—Угрозы? Серьезно? Как думаешь, если тысяча фанатиков-ортодоксов разом заведут «Смерть грешников люта» или «Долину смертной тени», у какой симпатичной волшебницы лопнет башка? Я очень хорошо запомнил слова про тонкие времена… Нынче вера имеет большое значение, а?— отчасти Рем блефовал, его слова были только теорией — ноСибилла-то этого не знала!
—Ладно, ладно,— сказала она.— Мы ведь друзья с тобой, Буревестник. Мы давно друг друга знаем. Я не ссориться сюда пришла, а напротив — защитить тебя! Максимилиан Стросс решил, что тебе не помешает магическое прикрытие, от инцидентов, подобных джероламовскому безрассудству. Нет, нет, я не буду помогать прямо — просто не дам никакому волшебству навредить тебе в эти пару недель доВыского Совета.
—Волшебство, значит… То есть змею в постели или кинжал из-за угла ты проигнорируешь?— вздернул бровь Аркан.
—Ага!— радостно заявила Сибилла и склонила голову набок.— А что — ты вправду считаешь меня симпатичной?
—О, Господи!— Рем сжал руки в кулаки и потряс ими над головой.— Чем взрослее я становлюсь, тем больше понимаю своего отца… Не зря он плюется всякий раз, когда при нем упоминают магов.
—Кстати об отце,— магичка не прекратила кокетничать и закинула ногу на ногу так, чтобы вырез платья открыл вид на ее точеные бедра.— Хочешь знать, при каких обстоятельствах погиб граф Тисбендский?
—Ого!— такого Рем точно не ожидал.— Ну, рассказывай.
—Самый вероятный претендент на герцогский скипетр ехал на дуэль с неким рыцарем. Даже не рыцарем, так — отщепенцем, ренегатом, изгоем. Они не сошлись во мнениях по богословским вопросам на маскараде уФлоя. И вот ведь какая штука — у этого самого рыцаря-дуэлянта фамилия была очень нехарактерная для Аскерона, я бы даже сказала — редкая, запоминающаяся…— Сибилла легкими движениями принялась поправлять прическу, и, кажется, увлеченная этим занятием совсем забыла о предмете разговора.
—Ну?— поторопил ееАркан.— Какая фамилия? Хватит играть в игры!
—А ты еще не догадался? Давай, скажи ее сам! Ты умный мальчик, можешь сложить два и два.
—ДюВалье,— мрачно проговорил Буревестник.— Это был Эдгар дюВалье.
XXII
—Клянусь, что не злоумышляю против семьи Арканов, тебя лично, Тиберий Аркан Буревестник, и твоего войска,— быстро-быстро проговорила Сибилла и отдернула руку.
Рем смотрел во все глаза: там, где ее ладонь соприкасалась с серой потрепанной обложкой «Слова Сына Человеческого», кожа волшебницы пошла волдырями, покраснела, как будто обожженная. Куда только делась бравада колдуньи?
Прежде чем взять ее с собой в поход, он попросил поклясться на писании, и словил порцию насмешек и ёрничания от рыжей красавицы. НоАркан был непреклонен: что с того, что не верит она? Довольно будет и веры всех, кто наблюдал за клятвой…
Ладонь зажила быстро — Сибилла только подула и прошептала пару слов на непонятном языке, и тут же — веселая и довольная, ласточкой взлетела в седло и заставила коня гарцевать на месте.
—Ну же, твое высочество! Мы едем брать психдом или нет?— улыбнулась она, глядя на него снизу вверх.
Офицеры и бойцы корволанта к новой попутчице отнеслись по-разному. Старики в основном плевались, молодежь — откровенно пялилась на прелести волшебницы, фанатичные ортодоксы — не одобряли, прагматики-командиры — приветствовали. Маг в союзниках, да еще и связанный клятвой — штука полезная. Мало ли что она говорит, мол помогать не будет! Как гроза пойдет, буря, лесной пожар или там еще какая напасть типа землетрясения — спасая себя, волшебница и всё войско прикроет…
Как только солнце скрылось за горизонтом, войско под черными знаменами выдвинулось в поход. Впереди — разъезды южан, которые забирали всех случайных припозднившихся путников, позади — повозка с бороной или привязанными к бортам огромными метелками из ветвей. Дорогу — грунтовую, щебеночную или мощеную камнем, причесывали так, чтобы было неясно, кто и когда здесь прошел.
Может ли две тысячи всадников и несколько десятков фургонов двигаться незаметно и бесшумно? Определенно — нет! А не привлекая к себе внимания? Пожалуй — да. За первую ночь сделали тридцать верст, за вторую — двадцать две, за третью — тридцать пять. Дневки устраивали в лесах. На четвертую ночь летучему отряду пришлось провести мероприятия по слаживанию в боевых условиях: вырезать под корень большую банду бывших «желтых появязок». Пара сотен закановых прихвостней не захотели вливаться в войска дюМассакра после смерти хозяина, и занялись вещами более приятными, как-то: грабежами, насилиями и убийствами. И полегли все как один под ударами мечей, окруженные в своем лесном убежище. Вдоль дорог мерзавцев на сей раз не вешали: конспирация! А вот их нечестно нажитым добром и обустроенным лагерем — воспользовались. С паршивой овцы, как говорится…
Маршрут корволанта не был прямым, как стрела. Скорее, он напоминал ломаную линию, от одного склада с припасами до другого. Караваны вьючных лошадей, ведомых верными люддьми, грузились выходили из какого-нибудь городка или поселения по пути войска Аркана, и растворялись в чащобе… А что потом не возвращались — так всякое бывает! Времена-то нынче неспокойные.
Эти «заготовки», как называл ихБуревестник, позволяли корволанту двигаться налегке, экономить время и силы.
Так же пересекли и владения Аркана Старого: впотьмах, чуть ли не на ощупь. Рем не удержался и в сопровождении Патрика Доэрти всё-таки полюбовался на стены родового гнезда, с вершины одного из ближайших холмов. Высокие куртины и круглые башни из черного камня уже не казались такими уж невероятно огромными, как в детстве. Теперь ему было с чем сравнивать… Сейчас у него была своя Цитадель, и видит Бог — отчий дом хоть и навевал ностальгию, но, определенно, не манил Буревестника так болезненно сильно, как раньше.
Меж зубцов замка Аркан взблескивали огни факелов — неусыпная стража несла дозор, реяли в ночи черные отцовские знамена с золотыми языками пламени… Рем заткнул внутренний голос, который пытался уговорить его заглянуть к незабвенному родителю: еще не время для серьезных разговоров! Да, вопросов к умному злому старому человеку в черном замке у него накопилось предостаточно, но задавать их следовало, имея за душой немалую силу — иначе прожует и выплюнет, как делал это не раз…
—Патрик! Есть дело весьма деликатного свойства,— проговорил Рем, переводя коня на мерную рысь.— Не хочу складывать все яйца в одну корзину и снова просить Коробейника.
—Орра, и что там за дело?— заинтересовался Доэрти.
—Примерно год или полтора назад скоропостижно скончались кузены Тарле — один за другим. Они были влиятельными людьми и весьма вероятными претендентами на престол. Один из них, говорят, вспорол себе брюхо кинжалом от несчастной любви, а второй через месяц свалился вместе с каретой в пропасть Гегского ущелья.
—И ты хочешь чтобы я…
—Нет, Патрик, ты мне будешь слишком нужен рядом. Наверняка у тебя на примете есть парочка сообразительных орра, которые могут поехать в долину Царандаль и разнюхать, что там за такая большая любовь была у младшего, и какова вероятность, что старший, который всю жизнь провел в тех местах и знал наперечет все козьи тропы, мало того, что поперся на карете вГегское ущелье, так еще и убился полностью и окончательно…
