—Милый Тиберий, ты представляешь… Ко мне в гости пожаловал известный маг, Джероламо изАскеронской Башни. Он славится как искусный целитель. И представь себе, когда мои любезные озорницы заглянули к нам в беседку, чтобы… Чтобы приятно провести время всем вместе, маэстру Джероламо вдруг заявил, что обе они — беременны! От меня! И у обеих — двойни! И все — девочки!— Флой запрокинул голову и бархатным своим баритоном раскатисто рассмеялся:— А-ха-ха-ха, я был так удивлен, так обескуражен, что даже начал выпивать! Выпивал примерно шестнадцать часов, восемь минут и тридцать девять секунд, а потом решил что больше не стоит, а то вдруг я снова превращусь в пьяницу? Мне ведь не хочется, чтобы рядом с моими дочками проводил время какой-то алкоголик? А-ха-ха-ха!
Буревестник не мог не согласиться: допускать, чтобы некий пьющий тип терся рядом с детьми виконта — неприемлемо. Даже если это будет сам виконт.
—Так что я решил, что стоит обрадоваться и жениться на моих милых шалуньях! С одной я обвенчаюсь у оптиматов, с другой — у популяров, и ничего не скажу святошам, а-ха-ха-ха, они у меня всё равно одинаковые, все и так запутаются! Но представь — у меня будет целых четыре дочки! Сразу! О-о-о-о, они будут прекрасны как их отец и милы и обходительны, как их матери… Я буду им всё покупать!— заявил Флой.— Они будут купаться в роскоши и получать все наряды, какие только захотят. Мне очень нравятся женские платья, милый Тиберий, но я ведь мужчина! Не могу же я покупать их себе? А тут — целых четыре, целых четыре…
Шитый золотом шелковый кафтан небесно-голубого цвета, сложная прическа, ухоженная кожа лица и ладоней, великолепные бриджи с золотыми же блестками, розовые чулки и лакированные штиблеты на довольно высоком каблуке — несостоявшийся алкоголик и будущий многодетный отец и двоеженец, Флой был как всегда прекрасен.
—Прежде чем мы пойдем беседовать с этим твоим вредным братцем — Змием, ты должен подтведить мне, что наш союз в силе. А я подтверждаю, что отказываюсь от всех претензий на скипетр — в твою пользу. Понимаешь ли, милый Тиберий, очень не хочется проснуться ночьюс острой резью кинжалом в кишках. Это вредно для здоровья, вот ведь какая штуковина…
—Виконт, слово моё было дано единожды, оно нерушимо. Я предупредил о нашем союзе отца и брата. А сегодня вы и вовсе явились нашим спасителем! Если бы вы не превратили этих жоанаровских выбл… Хм! Этих невежд в хороших мальчиков — остров Аир пережил бы еще одну жестокую битву, и неизвестно кто бы вышел из нее победителем!— Рем от души лил елей на душу Флоя.
—Ой, да бросьте вы,— отмахнулся польщенно виконт.— Моя роль была весьма скромной, главные персонажи этой пьесы, без сомнения — Арканы! Конечно, победили бы вы! Но я ведь не мог не прийти на помощь, после того, как пообщался с одним весьма галантным пеликаном… Маэстру Праксас был весьма убедителен!
—О, да, этот тип умеет произвести впечатление…— задумчиво проговорил Рем, вспоминая странного птица.— Нам пора на общее построение.
—Мальчики!— Флой взмахнул ладонью.— Шагом — марш!
И стройные ряды разнаряженного в пух и прах воинства виконта зашагали по тропе к холму. Один из мальчиков — высокий красавец-блондин с породистым лицом, на котором были видны следы всех пороков в мире, чистым, глубоким голосом завел вдруг песню, иРем вздрогнул: он читал эти строки в одном из древнейших и текстов прежних! Черт возьми, мальчики Флоя, знали Светония? С другой стороны — эпатажный вельможа сам мог их надоумить на такое, чтобы потешить свое самолюбие сравнением с величайшим полководцем глубокой старины…
Глумливые голоса бойцов Флоя выводили с непередаваемым энтузиазмом:
—Прячьте жен — ведем мы в город
Лысого развратника!
Деньги, что занял у гёзов,
Прокутил вКесарии!!!
Виконт жмурился от удовольствия, но нет-нет, да и поправлял наманикюренным мизинчиком аккуратно уложенные на макушке волосы, скрывающие блестящуюпрореху в шевелюре.
—Видишь, милый Тиберий, не только про тебя сочиняют песни,— сказал он.
* * *
Это стало последней каплей. Рем готов был наброситься на собственного брата и прикончить, если бы получилось!
Чертов Децим раздавал земли в устье Эдари! Более того — он перед лицом всего воинства предложил маэстру Эадору Нилэндэйлу, благородному господину изДоль Наяда, обширный бенефиций в виде острова Аир, всех построек на нем, недр под ним и вод вокруг, на условиях службы ему, Дециму Тиберию Аркану Змию! ИЭадор согласился!
Буревестник стоял во время всей церемонии как оплеванный, скрипел зубами и опирался на древко знамени. Он прекрасно понимал, что не станет позорить фамилию и конфликтовать с братом прилюдно. ИДецим это знал — потому и принял вассальную клятву эльфа перед строем солдат.
Но, черт возьми, как же владыка Рианнор? Как же обязательства перед посольством тъялери? Эадор наплевал на всё это, ради возможности организовать наАире приют для полуэльфийских беглых? Но это — еще полбеды! Это — проблемы эльфов, и младшего Аркана они волновали весьма опосредованно. Торговый пост на мысу Эрка, на другом берегу Последнего моря, функционировал, обмен товарами шел в полной мере, эльфийские снадобья для полевых лазаретов поставлялись — чего же более? Переписка соСветлым владыкой тоже велась — деловая, но благожелательная… Два суверена сами разберуться с вассалом-перебежчиком. Может быть, у эльфов дела с вассальной клятвой обстоят не так, как у людей и это вообще — дело добровольное и временное…
То, как поступил старший брат — это было просто подлость. Пренебрежение. Децим не сказав ни слова присвоил себе эти земельные владения — в очень выгодном, между прочим, месте! Да ему стоило просто озвучить, мол «брат, мне нужны эти острова» — иБога ради! Рем понимал, что не освоился еще и вЦитадели Чайки, там хлопот полон рот сКрачками и гномами, он бы просто не потянул еще иАир, взял бы лучше деньгами, в конце концов… Но — победитель получает всё! И они оба брали этот остров, каждый внес свой вклад — так какого черта? Неужели нельзя было…
—…мои горести, твои радости — мои радости, и да хранит нас всех Господь!— сказал Змий иЭадор встал с колен.
—Виват, Аркан!— выкрикнул кто-то и объединенное войско взорвалось приветственными криками:— Виват! Бар-ра! С нами Бог!!!
Для них всё выглядело пристойно. Каждый из аркановских дружинников знал, какую роль сыграли Черные Птицы в расправе над воинством Закана и самим толстым Фабрицио, и крепко зауважали этих неуловимых разведчиков и грозных диверсантов. Потому и награда от семейства Арканов казалась им вполне обоснованной и справедливой. А что присягал эльф и его люди Змию, а неБуревестнику — так то их внутренние дела, семейные… Земель впереди еще много, вон — дюМассакр пока жив! Будут еще новые поместья, новая добыча!
Старые боевые товарищи Рема, правда, время от времени, бросали на него обеспокоенные взгляды — они хорошо изучили его, и понимали, что происходит что-то неправильное. Оливьер положил свою тяжелую руку на плечо Аркану и прошептал в самое ухо:
