После обеденного перерыва свидетельское место занял Малкольм
Паттерсон.
— Мистер Паттерсон, знали ли вы о прошлом вашей
супруги?
— Нет.
Холодные голубые глаза Малкольма смотрели на Уильяма
Палмера, и ни на секунду в поле его зрения не попадала Мариэлла.
— Так вы ничего не знали о том, что она была пациенткой
клиники для душевнобольных?
— Ничего. Иначе я бы на ней не женился. Мариэлла точно
знала, что он лжет, но не могла понять, для чего ему понадобилось уничтожать ее
в мнении присяжных. Она сидела неестественно прямо, смотрела в какую-то точку
как раз над его головой и думала о недавнем счастье… Когда маленький Тедди был
с ней… Она чувствовала свою беспомощность, потому что никак не могла защитить
себя и обвинить Малкольма во лжи. А он и рассчитывал на ее беззащитность.
— А вы знали, что она раньше была женой Чарльза Делони?
— Нет, и этого не знал. Она мне не говорила. Я только
знал, что в юности у нее был какой-то роман. Слышал, что было это в Париже. Вот
и все. Она скрыла от меня первый брак.
Уильям Палмер сочувственно кивнул: как же, ведь Малкольм
Паттерсон был нагло обманут этой женщиной.
— Известно ли вам, сэр, что-либо о мистере Делони?
— Мне известна только его скверная репутация. Его отец
на долгое время выслал его из страны.
— Протестую! — Том уже стоял на ногах. — Если
подобного заявления не сделал мистер Делони-старший, то у нас нет оснований
полагать, что мой подзащитный уехал из Штатов, подчинившись желанию семьи.
Наоборот, его родные хотели, чтобы он вернулся.
— Протест принят. Можете продолжать, мистер Палмер.
— Вы когда-нибудь встречались с мистером Делони?
— До суда не встречался.
— Звонил ли он вам? Может быть, он вам угрожал,
запугивал вас или кого-либо из членов вашей семьи?
— Протестую!
— Протест отклонен.
— Он угрожал моей жене, — с достоинством заговорил
Малкольм. — Он заявил, что похитит моего сына, если она не вернется к
нему.
— Когда это было?
Малкольм на секунду наклонил голову, затем эффектно
выпрямился, посмотрел в зал и ответил:
— Накануне той ночи, когда мой сын был похищен.
— Видели ли вы сына с тех пор? Малкольм отрицательно
покачал головой, как бы не в силах говорить.
— Прошу вас, сэр, говорите громче, ведется запись.
Оказывается, прокурор умел говорить очень вежливо и
участливо. Мариэллу он допрашивал иначе.
— Извините. Нет… Я не видел.
— Как давно это случилось?
— Почти три месяца назад. Моего мальчика украли
одиннадцатого декабря. Ему только что исполнилось четыре года.
— У вас требовали выкупа?
— Один раз, но звонил просто хулиган. Никто не забрал
деньги.
Линия обвинения ясна: Делони не требовал денег, потому что
действовал из мести, да и не нуждался он в деньгах.
— Считаете ли вы, что ваш сын жив? Он опять покачал
головой, но потом сделал над собой усилие и произнес:
— Нет, не считаю. Я думаю, если бы он был сейчас жив,
нам бы его уже вернули. Его тщательно разыскивало ФБР. Его бы нашли.
— Считаете ли вы, что похититель — мистер Делони?
— Я полагаю, он нанял кого-то, кто осуществил
похищение, а возможно, и убийство.
— Почему вы в этом так уверены?
— Пижаму Тедди… моего сына… нашли в его доме… И еще
плюшевого медведя, любимую игрушку моего мальчика… В ту ночь на нем была эта
пижама.
Малкольм не справился с собой и начал плакать. В зале
поднялся сочувствующий ропот. Прокурор любезно подождал, пока свидетель придет
в себя. В зале Бригитта поднесла к глазам шелковый платок.
— Как вы думаете, сейчас ваша жена любит Чарльза
Делони? — Прокурору очень хотелось сказать «находится в любовной связи»,
но проведенное расследование не нашло никаких доказательств того, что Мариэлла
и Чарльз спали в одной постели, так что пришлось ограничиться менее четкой
формулировкой.
— Думаю, да. Я слышал от своего шофера, что за два дня
до похищения они встретились в церкви и целовались. Мне представляется, они все
это время были влюблены друг в друга. Даже тогда, когда Мариэлла вышла за меня
замуж. Возможно, в этом причина ее постоянного нездоровья.
Теперь в глазах публики она была не молодой женщиной,
которой пришлось много страдать, но сумевшей пережить трагедию, а чуть ли не
душевнобольной.
— Не считаете ли вы, что ваша жена виновата в том, что
ваш сын похищен?
Прокурор задал этот вопрос таким тоном, как будто предлагал
Малкольму вынести окончательный вердикт, и Малкольм выдержал длинную паузу, так
что всем показалось, что он действительно выносит решающее заключение.
— Думаю, есть доля ее вины в том, что Чарльз Делони
похитил его. Ведь он обвинил ее в гибели своего собственного сына и захотел
отыграться на моем сыне. Этот человек вошел в нашу жизнь по ее вине. — Он
скорбным взором окинул зал и остановил взгляд на Мариэлле, но она не смотрела
на него.
— Мистер Паттерсон, нам ясно, что вы в определенной
степени возлагаете ответственность за происшедшую трагедию на миссис Паттерсон.
Скажите, не приходило ли вам самому в голову тем или иным способом отомстить
ей? Наказать ее или, скажем, причинить какой-либо вред тому, кого она любит?
Заставить ее испытать моральную боль?
Мариэлла хорошо знала, что так оно и было. Он мстил ей с
самого первого дня после похищения Тедди, он только что снова мстил ей, отвечая
на вопросы прокурора. Очень тяжело потерять ребенка, но после этого испытать
жестокость собственного мужа — это было для нее слишком. Тем не менее она все
еще боролась.
— Можете ли вы представить себе, что захотите
отомстить? — повторил Уильям Палмер, а Малкольм произнес в ответ всего
одно слово, которое встретило сочувственный отклик в зале:
— Никогда.
— Спасибо, мистер Паттерсон. — Обвинитель
повернулся к адвокату:
— Можете приступать к допросу, мистер Армур.
Том молча встал и начал прохаживаться перед скамьей
присяжных. Кому-то из них он улыбнулся, как будто желая поднять их настроение.
Наконец он остановился напротив Малкольма. Теперь он уже не улыбался.
— Добрый день, мистер Паттерсон.
— Добрый день, мистер Армур.
Малкольм держался необычайно торжественно, но Том Армур, по
всей видимости, не был настроен на серьезный лад. Его тактику нелегко
разгадать.
— Можете ли вы сказать… — Казалось, Армур с трудом
подбирает слова. — Ваш брак с миссис Паттерсон был счастливым?
