Неделя прошла быстро. Хижины из жердей, тростника, покрытые листьями и травой, могли разместить всех желающих спать на острове. Для негров и мулатов построили большие хижины, где те разместились по своим интересам.
—Половина людей скоро уйдёт в поход,— объявил Солт.— Остальные должны подготовить поле для посадок маиса и огородины. Мы постарается привезти саженцы, животных, особенно лошадей и коров. Свиньи у нас ещё остались. Пусть размножаются.
—С индейцами по-прежнему вести себя тихо?— спросил Косой кок.
—И никак иначе, Косой! Не в наших интересах воевать с ними. Мы вполне поместимся с ними. Их чуть больше нас, и они нам не смогут помешать.
Вскоре судно подняло паруса и величаво покинуло бухту. На борту находилось одиннадцать белых и восемь мулатов с неграми, отлично говоривших на испанском.
Демид решил остаться на острове.
—Хоть погрею свои косточки на южном солнышке,— улыбался он, словно и в самом деле был стариком.
—Этак ты, Демид, скоро на самом деле состаришься,— усмехался Омелько.— Чего раньше времени себя старить? Мы тебе жгучую негритяночку привезём! Тогда и про родные края перестанешь вспоминать!
—Не дури, балаболка! Пошёл прочь, насмешник.
—Не, ты всё же к нашему возвращению подготовь себе делянку на пропитание семьи,— Омелько откровенно веселился, представляя себе Демида в объятиях жены, да ещё и чёрной. И добавил: — Мы постараемся добыть посветлей.
И теперь, удаляясь от острова, Омелько вспоминал со смехом этот разговор, удивлялся, что Ивась не хочет поддержать его настроение. Опросил с озабоченным видом:
—Ты что это такой серьёзный, Ивась?
—Да вот всё думаю, стоило ли мне прятать большую часть своих денег на этом острове? А я спрятал.
—Вот дурень! Я с собой везу. Может, что подвернётся купить ценного. А то и вовсе остаться в ином месте.
Ивась быстро глянул на друга. Спросил с затаённым интересом:
—Что, раздумал на родину вернуться?
—Чёрт его знает, Ивась! Тут всё так перепуталось в голове, что разобраться невозможно. Уж больно край интересный. И разбогатеть тут при наших деньгах вполне можно. И не за десятилетия. За пару лет вполне прилично мы устроимся.
Ивась задумался. Сам он так же не мог сейчас решиться ни на что серьёзное. Хотелось и то, и другое, а на чём остановиться — не знал.
Глава 14
Солт вёл корабль к берегам Кубы. Он уже знал, что Эспаньола опустошена, испанцы покидают остров, не получив с него того, на что рассчитывали. Поселения там пустели. В глубине острова уже появились французы, охотились на одичавших животных, брошенных испанцами.
И всё же Солт прошёл вдоль северного берега Эспаньолы. Они запаслись вяленым мясом, чуть не вступили в сговор с капитаном французских буканьеров, который решил попытать удачи в море.
—Сначала необходимо обеспечить всем необходимым нашу колонию, Том,— говорил Солт.— Скот, инструменты, женщины, и рабов не мешало бы прихватить человек хотя бы двадцать. Сила у нас есть пока, и стоит этим воспользоваться
—У тебя есть определённый план, Солт, или ты полагаешься на случай?
—План у меня простой, Том. Пройти вдоль прибрежной полосы и без особого риска набрать всего необходимого, по возможности бесплатно. Но с умом. Не для кутежа, попоек и пиров, как это обычно происходит.
—Люди могут взбунтоваться, Солт. Разрядку им дать просто необходимо.
—Вот и найдём селение, где это и позволим им. А пока следи за дисциплиной и не позволяй им распоясываться.
В Баракоа, одном из старейших городов Кубы, Солт отпустил матросов на берег, пользуясь отсутствием в порту судов, могущих создать им угрозу.
Их быстро распознали, испанцы устроили побоище. Англичане не успели и выпить как следует, а уже оказались изрядно избитыми, и с трудом успели добежать до шлюпки и под градом камней и ругательств удалиться на своё судно. Их ругань и крики встревожили оставшихся на судне людей.
—Солт, этого никак нельзя оставлять без последствий!— орал Пейтон с огромным синяком под глазом и множеством шишек на голове и ссадин на теле.
—Благо Крэбб сумел свалить около десятка испанцев, а то бы забили нас до смерти,— вопил Хоун.— Мы не должны этого просто так оставить.
Ещё долго матросы под хохот тех, кто оставался на берегу, ругались, грозились, пока Солт не потребовал тишины.
—Коль вы так оскорблены в самых лучших своих намереньях, ребята, то я готов потребовать от губернатора возмещения морального и физического убытка в размере двух тысяч золотых песо. Это вас устроит?
После короткого пересуда, Пейтон молвил примирительно:
—Чёрт с ними, с католиками! Пусть платят, а мы откажемся от мести.
—Если они ещё согласятся на это,— усмехнулся Крэбб.— Форт легко может нас расстрелять с высоты холма.
—И всё же я пошлю на переговоры одного мулата,— решил Солт.— Пусть испанцы побесятся от возмущения. Эти гордые идальго! А мы тем временем с десятью людьми ночью подберёмся к форту и подложим под одну из башен хороший бочонок с порохом.
—Это здорово, капитан!— воскликнул Хоун.— Я готов возглавить это. Кто со мной?— обернулся он, не дожидаясь согласия капитана.
Люди тотчас нашлись.
—Утром мы пошлём в город парламентёра на переговоры,— успокоил матросов Солт.— Но лучше ближе к ночи. Тогда наши успеют подложить мину. И в случае отказа испанцев, мы взорвём башню и обстреляем город. Об этом мы в письме только намекнём. Пусть сами догадаются.
Солт тут же удалился в каюту и засел за послание губернатору.
Через полтора часа упорной работы, послание было готово. Он прочитал его матросам, мулаты и негры почти ничего не поняли, но на них никто обращал внимания. Послание одобрили.
—Надо найти подходящего мулата,— говорил Солт и оглядел чернокожих матросов.— Такого, чтоб выглядел внушительно и хорошо говорил по-испански.
Этим мулатом оказался Онорато, высокий, молодой, с наглыми большими глазами и вывернутыми губами, унаследованными от его матери-негритянки.
—Онорато,— обратился к мулату Солт, а Джозеф переводил,— тебе доверяем чрезвычайно важное дело. Ты поедешь в город, добьёшься аудиенции у губернатора и вручишь ему этот пакет. А на словах можешь сказать, что мы шутить не намерены.
Потом мулат получил массу наставлений от многих матросов, и можно было смело сказать, что он ничего уже не соображал, кто и что кому должен говорить. Но главное он запомнил. Передать пакет, желательно, губернатору.
Часа за два до заката Онорато был одет в алый кафтан, белую кружевную сорочку с галстуком, светло-зелёные узкие штаны до колен, белые чулки и башмаки с серебряной пряжкой. Голову венчала шляпа из алого бархата с малыми полями и большим пером из оперения огромного попугая.
