По странному совпадению Чарльз Делони появился на горизонте
как раз тогда, когда это могло очень сыграть на руку Малкольму. Он мог
прекрасно сыграть роль козла отпущения. И тут вдруг Патрик докладывает хозяину,
что Мариэлла встретилась с Чарльзом в соборе. Лучше нельзя было и придумать.
Оставалось только заплатить пятьдесят тысяч, чтобы Чарльзу подбросили пижаму и
плюшевого мишку, и можно было не сомневаться, что любой суд признает Чарльза
виновным. Мальчика спрятали в надежном месте в Нью-Джерси и продержали там
четыре месяца, дожидаясь, пока отменят тотальную проверку в порту. А в мае они
с Бригиттой должны были отплыть на «Европе» в Германию вслед за ним.
Предварительно Малкольм собирался обвинить Мариэллу в небрежности, представить
себя пострадавшей стороной и открыто искать утешения в объятиях верной мисс
Сандерс. И все должно было пройти без сучка без задоринки, но тут вмешался Джон
Тейлор и в последний момент нашел-таки Тедди на немецком суденышке. Через два
дня было бы уже поздно. От этой мысли мороз продирал по коже. А Малкольму
каким-то образом этот план представлялся вполне достойным решением всех
проблем, поскольку позволял убрать Мариэллу с дороги и сделать сына немцем.
Правда, самому Малкольму в этом случае пришлось бы прожить остаток жизни в
Германии, но это его не пугало. Родина Бригитты была ближе его сердцу, чем
Америка.
Однако теперь Малкольму не придется уехать в Германию. Его
выпустили под поручительство, и ему и Бригитте было предписано не покидать
пределов штата Нью-Йорк. А в конце июля предстоял новый судебный процесс.
Бригитте также предъявили обвинение в преступном сговоре. Поговаривали о возможной
ее депортации.
А Мариэлле теперь больше всего хотелось уехать из города и
пожить с Тедди где-нибудь в тишине и покое. Ей не хотелось видеть ни Малкольма,
ни Бригитту, мысли о будущем процессе повергали ее в ужас, хотя она знала, что
ей придется на нем присутствовать в качестве свидетеля обвинения. А до начала
процесса она надеялась прожить три месяца в Вермонте, но прежде нужно было ,
сделать еще очень многое. В частности, переговорить с юристом насчет развода.
Джон приехал к ней, и она поделилась с ним своими планами. В
последние дни он смертельно уставал и не имел ни минуты свободной. В доме уже
не дежурили ни полицейские, ни агенты ФБР. Почти все слуги уволились. Теперь
Мариэлла подыскивала квартиру для себя и Тедди.
— Я считаю, нам с тобой надо поговорить, потому что мы
должны принять ответственное решение.
Газеты много писали о нем как о герое, который отыскал сына
Паттерсонов. Более того, он возглавлял расследование по делу Малкольма,
Бригитты и их соучастников. Всего под следствием находились двадцать два
человека.
— Что ты там говорила про Вермонт? Этот разговор,
казалось, был ему неприятен. Он очень не хотел, чтобы она уезжала из Нью-Йорка,
пусть даже всего на несколько месяцев. Ему хотелось, чтобы она все время была
рядом.
— Я подумала, что нам с Тедди надо пожить в деревне,
подышать свежим воздухом.
Как раз до начала процесса, который опять будет длиться не
меньше месяца. Но к этому процессу она уже готова, и Джон будет с ней. Она
несмело взглянула на него. Она многое должна ему сказать.
Но пока еще не время.
— Ты действительно решила уехать? — спросил
Тейлор. В чем-то события развивались даже более благоприятно, чем он
предполагал. Ребенок будет с ней, а с Малкольмом она расстанется. Что она будет
делать дальше, вот в чем вопрос.
Мариэлла медленно кивнула головой. Ей, не жаль покидать этот
дом. Все ее счастливые воспоминания последних лет связаны с Тедди, а Тедди
теперь с ней.
— Понимаешь, это дом Малкольма. — Она прочитала в
его глазах один невысказанный вопрос. — Нам нужна какая-нибудь небольшая квартира, —
добавила она чуть слышно.
— И все? А от меня тебе теперь ничего не надо? Он
должен был задать ей этот вопрос и знал, какого ответа он ждет, но боялся, что
никогда не получит того, что ему нужно. Ему нужна она. На всю жизнь.
— Чтобы ты… был моим другом… «Чтобы ты любил
меня, — хотела она сказать, — чтобы ты жил для меня». Но какое право
она имела говорить так?
— И все? — растерянно проговорил он. Он долго
откладывал этот разговор, долго не решался рассказать ей о своей любви, потому
что боялся ее ответа. Когда-то они пообещали друг другу, что подождут, пока
закончится суд, а там уже можно будет как следует подумать о будущем.
И вот суд окончен, и Мариэлла приняла решение. Она не желает
рушить его семью.
— Мариэлла, неужели тебе больше ничего от меня не
надо? — повторил Джон. — Ну разреши мне дать тебе хоть что-нибудь.
— Ты уже подарил мне время, которое я проведу с моим
мальчиком. Оно залечит мои раны. Я стольким обязана тебе… — Мариэлла
улыбнулась. Она понимала, что обязана ему еще кое-чем. А может быть, и оба они
понимали. — И теперь я не должна ничего у тебя отнимать. Я не должна
разрушить твою жизнь, украсть тебя у твоей семьи, у жены, у детей… Ведь если их
не будет рядом с тобой, что ты получишь взамен?
В ее больших глазах застыла грусть. И он понял, что Мариэлла
мудрее его.
— У меня зато будешь ты… И Тедди, — ответил он.
— И чувство вины, и сожаления… Может быть, в один
прекрасный день ты возненавидишь меня за это.
— Я не смогу возненавидеть тебя.
Малкольм изо дня в день ненавидел ее, а случалось, ненавидел
и Чарльз. Она знает, как бывает, когда ненавидят. И Джон Тейлор ей слишком
дорог, чтобы она согласилась его потерять. Она любит его больше, чем он может
себе представить, только никогда не скажет ему, как она его любит.
— И значит, мне нельзя увезти тебя? Он грустно смотрел
на нее, держа за руку. Расстаться с ней было выше его сил. И поэтому тоже она
должна сама уйти от него и от своей к нему любви. Ей нельзя оставаться рядом с
ним, потому что она слишком его любит и не хочет рушить его семейную жизнь,
причинять зло его детям. Он обнял ее, и она прошептала:
— Они нужны тебе. И ты нужен им.
— Ты мне тоже нужна, — не сдавался Джон. Нет, он
никогда не встречал подобных женщин. На секунду ему показалось, что он сейчас
уговорит ее бежать с ним куда глаза глядят. Если понадобится, он сможет
заставить ее, подумал он, но тут же пришел в себя и понял, что этого он не
сделает.
Она заслужила то, чего хочет. У нее есть право на
одиночество, покой и забвение. Возможно, и насчет Дебби она права.
— Я не хочу терять тебя, Мариэлла. — И ее, и то,
что было между ними.
— А ты меня и не потеряешь. Я всегда буду здесь.
Ее нежный, все понимающий взгляд был для него сейчас хуже
всякой пытки.
— Но как же, если ты будешь не со мной? Если ты будешь
чья-то? — сказал он очень грустно, потому что знал, что так оно и
случится. Ей теперь нужно счастье, гораздо больше, чем ему.
