Экзарх снял с пальца печатку и вложил его в ладонь Рема. Молодой Аркан благоговейно принял дар и надел его на безымянный палец левой руки. С такой поддержкой ему стало гораздо спокойнее — даже загадочные убийства претендентов на герцогский трон и предстоящее путешествие теперь выглядели не так мрачно.
—Когда миссия наСевер будет готова отправиться — в замок Аркан прибудет гонец,— пообещал первосвященник и благословил покидающих монастырь молодых людей.
Темнело. Они спускались по выложенной брусчаткой дороге от монастыря туда, где один за одним загорались огни вечернего города. Лошадей вели в поводу — нужно было время, чтобы подумать и осознать пережитое.
—Если бы ваш экзарх лично отправился наСевер — в половине селений точно зажгли бы священные Огни и приняли вашу веру,— наконец сказал Микке.— Великий старик!
—Будем надеяться, что тот священник, которого он назначит своим представителем, будет не менее убедительным…— хмыкнул Рем. Давай перекусим перед дорогой, Микке? Я тут знаю одно местечко за углом…
Северянин предложение полностью одобрил и, крякнув, вставил ногу в стремя и суханьем взобрался в седло своего битюга. УАркана получилось гораздо изящнее но тоже — далеко от совершенства.
—Ну что, с ветерком?— баннерет тряхнул головой.
—Но-о страж ворот говори-ил…
—Да ладно! Давай — марш-марш!
Рем тронул бока лошади каблуками, и кобылка, тряхнув красивой головой, рванула с места, выбив подкованными копытами искры из камней. Кажется, тяжкий вздох издали оба тяжеловеса — и ломовой мерин, и северянин Микке.
* * *
Оборванец кинулся через улицу неожиданно, едва не угодив под копыта лошади. Рем не сдержал ругательств, когда с силой потянул поводья на себя и вверх, поднимая кобылку на дыбы. Животинка отреагировала возмущенным ржанием, бродяга покатился куда-то в сторону придорожной канавы и замер у обочины, раскинув руки в стороны.
Аркан мигом спешился и подбежал к пострадавшему.
—Вы целы?
—В вашем положении находиться вАскероне без эскорта весьма опрометчиво, маэстру,— произнес знакомый голос.— По вашу душу идет отряд наемных убийц числом до двух дюжин. Стражник у ворот узнал вас в лицо и тут же донес людям Закана.
Присмотревшись к перемазанному грязью лицу оборванца, Рем чуть снова не выругался:
—Маэстру Гонзак!
—Тише, тише!— этот таинственный господин снова появился в самый нужный момент, как и тогда, перед дуэлью сБатистом дюБесьером.— Вам нужно найти укрытие и послать за помощью, и если со вторым я справлюсь, то вот подходящее для обороны место…
—Маэстру Гонзак, так это Закан убивает претендентов?
—Он думает, что это вы убиваете претендентов,— непонятно ответил Диоклетиан Гонзак, а потом заорал дурным голосом:— Не бейте меня, милостивые государи, невиноватый я, что водка паленая!
И, несколько переигрывая, завыл протяжную похабную песню, и поднялся на ноги, чтобы обманчиво-неуклюжей походкой в несколько шагов раствориться в ночной тьме.
—Маэстру, что тут случилось?— стали выглядывать из окрестных домов люди.
—Какой-то оборванец кинулся под копыта,— развел руками Рем, отряхивая колени от грязи.
—Совсем эти бездельники страх потеряли…— раздались голоса.
—Понаехали, уроды…
—Пускай едут на свой вонючий Запад!
—Свои города засрали, теперь вАскероне бардак разводят… Такой прирежет — недорого возьмет!
И это был оптиматский квартал! Видимо, социальная напряженность достигла гораздо большего градуса злости, чем представлял себе молодой Аркан. Но это были вопросы довольно отвлеченные, насущной проблемой стали слова Гонзака о идущем по ихследу отряде. Нужно было что-то решать, и решение это возникло само собой, освещенное ярким фонарем.
Вывеска таверны «Кленовый лист»! Это заведение, каменный забор и ворота которого виднелись в самом конце улицы Петуний, было знакомо Рему по юности, здесь они частенько кутили сВарнифами, дюКерванами иИнграмом, когда удавалось сбежать из-под пристального внимания родителей. И, самое главное, там имелся черный ход…
—За мной, Микке!— до таверны было полверсты, не больше.
Северянин привык доверять Рему — и потому направил коня следом. Он слышал слова Гонзака, и хотя и незнал всех нюансов, усвоил главное — другу грозит опасность, и теперь сжимал рукоять меча и хмурился, предвкушая схватку. Навстречу двум новым гостям тут же открылись ворота и выбежал мальчик-грум, заслышав топот копыт.
—Дам тебе четвертак, если поклянешься сохранить этих лошадок, пока не приедет человек из замка Аркан и незаберет их,— сказал Рем.
С уважением глянув на гигантского тяжеловоза и наего не менее гигантского всадника, юный конюх сказал:
—Я нешто полоумный сАрканами ссориться? Всё будет в лучшем виде — вычищу, гривы расчешу, чистой водички налью и овса задам…
—Держи четвертак, маэстру! Еще один получишь, когда всё закончится…
—Что закончится?— удивился мальчик.
—Веди лошадей на конюшню и сиди там, и невысовывайся, если хочешь пережить сегодняшнюю ночь…— мрачно проговорил Рем, прежде чем направиться по выложенной диким камнем дорожке к крепкой, окованной медью двери питейного заведения.
Приступ ностальгии настиг Рема в тот самый момент, когда он ступил на крыльцо из красной облицовочной плитки и насекунду замер, вспоминая буйные застолья, дуэли за внимание местных девушек — и вшутку, и всерьез, и первые увлечения, и первая кровь…
Он взялся за медную ручку и шагнул внутрь. Яркие магические светильники заливали светом пространство зала, который состоял из двух ярусов: общего — для простонародья, и балкона — для публики побогаче. Звучала лихая мелодия кадрили, музыканты с раскрасневшимися лицами давали жару, наяривая на духовых и струнных инструментах. Лысый парень бил в барабан так, как будто от этого зависела его жизнь, помогая себе движениями головы, плеч, всего тела. Кружились пары, кружки с пенным пивом и бокалы с вином звенели, народ смеялся и праздновал иРему на мгновение стало совестно, что он своим появлением может испортить вечер всем этим красивым, веселым людям.
—Они ведь не ста-анут нападать на на-ас прямо здесь? Во-он сколько наро-оду!— Микке явно нравилось увиденное и онпринюхивался к ароматам, доносящимся с кухни, и засматривался на официанток, которые ловко сновали между столами.
—Может и нестанут… Но если люди Фабрицио Закана хотя бы отчасти похожи на своего хозяина — резни не избежать…— Аркан был настроен пессиместично.
—Виват, Тиберий!!!— раздалось многоголосое приветствие откуда-то сверху.— Давай к нам!
Рем поднял глаза и его лицо тут же расплылось в улыбке: они были там все! Гильом дюКерван, Реджинальд Варниф, Энтин Инграм и молодой Матьяш Орбан… Те самые юноши, с кем вместе рубились против гезов в туночь уЗаводи. Это сплотило их, дало причастность к чему-то общему, объединяющему. Несмотря на все противоречия старшего поколения, провинциальная молодежь за все эти года никогда всерьез не сходилась в драке, между ними не было крови — и это дорогого стоило. Мало в имперских землях мест, где соседи-аристократы могут вот так вот запросто сидеть за одним столом, не опасаясь скоропостижной и совершенно случайной смерти.
