—Хоп!..
Для полного счастья Рему не хватало рядом Микке, Разора, Септимия, Жерара — тех, кто первыми пел-орал эту идиотскую и прекрасную в своей простоте песню. А еще — Натана, Кирпича, Пекаря и всех остальных, павших в борьбе за свободу и человеческое достоинство… В голову баннерету пришла мысль, что они сейчас там, на небесах здорово потешаются над Красным Дэном Беллами и плюют ему на башку сверху вниз, потому что ублюдочный капитан наверняка торчит в самом глубоком и мерзком месте ада, и пухнет от злости и бессилия…
На горы опустился морозец, изо ртов дружинников валил пар, подошвы сапог хрустели тонким льдом на мелких замерзших лужицах, деревца покрылись белой изморозью, скалы и камни — инеем. НоАркан только усмехался — после северной стужи и ледяного ветра Дымного Перевала аскеронские заморозки казались ему благословением небес. Он поправил древко черного знамени и расправил плечи — жить было хорошо, и жизнь была хороша!
* * *
Тарваль с высоты холма, выглядел именно так, как описывают типичные ортодоксальные городки все путешественники в своих заметках. Каменные стены и черепичные крыши домов, мощеные брусчаткой или булыжником улицы, на быстрой горной речке, которую не смог сковать лед — водяная мельница у плотины. Чистота, порядок, добротность…
Взгляд Рема цеплялся за детали мирного пейзажа: тщательно убранные поля, стоги сена, заготовленного на зиму, упитанных рогатых буренок, которые подъедали пожухлую травку, едва-едва пробивающуюся из-под снега… Аккуратный дорожный указатель сообщал: «доТарваля 3версты».
Четверо местных как раз грузили хворост на телегу: скорее всего, это была одна семья. Мужчины — отец и сын, выглядели, как и подобает настоящим ортодоксам: крепкие, поджарые, с коротко остриженными волосами, у отца — небольшая окладистая борода. Прочные, хотя и видавшие виды кожаные куртки, штаны из теплой шерстяной ткани, жесткие ботфорты — такая одежда подходила и для работы, и для войны, являясь, по большому счету, легким доспехом. Как и положено — у каждого из них на поясе висел большой нож и кисет с кремнем и огнивом. И топорики для рубки ветвей тарвальцы держали весьма характерным хватом, который бывалые воины из аркановской дружины отметили и приняли к сведению.
Женщины были хорошы собой, и держались с достоинством. Увидев отряд воинов, они встали за спины своих мужчин, но никакого испуга и тем более — паники в ихвзглядах и позах не было. Статные, сильные, женственные фигуры подчеркивалась традиционными свободными юбками и приталенными жакетами. Совсем юная, только-только расцветающая дочь, и красивая, еще полная жизни и привлекательности мать не походили ни назатурканных вилланок-оптиматок, ни, тем более, на слегка вульгарных популярских бюргерш с северо-востока. Было видно — если мужчинам понадобиться помощь, они и сами возмуться за ножи, благо — клинки всегда под рукой, в расшитых бисером кожаных ножнах на узорчатых поясках.
На душе молодого баннерета становилось тепло: вот оно, то, за что он воюет!
—Бог в помощь!— помахал рукой Аркан.
—Да святится имя Его, и дахранит Он вас в пути!— откликнулись мужчины и вернулись к работе.
—И всё? Они нас что — совсем не боятся?— удивился Патрик Доэрти.— Нет, то есть наЮге у нас тоже народ не робкого десятка, но солдаты — это всегда солдаты, и вот так просто вязать хворость на виду целой колонны… Это что, ваши знакомые, господин?
—Можно и так сказать,— Рем кивнул на флаг.— Для них это кое-что значит.
Доэрти задрал голову и посмотрел на черное знамя с красным черепом. Южанин наморщил лоб, а потом спросил:
—Один цвет? УАрканов тоже один цвет знамени, и нет герба? Это как белый — уКорнелиев, красный — уФрагонаров или синий — уАквила?
—Точно так, друг мой. Аквила ведь проживают наЮге, верно?
—Да, да, и несмотря на то, что они больше не являются имперскими наместниками, уважения и авторитета у них меньше не стало… Это ведь всё — очень древние фамилии, они имеют какие-то права чуть ли нена имперский трон, да?
Аркан пожал плечами:
—Корнелии были императорами, да. Но дело тут не вимператорском троне, дело в происхождении. Слыхал оКовчегах?
—Я учился в университете Претории!— оскорбился Патрик.— Мы изучали Священное Писание — от корки до корки!
—АСвященное Предание?
—Постольку-поскольку… Я бакалавр медицины, а нефилософии!
—Бакалавр медицины? Так ты доктор?
Южанин гордо приосанился.
—Хирург и костоправ! Может, в теории я неочень-то силен, но практики пришлось получить хоть отбавляй — папаша заставлял меня собственными руками лечить самый завалящий вывих даже у распоследнего сборщика хлопка с плантации!
—Да тыценное приобретение, Патрик!— искренне восхитился Рем.
—Да, я такой!— заулыбался первый вассал баннерета.— Но что там о знаменах? Что не так с вашими семьями, и причем тут Ковчеги?
—Мы — настоящий имперцы, исконные. Все — родом с первого Ковчега, того, что причалил в устье Рубона. Наши предки — мои, Корнелиев, Фрагонаров и прочих, все они были командирами, начальствующими на том корабле. Ну ацвет каким-то образом характеризовал их… Ну, их сферу ответственности, что ли? Так, например, Корнелии ведут свой род от той великой женщины, целительницы, что руководила всем этим плавучим госпиталем…
—А! Белый цвет! Логично!
—Фрагонары происходят от офицера, которого можно бы назвать капелланом, только он неявлялся священником. Он должен был поддерживать боевой дух воинов, разъяснять им необходимость войны и выискивать крамолу в рядах… Там была какая-то секта, или вроде того — их священным цветом считался красный. Он иостался на знаменах нынешних владык Первой Гавани.
—А синий? У наших Аквила — синий цвет, они еще с незапамятных времен носят такие странные головные уборы, и ихдружинники — тоже…
—Голубой цвет, если быть точным. Цвет ясного неба. И головные уборы называются беретами. Это была элитная пехота, её даже называли «крылатой», хотя никакого отношения кФениксу и оптиматам она не имела. Легенды гласят — они парили по небу, на кусках ткани…
Поймав удивленный взгляд южанина, Рем пожал плечами:
—Не знаю, вПисании иПредании много странного и неподвластного пока нашему разуму. Вон, про ваших предков, первых орра, написано, что они скользили на досках по волнам — и понимай как хочешь!— тут Аркан поднял вверх указательный палец.— Но мы, ортодоксы, Писание не толкуем. Если написано, что скользили — значит скользили! Может там были какие-то особые доски, а нете, которыми мы обшиваем стены домов? Так и сАквилами — их предки парили по небу, и точка. В честь этого — голубой цвет знамён.
—И сколько таких семей всего у нас, вИмперии?..— Доэрти осекся.— В бывшей Империи…
—Восемь. Осталось — восемь, было десять.
—И все — ортодоксы?
—Все, кроме Спата. Эти — популяры.
