Он задал ей еще несколько вопросов, сделал какие-то пометки
в блокноте, затем захлопнул портфель и поблагодарил Мариэллу. Тогда она
поднялась, взглянула на него и решилась говорить открыто:
— Мне не советовали с вами сегодня встречаться.
Криминала, мол, в этом нет, но это «неразумно». — Она повторила слова
Джона, сознавая, что Малкольм и государственный обвинитель придут в бешенство
от ее откровенности, если узнают.
— Тогда почему же вы согласились? На него произвела
впечатление не столько ее внешность, сколько мягкие манеры и какое-то
внутреннее спокойствие. Трудно поверить, чтобы эта женщина когда-то лечилась в
клинике для душевнобольных. Наверное, тогда она просто отдалась на милость
судьбы и решила умереть. Так объяснял ему Чарльз. Как бы то ни было, сейчас она
полностью вернулась к жизни, и под внешней невозмутимостью скрывался острый ум
и сильный характер. Ему было приятно с ней говорить.
— Мистер Армур, мне нужна только правда. Больше я ничего
не хочу. Не только для того, чтобы свершилось правосудие. Если Тедди мертв, я
хочу… да, я хочу знать, кто убил его и почему… А если мой сын жив, я хочу,
чтобы его нашли… Я должна узнать, где он, вы понимаете это?!
Том Армур кивнул. Он все понял. И у него были причины хотеть
того же.
— Надеюсь, миссис Паттерсон, что мы его найдем. Как
ради него самого, так и ради вас… и ради мистера Делони.
— Благодарю вас.
В передней Хейверфорд подал Армуру пальто. Мариэлла
наблюдала за ним с лестницы. Он казался таким человеком, который может
решительно взять дело в свои руки и не выпускать. Она позавидовала его
уверенности. Но в нем помимо уверенности было еще что-то. Он внимательный,
сильный, умный. Возвращаясь в библиотеку, она опять подумала о том, как повезло
Чарльзу, что у него такой адвокат.
Глава 10
Суд начался холодным мартовским днем. Дул пронизывающий
ветер, моросил дождь. Присяжные, репортеры, публика заполнили зал. На этой
неделе Гитлер вошел в Прагу и объявил об аннексии Чехословакии. Но даже
Малкольм, который в любое другое время был бы чрезвычайно заинтересован столь
важными политическими новостями, сейчас остался почти равнодушен. Все его мысли
были поглощены приближавшимся процессом «Соединенные Штаты против Чарльза
Делони».
Слушание дела должно было начаться в час дня.
Малкольм и Мариэлла прибыли к зданию суда в лимузине, за
рулем которого сидел полицейский. Их сопровождали четыре агента ФБР, одним из
которых был Джон Тейлор. Он был рад, что представилась возможность хоть как-то
поддержать Мариэллу. А ей его присутствие помогало справиться с волнением.
Малкольм не произнес по пути ни единого слова. Его молчаливая враждебность
последних месяцев страшно угнетала Мариэллу. Когда они вышли из машины, лицо ее
было такого же серого оттенка, что и пальто. Малкольм молча взял ее под руку, и
они поднялись по ступеням Дворца правосудия. Ветер едва не сдул шляпу с ее
головы. Репортеры шумно налетели на них, и агентам ФБР пришлось прокладывать им
путь. В зале суда Мариэлла окончательно поняла, какие неотвратимые испытания
ждут ее здесь. И даже когда все это кончится, Тедди не вернется к ней. А раз
так, зачем все это нужно? Его нет три месяца, и исчезли все надежды увидеть
сына живым. Теперь оставались только юридические игры, кому это интересно?
Мистер и миссис Паттерсон заняли отведенные им места в
первом ряду. Джон Тейлор сел рядом с Мариэллой, его помощник занял место около
Малкольма. За их спинами расположились еще двое агентов ФБР и двое полицейских
в форме, так что безопасность была обеспечена. Бригитта уже ожидала их в зале
суда. Она с участием взглянула на Мариэллу и сдержанно поклонилась Малкольму.
Через несколько минут секретарь суда предложил всем присутствующим встать.
Вошел судья в черной мантии и оглядел зал. Высокий седой мужчина с резкими
чертами лица ей чем-то напоминал Малкольма. Малкольм был с ним поверхностно
знаком. Судья пользовался репутацией сурового блюстителя закона, и Малкольм не
стал возражать, когда выбор пал именно на него.
Судья занял свое место и посмотрел в зал. Наступило
молчание, и присутствующие заерзали под его мрачным взглядом, особенно
газетчики, на которых он смотрел слишком пристально. Его неторопливый взгляд
скользнул по лицам присяжных, четы Паттерсон, обвиняемого, прокурора, адвоката.
— Меня зовут Авраам Моррисон, — заговорил он
звучным голосом. — Предупреждаю, что я не потерплю никакого нарушения
порядка в зале суда. Если кто-либо поведет себя неподобающим образом, его
выведут отсюда, он и оглянуться не успеет. Малейшее неуважение к суду —
тюремное заключение. Недозволенные действия любого журналиста — пресса
удаляется из зала до окончания процесса. Всякая попытка оказать давление на
члена коллегии и вообще всякая попытка общения с членом коллегии присяжных
сурово карается. Всем ясно, что я хочу сказать? — Поднялся легкий шум,
присутствующие утвердительно закивали. — Рассматривается очень серьезное
дело. По подобным обвинениям закон предусматривает смертную казнь. От данного
процесса зависит жизнь человека. Возможно, погиб ребенок. К делам такого рода я
отношусь со всей серьезностью. — Он снова вперил взгляд в группу
газетчиков. — Если вы будете оказывать давление на кого бы то ни было, то
немедленно окажетесь за дверью. Понятны ли вам правила поведения в этом зале?
Все сидели молча, несколько испуганные решительным тоном
судьи.
— Я ясно выразился? — пророкотал судья. Нестройный
хор голосов ответил:
— Да, сэр.
— Очень хорошо. Значит, мы можем начинать. Никому не
будет позволено превращать судебное заседание в балаган. Это всем следует усвоить
с самого начала.
Судья Моррисон водрузил на нос очки и погрузился в чтение
лежащих перед ним бумаг. Мариэлла глянула на обвиняемого. Со времени их
последней встречи Чарльз исхудал, побледнел, прибавилось седины на висках. На
нем был темно-синий костюм, белая рубашка и темный галстук, выглядел он
солиднее, чем большинство присутствующих, но сейчас это не имело никакого
значения. Том Армур выглядел озабоченным. Он был в полосатом костюме и казался
моложе, чем недавно в доме Паттерсонов. Мариэлла не рассказывала Малкольму об
их встрече.
Судья Моррисон снова строго оглядел зал и заговорил:
— Я полагаю, все мы знаем, для чего мы здесь собрались.
Рассматривается дело о похищении несовершеннолетнего. Похищен четырехлетний
Теодор Уитмен Паттерсон. В этом зале присутствуют его родители.
Судья сделал неопределенный жест в сторону Мариэллы и
Малкольма, и Мариэлла почувствовала, как гулко забилось ее сердце. Трудно было
себе представить, что после трех месяцев, в течение которых дело постоянно
освещалось в прессе, кто-нибудь мог не знать, кто они такие, но судья Моррисон,
по-видимому, был обязан представить их публике. Судье нравилась торжественность
судебных процедур, атмосфера почтительности к правосудию, но он не оставлял без
внимания и личности участников процесса.
