрение всех своих действий… Но понимание того, что ему служат не бездумные болваны, мечтающие только об очередной порции пайки и вина и выдаче жалования, а склонные к анализу и обдумыванию окружающей действительности воины — это определенно грело душу.
* * *
От полевой кухни шел аромат гречневой каши с мясом и подогретого вина — раскрасневшийся от жара повар выплясывал вокруг двуколки, на которой располагалась металлическая двухкотловая конструкция — полевая кухня, привычная для имперских легионов.
—Запасливый у вас народ вТарвале живет!— обернулся кСкавру Аркан.
—А то!— самодовольно осклабился Цирюльник. А потом широкими шагами пересек полянку и очутился возле самых котлов.— Ну-ка, маэстру, дайте и нам с его высочеством отведать вашей стряпни…
Завидев Рема, бойцы вскакивали со своих мест, пытаясь понять, куда пристроить тарелки и ложки.
—Друзья, лучше садитесь — и я присоеднюсь к вам. Вы только из караула?
—Так точно!— бодро отрапортовал коротко стриженый бородатый ортодокс.— Нас сменили ребята этого южанина, как бишь его… Шимуса? Второй десяток из дружины вашего высочества!
Скавр взял две полные миски каши у повара и передал одну из них Аркану. Под одобрительными взглядами ортодоксов, Рем поставил ее тут же, у костерка, снял с пояса свою, личную ложку, подошел к рукомойнику, закрепленному на дереве, совершил ритуальное омовение рук, потом прошептал гляда на огонь короткую молитву и только после этого принялся за еду.
—…говорил же, герцог — наш!— один ополченец ткнул в бок другого.
Каша была выше всяких похвал. Рем уплетал ее за обе щеки, с благодарностью приняв кружку со сладким настоем листьев Ча. Некоторое время на поляне слышалось только бряканье ложек о посуду и сытые вздохи.
—Кашевару — виват!— воскликнул Аркан, отсалютовав в сторону полевой кухни ложкой.
—Вива-а-ат!!!— подхватили бойцы.
В этот момент на поляне появились Оливьер сПатриком Доэрти. Южанин выглядел измученно — еще бы! Штатным хирургом воинство Рема пока не обзавелось, хотя среди ортодоксов и были несколько человек, смыслящих в медицине — например, тот жеСкавр. Но львиная доля заботы о раненых легла на плечи неугомонного орра.
—Нашелся! И дюЖоанара прикончил самым зверским образом,— увидев Аркана, прокомментировал бывший купчина.— А теперь сидит и ест гречку с говядиной. Посмотрите на него! И это — предводитель боголюбивого ортодоксального воинства?
—Гречка что надо!— откликнулся баннерет.— Вон, у кашевара попроси. Поешьте, попейте, а потом делами займемся! Вечно в дубраве сидеть мы не будем, настало время действовать…
Дождавшись, пока соратники потрапезничают, Рем самолично вымыл за собой посуду и отдал миску кашевару, а потом проговорил:
—Где у нас пленные? Кто-то из них в состоянии разговаривать?
—Трое благородных,— кивнул Патрик.— Один из них — вроде как даже какой-то родственник дюЖоанаров. Гонору у него — через край!
—Через край, говоришь? Ну пойдем, посмотрим на этого родственничка…— на самом деле Аркану хотелось спать, но железо нужно было ковать, пока горячо.
Слишком уж многое в этих местах было завязано на род маркизов-флотоводцев. Отправляться в поход наАскерон, или на соединение с силами отца и брата и оставить в тылу таких опасных врагов — нет, это было недопустимо.
Подошвы ботфортов давили прошлогодние желуди и листву, хрустели мелкими веточками, когда Рем со своими офицерами двигался по направлению к госпиталю.
Тут же содержались и пленные — тяжелораненые в палатках, под охраной, легкие — со связанными руками в тени деревьев. Аристократы выделялись богатой одеждой, грязной и заляпанной кровью, холеными лицами, презрительными взглядами. Все трое восседали на корнях старого дуба, и тихо переговаривались.
Обычные латники-оптиматы предпочитали по вечной солдатской привычке дремать — ну и что с того, что они оказались в плену? Военная удача переменчива!
—Это вы — из того клоповника, что зовется замком Жоанаров?— Аркан бесцеремонно ткнул носком ботфорта в подошву сабатона одного из пленников-дворян.— Я слыхал, маркиз обнищал и его дом пришел в упадок, ров используют для слива нечистот, а стены обвалились и поросли мхом, так что захватить его не составит труда… Тем более теперь, когда личная дружина вашего господина разгромлена, а сам он убит мною. Меня зовут Тиберий Аркан, маэстру! К вашим услугам… Представьтесь, чтобы я знал, кого пленили мои люди…
—Буревестник…— прошипел самый старший из пленников.— Проклятый еретик из проклятой семейки… Выскочка! Ничтожество!
Рем снова ткнул ему в сабатон носком ботфорта:
—Ха! Если вас разгромил выскочка и ничтожество, то кто же тогда вы сами? Такие же убогие, как и родовое гнездо? Может быть вы вовсе не дворяне, а жалкие плебеи, облачившиеся в знаки рыцарского достоинства? За это наЗападе полагается смерть, насколько я знаю…
—Я — Мишель дюЖоанар, брат убитого тобой Виктора дюЖоанара, и не будь мои руки связаны, ты бы ответил за свои слова, еретик!— вскинулся кудрявый пригожий юноша.
Этот рыцарь был крепок и силен, по-настоящему богатырских статей, и завалить его смогли только стащив алебардами с коня и отдубасив древками до потери сознания. Щеки юного вельможи пылали, в карих глазах плескались гнев и отчаяние.
—О, у вас будет такой шанс, Мишель,— отмахнулся Аркан.— Если только ваши родственники в той конюшне, что зовется замком, смогут собрать достаточно денег для выкупа. Как только это произойдет — я дам вам сатисфакцию в любое время… Выбор оружия за мной, верно? Это ведь вы призвали меня к ответу?
—Не премину воспользоваться возможностью…— процедил сквозь зубы Мишель дюЖоанар, возможный наследник марки и чрезвычайно вспыльчивый молодой человек.
—Вы не смеете так говорить о нашем доме!— второй юноша, почти мальчишка, едва-едва вышедший из пажеского возраста, судя по темпераменту тоже принадлежал к роду морских маркизов.— Я был под стенами замка Аркан, и ваша берлога не сравниться с цитаделью Жоанаров! Стены в двадцать пять локтей и ров глубиной в три человеческих роста — вы не сможете даже приступить к воротам, с вашими вилланами и разбойниками…
