Вдруг глаза Ёррина загорелись алчным огнем:
—Послушай-ка, монсеньор-мэустру-твое высочество! Как насчет несметных сокровищ?— его толстые пальцы зашевелились, как будто тангар пересчитывал монеты.
—В каком смысле? Если ты говоришь о моих сокровищах — то сумма там приличная, но несметными я бы их не назвал. И делиться я ни с кем не намерен, всё нажито честным разбоем…— усмехнулся Аркан.— А если ты имеешь в виду какие-то гипотетические бесхозные несметные сокровища, которые можно бы прибрать к рукам и разделить по-братски — то ты обратился к тому самому человеку, ага…
—Не надо по-братски!— вернул ухмылку Сверкер.— Лучше разделим поровну!
XIX
Лето входило в свои права, теплый ветер доносил сЮга ароматы цветов и пряных трав, солнце светило ярко, аПоследнее море успокоилось, поменяло цвет с тревожно-серого на зеленовато-голубой, и вместо яростных ударов прибоя теперь тихо, с легким плеском ласкало каменистые пляжи у подножия Цитадели.
Аркан завершал объезд своих новых владений: бывшая марка Жоанаров располагалась на семь верст вдоль побережья, и на десять — вглубь, и помимо Крачек включала в себя еще три небольших городка — Тарваль, Несс иРоквер, и множество поселков и хуторов, населенных ортодоксами, а также — феоды местных дворян-оптиматов.
Подданые-ортодоксы принимали нового господина с нескрываемой радостью. Их отцы и братья служили в его дружине, и охотно рассказывали родным и близким, друзьям и соседям о повадках, привычках и характере молодого Аркана. Лихость, рачительность, благочестие, отсутствие чванства и заносчивости были по нутру правоверным фермерам и ремесленникам. Ну а что с придурью сеньор — так какой Аркан без придури? Главное — размер чинша не растет, и в армию никого насильно не призывают. А добровольно, да еще и за денежку, и за долю в добыче, да против еретиков проклятых — так это всегда с радостью! С нами Бог, фургоны и алебарды! А с ними… Бог с ними!
Если быРем захотел — под его знамена встали бы пять, а может и все шесть тысяч ополченцев. Да — ненадолго, на пару недель или месяц, и мужчин в городах и весях ортодоксальных тогда бы не осталось, но сама возможность поднять такие силы грела душу и внушала уверенность.
Такая перспектива заставляла оптиматскую аристократию сниматься с мест, нагружать телеги и экипажи скарбом и бросать родовые замки, уезжая прочь, как сделали это богатые оптиматы изКрачек. Пугала их перспектива жить под аркановским игом. А еще больше они боялись того, что собственные крестьяне с молчаливого одобрения владетеля решат свести старые счеты… Кто-то из нетитулованных дворян перебирался к родне — в пределах герцогства, но подальше от разгулявшейся вендетты, уже вполне напоминавшей настоящую феодальную войну. Кто-то бежал вАскерон, в сомнительной надежде обрести защиту за его стенами. Другие же стремились еще дальше: вКесарию, Смарагду, наСредний Запад. Они разносили жуткие слухи о коварстве Арканов и беспощадности ортодоксов, плодили сплетни и домыслы, которые проходя через тысячи языков и десятки тысяч ушей обрастали невиданными ужасающими подробностями.
Буревестнику на это было наплевать. Он оставлял в брошенных замках небольшие гарнизоны из ополченцев, инспектировал состояние дорог и гонял шайки разбойников и дезертиров из маркизова войска. А еще — наведывался в крупные оптиматские деревни и объявлял там свою волю: до возвращения старых хозяев или — появления новых, вся земля манора переходит в пользование общины! Барщину отрабатывать более не требуется, вместо нее назначается чинш в размерах точно таких же, как и у соседей-ортодоксов, в соответствии с обрабатываемым земельным наделом. Выплаты серебром — после сбора и продажи урожая, по осени. Продать зерно и всё прочее можно как сеньору — в зачет чинша, так и в частном порядке, например — скупщикам продовольствия вКрачках.
Вилланы после таких заявлений обычно сначала верещали от восторга, а потом кидались в драку — друг с другом, конечно. Нужно было поделить господскую землю на участки!
Домен Буревестника — так теперь называли бывшую марку Жоанаров. Густонаселенное владение, с плодородными поАскеронским меркам почвами, выходом к морю и перспективными для горных разработок холмами — Рем понимал что отхватил очень большой куш. И притом — почти случайно! Только глупость маркизов была тому причиной, именно они по неведомой причине решили, что Арканы мечтают их укокошить… Так или иначе — такое солидное приобретение следовало сначала переварить, и только потом думать о расширении своего влияния.
На кой черт ему герцогство? Отличный замок, крепкая дружина, стабильный доход — и множество приключений впереди! Вон, фоморы под горами шевелятся, Ёррин сокровищами манит, владыка Рианнор в гости в завет — мол, вДоль Наяде оценили выгоды от торговли и готовы принимать людей снова… Да иМикке наСевере не отказался бы от помощи, хотя вести приходят обнадеживающие: вроде как новых Синелицых выкорчевали, а ортодоксальные миссионеры учат, лечат и молятся уже почти в кажодом уголке этой суровой земли.
А есть ведь еще таинственный Джероламо, иАнтуан дюМассакр, которых Рем в покое точно оставлять не собирался. Волшебник воюет за дюМассакров! Каково? Повинен смерти! А если вспомнить о идее вычистить Низац Роск от гёзов, и прикинуть имеющиеся силы, и рассчитать всё необходимое обеспечение для этого достойного и заманчивого предприятия? Да и дневник Мамерка Аркана Пустельги, подаренный Экзархом в свое время так и пылился в багаже… Химеры, тонкие времена, очередной конец света на носу, в конце концов! Какой, к черту, скипетр? Жизнь только-только заиграла новыми красками!
Как соскочить с обязанностей по управлению огромным Аскеронским герцогством — вот что заботило Рема сильнее всего. И он искал варианты — как обычно, сначала вооружившись книгами и старинными свитками, и советуясь с теми, кто разбирался в тех или иных вопросах лучше него. Грамотный ортодоксальный священник — вот кого ему не хватало! Цитадели Буревестника нужен был капеллан, а самому Буревестнику — духовный наставник.
И он прибыл вКрачки, на корабле, из самого Аскерона!
Мартелл Хромой, старый инквизитор и зилот, из того самого спецотряда, что действовал наСевере против Синелицых, выглядел довольно внушительно в своей серой потрепанной сутане, под которой угадывались очертания доспеха. За спиной у него виднелась рукоять меча, предплечья были защищены стальными наручами. Короткие седые волосы, аскетичное, худое лицо и решительный взгляд дополняли образ этого бывалого, принципиального воина из личной гвардии Экзарха.
Проводником у зилота был Гавор Коробейник, который сумел разыскать Аркана в магистрате Роквера. Местным ортодоксам очень по душе пришлась идея приспособить близлежащий замок сбежавших феодалов под нужды городского ополчения и устроить там тренировочный лагерь и военные склады, у них была масса идей по освоению доступных ресурсов и увеличения благосостояния — своего собственного и господского. Потому и засиделся Аркан с достопочтенными магистратами, приговорил пару кувшинчиков старого рокверского белого вина…
О прибытии гостей его предупредил Шарль, довольно бесцеремонно прервав заздравную речь одного из местных воротил громким покашливанием.
