—Твоя, твоя, не прибедняйся. И этого обоерукого воина. Ты показал, какими хитроумными могут быть ортодоксы, как могут работать ради общего блага. А человек с двумя мечами — как вы можете сражаться… Так что саами сделали выбор, гонцы уже отправились вАскерон и вПервую Гавань — мы будем ждать миссионеров и наставников.
Анники встала, вышла в предбанник, склонилась, поднимая одно из ведер с ледяной водой, которые стояли тут же, под лавкой, и — р-раз! Опрокинула его на себя. Рем отвел глаза — мокрая ткань не скрывала ничего, только дразнила воображение.
—Хор-рошо!— выдохнула девушка, и, накинув шубку, повернулась к мужчинам спиной, распустила завязки на груди и дала рубахе соскользнуть на пол.
Она просунула руки в рукава мехового одеяния, запахнулась, надела на босые ноги угги, на мокрые волосы — пушистый капюшон и выбежала во двор.
—Как думаешь, зачем она приходила?— пребывая в неком ошеломленном состоянии спросил Рем.
Микке посмотрел на него как на идиота и проговорил:
—Она-а ведь тебе нравится? Женись! Хоро-ошая девушка, из хорошей семьи. Из о-очень хорошей семьи! Достойная жена для герцога Аскеронского!
Рем даже не обратил внимание на последнюю эскападу.
—Сайа…— проговорил он.
—Сайа? Она-а циркачка. Из цирка-ачки никогда не получится хорошая жена, понимаешь?
Аркан понимал. Но отвечать не стал. Первая юношеская влюбленность, с новой силой вспыхнувшая по пути наЯрмарку Дымного Перевала, держала крепко и неотпускала. Вот и теперь — в душу молодого парня как будто воткнули раскаленный гвоздь… И виски начало ломить.
Виски? Это было явно не кдобру, иРем шагнул в сторону стоящего у порога меча.
—Что-о-о случилось?— Ярвинен поддернул простыню, которая сползала с бедер и удивленно воззрился на друга.— Ты чего-о?
—Происходит нечто ужасное,— Аркан поморщился от головной боли.— Кто-то творит волшбу! Или что-то…
—Туони?— глаза Микке расширились.
—Не думаю. Туони под присмотром Флавиана. Здесь что-то другое…— он недоговорил, ухватившись за стену: домик-сауна задрожал, как будто из-за землетрясения.
—Како-о-ого…
И вдруг в окна и двери полезли какие-то лихие люди, как две капли воды похожие на берсерков, которые атаковали утром зал Эдускунты.
—Кур-р-р-рва!— первого Рем встретил пинком в живот, который отбросил неприятеля и дал возможность добраться до рукояти меча.
Взмах — и кровавые брызги окрашивают стены и потолок сауны в оттенки багрового. Шипит сзади кипяток — Микке щедрой рукой плеснул в окно полную шайку, оттуда послышались дикие вопли.
—Жидковаты они по сравнению с тем, как вЗолотом Доме свирепствовали!— заметил Аркан.
—Так Туони-то того… Осла-аб! Вот и они — ослабли,— Ярвинен врезал деревянным дном шайки по башке очередного супостата, который сунулся в окошко.
Рем ухватил лавку на манер щита, и защищался ей отнаскоков пары безумцев, вломившихся в двери с дубинами наперевес. Мечом он старался наносить короткие, колющие удары — в предбаннике особенно не размахаешься. Загремело что-то на крыше, полетели вниз щепки и куски дерева.
—Сейча-а-ас полезут сверху!— констатировал Микке и выхватил из кучи дров два округлых поленца длиной примерно с локоть.
Когда дранка, наконец, поддалась усилиям очередного берсерка и раскрашенный в синий цвет молодчик, брызжа слюной и завывая, свалился друзьям на головы, Ярвинен встретил его градом ударов с обеих рук, орудуя крепкими деревяшками.
—Да сколько же ихтам?!— кажется, обезумевшие враги не собирались считаться с потерями — мертвые и раненые валялись на окровавленном полу сауны, но вокна, двери и через крышу лезли новые и новые синелицые.
Дверь давно слетела с петель, стекла в окнах было разбиты, сквозь дыру в крыше можно было увидать звезды — ровно до того момента, как очередная дикая бородатая рожа не закрывала весь небесный пейзаж.
—Р-р-р-ра!— особенно крупный берсерк рухнул прямо на башку Микке Ярвинену, северянин не устоял на ногах, и два великана покатились по полу, пытаясь прикончить друг друга.
Рем остался один на один с лезущими со всех сторон вражинами: простынь, завязанная узлом на талии, превратилась в ошметки, меч он перехватил обеими руками и рубил, и колол, и вертелся волчком, круша безумцев налево и направо. С ног до головы Аркан был залит кровью, и сам стал похож на берсерка… Но долго это продолжаться не могло: дубинки, палицы и секиры синелицых оставляли болезненные отметины на теле Аркана, одну за другой. Да, они вовсе не были похожи на тех свирепых и могучих бойцов, которых Туони выбрасывал из-под земли. Там, вЗолотом Доме один берсерк, вломившись в строй саами успевал прикончить пять или шесть врагов, прежде чем пасть, сраженный северными клинками. Здесь же… Здесь же это были обычные люди, которые вели себя как агрессивные сумасшедшие!
Однако, рубиться в замкнутом пространстве против толпы сумасшедших, которым было наплевать на раны и увечья — это заведомый проигрыш, рано или поздно. Молодой Аркан понимал — или придет помощь, или он просто рухнет от усталости, если синелицые не доконают его раньше.
Вдруг раздался оглушительный грохот, сверкнуло колдовское фиолетовое пламя, иАркан увидел в воздухе смутно знакомые узоры магического портала, а потом явилось некое чудное видение, которое мелодично, но очень грязно выругалось и сказало женским голосом:
—Медвежонок, болван ты мой миленький, ты немог сделать это на полчаса позже?! Та-а-ак, мальчики, я вижу, у вас тут дело плохо…— это была Сибилла собственной персоной! Ей хватило секунды, чтобы достать из воздуха волшебную палочку и безапелляционно заявить громовым голосом:- Exterminatus Мinimum!!!
Всё произошедшее далее напоминало абсурдный сон, навеянный некачественным алкоголем, или ядреным орочьим дурманом. Во-первых, сама магичка выглядела довольно странно: на ней был надет корсет и нижняя юбка, один чулок и один сапог — на левой ноге, половина головы была заплетена в изящные локоны, другая — всклокочена, виднелись следы нанесения макияжа, но втемном углу ее вполне можно было спутать с дикарем из синелицых, так причудливо размазались тени, туш, румяна и помада по ееличику. Во-вторых, Сибилла действовала необычайно решительно и эффективно: она касалась кончиком волшебной палочки руки, плеча, груди, головы — любой части тела кого-то из вражин, и изэтого места вдруг начинала фонтанировать кровь, куски мяса и костей, и живой злобный воин превращался в фарш за какие-то десять или двадцать мгновений.
Волшебнице понадобилось не так много времени, чтобы очистить сауну от врагов, а потом она вышла на улицу — и продолжила свое кровавое дело. Рем помог другу выбраться из-под того, что совсем недавно было мускулистой тушей берсерка, иМикке принялся отряхиваться, в тщетных попытках привести себя в порядок.
—Сходи-и-или в сауну, помы-ылись, кур-р-рва!— озадаченно приговаривал северянин.— И отку-у-уда она взялась? И где-е амулет? О, курва!
