V
Сухопутная дорога наСевер — дело необычное и будоражащее сознание. Рем взялся за его подготовку со всем своим внезапно открывшимся талантом квартирмейстера-каптенармуса. Три добротных фургона, набитых припасами и всем необходимым вполне могли послужить и временным домом для путников, и крепостью, и средством передвижения.
Аркан Старый хотел отправить с сыночком чуть ли неполсотни дружинников, но аргументы по поводу предстоящей скоро схватки с дюМассакром иЗаканом возымели действие — и присматривать заРемом он отрядил Эдгара дюВалье. Это было вполне в духе папаши — подложить такую великолепную свинью.
Несмотря на то, что снаряжалась экспедиция в дорогу вАскероне, миссия экзархата должна была присоединиться к ней наДымном перевале — условной границе между Западом иСевером. Там, у отрогов Белых гор, меж двумя вечно коптящими небо сопками, раскинулась привольно одна из самых больших ярмарок вРаваарде. Северяне и жители Центральных иЗападных провинций привозили сюда свои товары на обмен.
Микке иРем решили воспользоваться этим фактом и прикинуться купеческим караваном. Благо, подходящий персонаж на роль пройдохи-негоцианта у них имелся. Да еще какой! Он, прослышав о возможности расторговаться на ярмарке Дымного перевала сразу же согласился, а когда ему предложили отобрать из трофеев северянина иАркана что-нибудь подходящее для получения барышей — и вовсе расцвел. Гавор Коробейник — вот как его звали. Этот проходимец, кстати, был отличным возничим, умел управиться с упряжкой лошадей и вдорожных условиях отремонтировать повозку.
Для двух оставшихся фургонов погонщиков предоставил Децим: ему нужно было пристроить увечных ветеранов из своей вольной компании, очень они просились в дело — но получив травмы ног, оба в одном бою, не были способны держать строй и совершать длительные марши. Транкил Кривой иЦелер Щелбан — так их звали. Они ловко управлялись с арбалетами, не расставались с широкими фальчионами и были мастерами на все руки, как и всякий бывалый солдат.
А конную охрану каравана предстояло изображать Эдгару дюВалье иАркану сМикке, конечно. Приличные, но потертые доспехи из крепкой кожи, шерстяные плащи с капюшонами — всё это помогало не выделяться из толпы. Молодой Аркан снова начал отращивать бороду и волосы, надеясь, что изменение внешности поможет избежать проблем. Хотя, после того случая с наймитами Закана, абсолютной уверенности в этом уже не было.
ВЗаводи, городке, который был выбран отправным пунктом экспедиции, путешественников навестила Сибилла.
—Медвежонок, я решила сделать тебе подарок на память,— сказала она, снизу вверх заглядывая в глаза северянину.— Надень это на шею — и неснимай. Если придется совсем худо — раздави его. Я знаю — у тебя получится. Но только — в самом крайнем случае!
Магичка вложила крупный самоцвет на изящной цепочке в огромную лапищу Микке, а потом жарко поцеловала парня, заставив его покраснеть до самых корней волос.
—Я бытебе тоже что-нибудь подарила, Тиберий, но тыугрюмая бука, и ортодокс!— лукаво глянула наАркана волшебница.
—Можешь просто пожелать счастливого пути,— пожал плечами Рем.
—Счастливого пути — и незадерживайся наСевере, баннерет. Нас ждут великие дела!— она послала молодым людям воздушный поцелуй прежде, чем шагнуть в марево портала.
Микке провожал ее взглядом, полным обожания. Эдгар дюВалье презрительно плюнул себе под ноги, аРем пошел в последний раз проверять конскую упряжь: потерять день пути из-за того что у какой-то лошади лопнула подпруга — этого бы онсебе не простил.
* * *
Несмотря на благоприятные погодные условия — кончалось лето — разница в качестве дорог после того, как караван покинул Аскеронское герцогство, оказалась разительной. Пост герцогских латников с геральдическими цветами правящего дома на коттах и щитах остался позади, путники вступили на земли настоящих Западных провинций, от которых аскеронцы привыкли себя несколько дистанцировать.
Узкая грунтовка тянулась по густому ельнику, колючие деревья подступали к обочинам, едва ли нелезли ветвями в глаза лошадям и всадникам. Кони возмущенно фыркали, люди — матерились. Наконец, впереди показался перегораживающий путь шлагбаум и бревенчатая изгородь таможни. Рем спешился и повел лошадь в поводу, обгоняя фургоны.
—Эй, есть кто живой?— крикнул он.
Откуда-то из-за забора раздавалось не торычание, не тохрюканье, пахло какой-то кислятиной и дымом от костра. Флаг с гербом соседнего Лабуанского герцогства — три соболя на желто-белом фоне — лениво полоскался на ветру.
—Эй, таможня! Сейчас поднимем шлагбаум и сами проедем!
—А? Бр-р-р! Кто здесь? Стой, кто идет! Стрелять буду!— заорали из-за забора.
—Стою!— рявкнул в ответ Рем.
—Стреляю!— и действительно, послышался звук стрелы, или арбалетного болта, который воткнулся в забор с той стороны.
Аркан выматерился:
—Вы что там, перепились? Торговый караван изАскерона, откройте шлагбаум!
—Па-а-ашёл к демонам!— выкрикнули из-за забора.
Из фургона выглянул Гавор Коробейник:
—Они тут периодически злоупотребляют мухоморами, маэстру. Но обычно — по очереди. Раз все грибов нажрались — можем и довечера простоять, пока очухаются. А пересекать границу без подорожной грамоты нельзя — первый же разъезд нас арестует, конфискует имущество, а самих — на каторгу.
Ждать до заката не улыбалось — потеря времени, да иночевать в при дороге тоже не хотелось. Рем заколотил в забор с новой силой:
—Эй, кто-нибудь!!!
Эдгар дюВалье всё это время молча наблюдавший за происходящим, одним движением отстегнул перевязь с мечами, глубоко вдохнул, резко выдохнул:
—Оп!— и встал в полный рост в седле своего жеребца.
Оттолкнувшись ногами, он перелетел через изгородь таможни ласточкой, едва оттолкнувшись от заостренных кольев руками, чтобы придать дополнительный импульс движению. Через секунду там послышалась какая-то возня, а потом — звонкие звуки пощечин. Возвращался дюВалье спокойным шагом, через калитку в заборе. Он ееаккуратно за собой прикрыл, и, поднырнув под шлагбаум, подошел к своему скакуну, отцепил от луки седла перевязь и снова разместил клинки на спине.
—Франц, о черт… Ты где грибочки брал?— послышалось из-за частокола.
—У бабки, как обычно… О-о-о… Плохие грибочки, да?
—Почему у меня от них так рожа болит?
Рем снова заколотил в забор:
—Откройте, караван изАскерона!
Два стража границы в желто-белых коттах выползли наружу. Их небритые лица горели огнем, а глаза выражали вселенскую тоску.
—А-а-а-а, торговцы… Таможенный сбор — по два сребреника за повозку, по одному — за всадника. Может у вас есть пиво, а?
—Есть молодое вино,— сказал Гавор.— Дам целый бурдюк, если подпишете подорожную прямо сейчас.
