Разведка из полуэльфов донесла, что вКаламите стоит цела армия под черными знаменами с белым змеем, кусающим себя за хвост. Несколько тысяч человек разбили под стенами города правильный имперский лагерь-каструм — квадратный, с рядами палаток, плацем, рвом и валом, Виа Преториа иФорум Игнис. Рем уже получил послание отДецима, через гонцов, отправленных еще изЦитадели Чайки — брат обещал дождаться его здесь, на берегу Эдари. У него был план.
—Ну что, братья, покажем змеёнышам, что и мы не лыком шиты? Подтянитесь, подтянитесь!— Скавр сверкал лысой башкой там и тут, наводя суету.— Молодцом держаться! Мы, черт побери, всех победили! И ни слова про коней, понятно? Чтобы ни один тупица не проболтался про коней!
Буревестник подобрался, перехватил древко знамени поудобнее, пригладил волосы рукой, нацепил на лицо свирепую улыбку…
—Песню давай!— взмахнул рукой цирюльник-баннерет.
Аркан только вздохнул: «Путь герцога» в исполнении хриплого хора мальчиков-ортодоксов возрастной категории «кому за тридцать» он слышал уже раз двести. Узнать бы, кто придумал и уши надрать! Особенно цинично звучали строчки про «подтянут, строг, всегда один» и про «скачет вдоль колонн». Покрытый дорожной пылью, в окружении толпы таких же грязных и пыльных мужиков, «их герцог» не выглядел ни строгим, ни подтянутым… Про скачки на лошадях после ночного происшествия и говорить не приходилось.
Лучше бы бессмертное «давай-давай» орали…
Но, тем не менее, кКаламите воинство подходило действительно бодро, в хорошем темпе. Их песню услышали издалека, черное знамя сКрасным Дэном Беллами нельзя было перепутать ни с какой другой эмблемой.
—Сюда, сюда!— всадник в черной котте остановил коня шагах в тридцати от колонны под предводительством Рема и замахал рукой.— В лагерь! Всё уже готово, вас ждут!
Ортодоксы с побережья и предгорий, и дружинники Аркана с новыми силами принялись распевать «Путь герцога». Да, да, эти воины с белым Уроборосом на груди были настоящими профессионалами, и руководил ими прославленный полководец Децим Тиберий Аркан Змий, но именно они — дружинники Буревестника, а еще — тарвальцы, рокверцы, нессцы и остальные — были войском его высочества! Они — и никто другой.
* * *
Их действительно ждали. В военном лагере старшего Аркана вдоль Виа Преториа расположились целые толпы солдат и офицеров Децима, ополченцев, баннеретов, лагерных слуг и местных жителей. Они приветствовали союзников, махали руками знакомцам, обсуждали самого Рема, его ближайшее окружение, внешний вид прибывших воинов, тяжело груженые фургоны с припасами и трофеями… И в целом — одобряли, открыто радовались такому бравому подкреплению.
Судя по всему, им тоже пришлось несладко: некоторые из встречающих щеголяли перевязанными головами, затянутыми в лубки руками или костылями. Рем успел краем глаза заметить и полевой лазарет — десяток обширных палаток. И судя по тому, что несколько раненых расположилось прямо на земле, ожидая очереди на перевязку, с местами и свободным медицинским персоналом в госпитале было не очень…
НаФорум Игнис играл настоящий духовой оркестр, медные голоса труб и рокот барабанов, звуки встречного марша заставляли потрепанных воинов Буревестника расправлять плечи и чеканить шаг — кто во что горазд.
—Бра-а-а-ат!— Децим резким движением распахнул полог штабного шатра и зашагал навстречу младшему Аркану через главную площадь воинского лагеря.
—Брат!— Рем передал знамя Скавру Цирюльнику и обнялся со старшим.
Объятия Змия были такими, какими и полагается быть объятиям змия — крепкими и удушающими. Черные глаза Децима Аркана пытливо уставились на младшего, а потом его указательный палец внезапно ткнул Рему в переносицу.
—А ну не хмурься! Опять ты… Черт возьми, Рем, за эти годы ты ничуть не изменился! Гляди — привел за собой целое войско, дважды вздрючил Антуана дюМассакра, вырезал Жоанаров, сжег замок дюМолле, а всё туда же — корчишь козью морду!
Резким движением Буревестник перехватил ладонь Змия и сжал, едва не вывернув Дециму пальцы. Быстро опомнившись, он слегка изменил траекторию, превратив болевой прием в символический жест, как будто два брата взявшись за руки приветствуют своих соратников:
—Мы пришли!— через силу улыбаясь выкрикнул он.— Мы вместе!! С нами Бог!!!
—СНАМИ БОГ!!!— объединенное войско взорвалось этим старинным боевым кличем ортодоксов.
С удовлетворением Рем подумал, что если в бою Децим наверняка уделает его девять раз из десяти, то по крайней мере чисто физически он теперь сильнее своего старшего брата. Месяцы за веслом, беспрестанные тренировки с боевыми товарищами и череда схваток не прошли даром… Еще три-четыре года назад Змий казался ему былинным богатырем, но теперь их уровень если не выровнялся, то стал соразмеримым.
—Всё-таки ты изменился, братец,— громко прошептал в самое ухо Рему Децим, разминая пальцы. Он, кажется, был очень доволен произошедшим.— Пойдем, тебе надо отдохнуть! Постель ждет, еда стынет! Вино выдыхается.
—Мне нужно проследить за тем, как устроятся мои люди,— Буревестник сжал зубы.
—Да, да, места для вас готовы… Сектора шесть, семь и восемь — ваши! На две тысячи человек,— прищурившись, Децим смотрел ему прямо в глаза.— Знаешь что? Мне нравится, каким ты стал. Да, черт возьми, очень нравится!
Рем выдержал его взгляд, развернулся на каблуках и пошел к фургонам, туда, где реяло на ветру черное знамя сКрасным Дэном Беллами.
* * *
—У тебя дерьмово налажено снабжение,— сказал Буревестник, закинув ноги на табуретку и едва ли не сунув подошвы в огонь.
Стальная печь в углу шатра дышала жаром из полуоткрытой дверцы, ботфорты тут же принялись парить, просыхая после долгого пути. Младший Аркан поставил себе на полени странного вида плошку с куриным мясом в подливке, макал в кушанье белый хлеб и жевал, время от времени протягивая руку за кубком с вином.
—Вот как?— Децим что-то писал в толстенной тетради с кожаной обложкой.
—Кто продавал тебе зерно? Он или злостный вредитель, или проходимец. И то, и другое карается смертью во время войны. Крысиное говно в четырех мешках из десяти и еще в одном — спорынья. На кой черт ты покупал рожь? Прошлый год был холодный и влажный, и эта зараза наверняка расплодилась…
—Погоди-ка!— Змий отвлекся от писанины и с интересом глянул на брата. Он повертел над головой пером — не гусиным, а имперского типа — стальным на деревянной ручке.— Ты что, разбираешься во всём этом, ну… Зерне, спорынье, закупках…
Рем пошевелил пальцами, что должно было обозначать нечто вроде «постольку-поскольку», и продолжил:
—А еще — масло. Вместо оливкового или подсолнечного кашеварам поставили рапсовое! Ты вообще нюхал его? Оно хорошо для светильников и для смазки мехнизмов, но я бы четвертовал того ублюдка, который придумал добавлять его в пищу…
—В каком смысле — нюхал?— удивился Децим.
